Зараженное собрание

— Мы собрались тут по поводу Верочки Звездович, вернее, по поводу её папы и его опасного места работы! — громко объявила Татьяна Петровна, толстая, небрежно крашенная блондинка, председатель родительского комитета группы.

— Нечего тут обсуждать! Пусть забирают ребёнка из садика и валят на все четыре стороны! — визгливо воскликнула Анна Алексеевна, брезгливо прикрывая платочком свой длинный нос.— Мы уже в чате десять раз всё обсудили: спидозным в садике — не место!

— Я ещё в прокуратуру напишу, пусть там разберутся, кто там справки на садик детям со СПИДом даёт! — крикнула из заднего ряда Зульфия Нурбекова, необъятных габаритов татарка в платке. Сидящая рядом с ней православная мамаша испуганно перекрестилась.

— Это я настаивала на собрании. Я принесла все документы, их в чате не захотели читать. Я решила, что вы должны вживую увидеть,— неуверенно забормотала Оля, мать Веры.— Мой муж — врач, он работает в инфекционном отделении, в том числе и с ВИЧ-инфицированными. Но он сам не болен, не носитель. Регулярно, раз в полгода, проверяется. Дочь тоже совершенно здорова: вот все результаты исследований, сделаны на прошлой неделе, у всех ВИЧ-отрицательный статус.

— Да бреши больше! Рука руку моет! Если в больнице блат есть, там любую справку нарисуют,— гневно воскликнула Оксана Борисовна.— Мой муж в полиции работает, он сам видел, как в эту самую вашу больницу инфекционную возили спидозных наркоманов. Один под следствием был, да так там и помер от СПИДа. Ваш муженёк бумаги подписывал. Мой как фамилию увидел, так сразу и вспомнил. Что, и теперь отпираться будешь, что у вас там СПИДа нет?

— Я не говорила, что нет. Он есть, они и с ВИЧ работают в том числе, но там инфекционное отделение, заболевания разные, туберкулёз, ишерихиоз, токсоплазмоз и прочее,— попыталась оправдаться испуганная мать Веры.— То, что он там работает, не означает, что он сам болен. Он здесь даже не появляется, одна я Верочку забираю, никакой опасности нет.

— Ага, нет! — заорала Зульфия.— А если он домой СПИД притащит и дочку заразит, а она — наших детей, это не опасность? Не может же он каждый день анализы сдавать — значит, заразит рано или поздно, а наши дети пострадают. Таких в садик пускать нельзя. Забирайте ребёнка и больше не появляйтесь!

— Но по закону нет никаких правил, запрещающих Вере посещать садик,— продолжила возражать Оля, оглядываясь на безмолвную воспитательницу, испуганно замершую на стульчике в углу.— Я уже выясняла у администрации.

— Да плевать мне на законы, у меня муж в полиции работает! — заорала Оксана Борисовна.— Я своим сыном рисковать не хочу. Мне плевать на твои бумажки, можешь мне не совать, не подходи даже, тебя муж ебёт, может быть, тоже спидозная. Чтобы и ноги твоей дочки завтра в садике не было, поняла?

— Ну а если нам некуда её деть? Я только на работу вышла, нам за ипотеку нужно платить, девочку совсем некуда деть, мы еле-еле дождались этой очереди,— дрожащим голосом промямлила Оля.— Вы — такая же мама, как и я, мы с равными правами, документы у меня в порядке, вы не можете меня не пускать.

— Да насрать мне на твои бумажки,— ещё сильнее завелась Оксана Борисовна.— Я завтра ведро говна из дома принесу и на твою дочку вылью, если она тут появится. Чтоб ни один ребёнок к ней даже случайно не подошёл. И буду так каждый день делать, пока вы не свалите на хрен! У меня муж в полиции работает, мне ничего не будет.

    Нервы Оли не выдержали, она вскочила и, рыдая, выбежала из комнаты. Забыв на вешалке берет, схватила в коридоре пальто и помчалась домой, не снимая бахил и не разбирая дороги.

    Вечером дома Валерий Дмитриевич долго не мог успокоить жену. Она рыдала, уронив голову ему на колени, и бормотала что-то невразумительное.

— Успокойся, Оленька, всё будет хорошо,— ласково говорил он, проводя ладонью по её волосам. Я нашёл вторую работу, буду меньше дома появляться, зато ты сможешь с Верочкой дома быть. Или, хочешь няню найдём, а ты сможешь дальше работать. Нам лет пять только потерпеть, а там ипотеку выплатим. И Вера в школу пойдёт, тогда всем легче станет.

    Оля, продолжая всхлипывать, повернула голову на бок, и Валера ласково, словно кошку, почесал жену за ухом и произнёс главный аргумент:

— Подумай, любимая: это же всё к лучшему. Если Верочка не будет общаться с детьми таких мам, это ей только на пользу!