Эпилог
– А что было дальше? – осторожно спросила Ди.
Я очнулся от раздумий, в которые погрузился, закончив рассказ. Эл молча наполнила бурбоном мой стакан и вслед за сестрой вопросительно посмотрела на меня. Я как будто проснулся. Протер глаза и огляделся вокруг. Была ночь с пятницы на субботу, и я, как обычно, сидел в баре у Эл и Ди, рассказывая длинную историю о своей студенческой жизни. Мой ностальгический монолог продолжался не один день, но сегодня подошел к концу.
– Ты так внезапно замолчал, – продолжила Ди. – Всё в порядке?
Зимний вечер был особенно холодным и неуютным. Шел сильный снег с пронзительным северным ветром. Окна бара замело снегом, и казалось, что мы погребены под землей навечно. Сестры- близнецы Эл и Ди были одеты в странные то ли пальто, то ли балахоны, потому что в баре было прохладно. Их медно-рыжие волосы будто слегка светились в полумраке бара, а изящные руки делали какие-то пометки на салфетках, краешки которых едва виднелись за барной стойкой. Я еще несколько секунд полюбовался сестрами, отпил бурбона и продолжил:
– Мы стали жить отдельно. Витька и я – во флигеле, на старой квартире, а девочки – в других местах. В начале второго курса мы еще несколько раз встречались, пили вместе пиво и болтали ни о чём. Потом как-то само собой сошло на нет общение с Сашей и Светой. Я уже точно не помню, но, по-моему, Света с Настей поссорились, так и пошло. Витька встречался с Леной, а я с Настей. Наверное, еще полгода точно. А позже мы расстались, Настя ушла к другому – старшекурснику, кажется, а я не сильно расстроился… Мы к тому времени уже совсем мало общались, и нас ничего не связывало. Я полностью погрузился в жизнь музыкально-поэтического клуба: там появилось много друзей и подруг, проходили интересные вечера и веселые посиделки до утра. Насте всё это не нравилось, и это стало еще одной из причин разрыва. Витька тоже расстался с Леной, примерно через год, но я точно не знаю почему. Мы с ним поссорились из-за финансовых вопросов и тоже перестали общаться, я тогда как раз в общагу перебрался жить, а он остался на съемной квартире. Отчетливо помню, что через два года после отъезда Веры, на третьем курсе, мы уже совершенно не общались друг с другом и при встрече делали вид, что незнакомы. Наверное, всё это время мы чувствовали вину перед Верой и поэтому нам тяжело было общаться между собой.
– А что теперь стало с твоими соплеменниками? – поинтересовалась Эл, вновь наполняя мой стакан.
– Про девочек толком ничего не знаю, – признался я. – Вроде бы все вышли замуж, даже Саша образумилась. Живут где-то счастливой семейной жизнью. Витька женился на девушке с экономфака, работает ветврачом на крупном молочном комплексе. Мне доводилось в прошлом году встречаться с ним по работе. Он меня узнал, и мы с полчаса беседовали о том о сём. Ни словом он не обмолвился о Райском племени, и тогда я прямо спросил про Веру, но он с тех пор ничего не слышал о ней. Я три года назад пытался ее разыскать через университет, но безуспешно, словно ее и не было никогда. Впрочем, я уверен, что, если про Райское племя сейчас спросить девочек, они ответят, что ничего не знают и ничего такого не было вовсе. Такие дела.
Я снова выпил и замолчал. Сестры внимательно смотрели на меня, ожидая продолжения.
– Я рассказал вам эту историю, надеясь, что вы поможете мне разыскать Веру или хотя бы поведаете мне ее судьбу с помощью ваших мистических способностей, – признался я.
– Нам такое не под силу, – улыбнулась Эл.
– Мы же не финалисты битвы экстрасенсов, – подхватила Ди.
– Знаете, вот такими холодными зимними вечерами я особенно тоскую по Райскому племени. Каждый раз, возвращаясь мыслями к той ночи, спрашиваю себя: что, если бы я тогда уехал с Верой? – сказал я.
– А в этом мы сумеем тебе помочь! – хором сказали сестры и переглянулись. Эл первой хлопнула в ладоши.
– Представь тот момент, когда вы все встречаетесь на перроне. Встречаетесь с полной решимостью в груди – уехать. И такое желание внутри у каждого.
Я закрыл глаза и слушал ее голос. Перед глазами ярко возникала картинка давно ускользнувшего от меня прошлого.
– Каждый, занимая свое место в вагоне, перешагивает через тысячи аргументов против. Поезд уносит вас семерых вдаль – от обязанности «жить как все». Ни в каком мегаполисе вы надолго не задерживаетесь, ища то самое место, которое станет новым домом для каждого из вас. Вы пробуете создать что-то новое. Что-то свое. И вот вы спустя несколько долгих месяцев всё-таки находите то, что вас устроит: большой коттедж в маленьком поселке на берегу моря. Зеленый сад, который, благодаря вам, наполнится фруктовыми деревьями и цветами, виноградом и, конечно, любовью. Любовью – это в первую очередь. И если перемотать пленку вперед на несколько лет… это было бы райское место. Там вы бы смогли в полной мере сломать границы. Рисовать картины и читать стихи. Любить друг друга. Там вы бы смогли начать семейное дело – делать вино и выращивать овощи и фрукты. Печь самый вкусный во всей округе хлеб. Так у вас накопится необходимая сумма, чтобы выкупить дом. И страх, который был в самом начале пути, пройдет – вы сможете жить именно той жизнью, о которой говорила Вера.
Эл грустно улыбнулась. Ди в это время взяла два больших бокала, поставила перед собой на стойку, начав смешивать в них коктейли. Эл продолжала:
– Это был бы идеальный мир. Утопия. Жизнь, о которой вы могли только мечтать. В любви, достатке и свободе. Словно коллекционер, собравший абсолютно все экземпляры для своей коллекции.
-Только стоит помнить, что всё-таки, – вмешалась Ди, – никакая коллекция априори не бывает абсолютно полна. Всегда найдется что-то, чего будет не хватать.
Я открыл глаза и посмотрел на вторую сестру.
– Вы встречаетесь на перроне в назначенный день, – сказала Ди. – Вера полна решимости. Только в вагоне свои места занимают, чтобы уехать, не все из вас. Вера, ты, Света и Витя. Вы уезжаете вчетвером. В серый, холодный мегаполис. Всю дорогу вас провожает в новую жизнь ливень, который начался спустя час пути. Вчетвером вы выходите на вокзале в чужом городе, за тысячу километров от дома. В глазах – надежда. Вы держитесь за руки. У вас получается снять квартиру и найти работу. За несколько месяцев вы вполне становитесь на ноги и учитесь взрослой жизни. Но, конечно, тот факт, что уехали не все, а всего лишь четверо, безусловно, повлиял на концепцию той жизни, что видела в будущем Вера. Потому что для этого вас должно было быть семеро. И каждый по-своему дополнял ее идею. И если перемотать пленку вперед на несколько лет... – Ди сделала глубокий вдох. – Четыре легко поделить на два. Со временем, какими бы ни были побуждения в самом начале, вам четверым проще было разделиться на две пары. Найти того, кто лучше тебя понимает, и построить с ним отношения. Идея Веры начала давать сбой не тогда, когда это получилось. Сбой был еще в самом начале, когда вы заняли свои места в вагоне, уезжая из родного города. Это была бы тоже любовь. Но это совсем не та жизнь, о которой говорила Вера, когда вы стоили планы на будущее…
Некоторое время мы все втроем молча сидели за барной стойкой, и я не решался нарушить тишину после этих образов.
– Возвращаться мыслями в тот момент можно сколько угодно, – задумчиво начала Эл, подливая мне в стакан бурбона. – Только выбор давным-давно сделан.
– И это не плохой выбор, – продолжила Ди.
В один голос сестры сказали:
– Это просто выбор.
– Самое неприятное, что, однажды сделав выбор, уже ничего не изменишь, – устало вздохнул я.
– Кто это сказал? – улыбнулась Эл.
– Наша жизнь – бесконечная череда выборов, и что-то менять никогда не поздно! – добавила Ди.
– Но всему свое время, – продолжила Эл. – Зима – время грусти и ностальгии.
– Давай подождем до тепла, – сказала Ди.
– И отправимся в путь, – подхватила Эл.
– Мы сможем помочь тебе сделать новый выбор, – хором сказали сестры. – История только начинается.
