- Есть, конечно, один  побочный эффект, —  хрен с утра стоит, как деревянный, покуда поссать не сбегаешь, - уверенно заявил маленький седой мужичок с ницшевскими усищами, чем-то похожий на галла Астерикса. -  Я этот отвар давно с самогонкой мешаю, - от боли в коленях лучше не придумаешь. И вообще, организм укрепляет сразу весь.

- То же скажешь, побочный. Это же самая ценная особенность получается, - почесав залысину под кепкой, пробасил могучий и грузный, склонный к полноте Степан Петрович. – Машка-то твоя заценила, небось?

- Что вперед было - того нет уже, - махнул рукой Иван Иваныч. – Ей уже этого не надо, набегалась. Уже лет пять спать отдельно ложится в другой комнате. Мол, храплю я и раскинуся, спать рядом неудобно.

- А моя - не, рядом боками трется, привычная, - ухмыльнулся Петрович. – Она-то помоложе, - нет-нет, да и покуролесим еще.

- Ну хва заливать, куролесник. Без году на пенсию, а туда же. Ты прибор-то свой только в зеркале видал небось последние лет двадцать?

- А хоть и в зеркале, зато вполне рабочий, и без всяких там отваров твоих.

- Чего тогда оживился, когда про побочку сказал? Я ж за суставы рассказывал, а ты сразу…

- Нечего значит хвастаться, а то стоит, как деревянный у него понимаешь, ха!

- Да я чего, предупредил просто. Он же может стоит от того, что давление. У меня как давление придавит, аж в ушах стучит, и кровь как бы везде разливается. Ну, ощущение такое.

- Не, у меня не так. Просто знаешь, как надели ведро сверху и под пресс. Давит так, что аж в глазах темно. И ничего вставать так и не собирается, кажется, изнутри на части просто разорвет. По телевизору говорили, раз такое дело, надо пить перестать совсем, но знаешь, иной раз выпьешь и сразу как-то легче. И колени тоже, конечно. Говорят, похудеть надо, тогда проще будет, а я с такой жизнью  никак не могу…

- И то верно, случайно что ли половина всех лекарств на спирту. Взять вот ту же валерьянку или корвалол. Спирт же он такая штука, без него ж никуда.

- Вот ты заладил про болячки опять. Ну что нам поговорить больше не о чем? Ну как баба на лавочке, честное слово, аж слушать противно, тьфу!

            Петрович повернулся направо и смачно харкнул в камыши. Мужики сидели на бревне возле  пруда, на маленькой, специально сделанной прогалине,  полукольцом окруженной высоким камышом. Место Иванычем давно прикормленное и обустроенное специально подальше от любопытных глаз.

            Вообще народ на этот пруд выбирался нечасто, хоть места тут и были живописными. Просто до деревни добрых семь  километров,  да и дорога не ахти. Но иной раз летом набегали мальчишки, приехавшие из города погостить к бабушкам и дедушкам, которые  могли занять укромное место из баловства. Впрочем, лето уже клонилось к завершению, стояли последние августовские деньки, так что особо отдыхающих не предвиделось. Иван Иваныч и Степан Петрович давно собирались выбраться на рыбалку, но все неделю то были заняты на работе, то шли дожди, и вот только к субботе они наконец уговорились и еще затемно потопали в заветное место, прихватив удочки, припасы, и конечно, пластиковую литрушку ароматного самогона, настоянного на дубовых щепках. Не спеша дотопали, разложились. Иван Иваныч предложил сразу хлопнуть по рюмочке, но Степан Петрович воспротивился.

- Погоди, успеем еще, надо рыбы наловить, а то Машка мне устроит.

- А мне все равно, моя один хрен бухтеть будет, если выпимши вернусь, хоть с рыбой, хоть без.

- Моя тоже, но с рыбой оно как-то лучше все равно. Особенно, если много. Некогда бухтеть, сразу там жарить варить надо, туда-сюда, отвлекается. А потом чего-нибудь интересное по  телевизору вечерком и уже как-то не до того. Я так всегда делаю, суну ей рыбу в кухню, а сам на двор, управляться. Дело всегда найдется: зерна помолоть, чего-нибудь приколотить, короче при делах. Верный способ ни разу не подводил. А вот если без рыбы, тогда гораздо хуже. Ей делать нечего, обязательно за мной придет и давай орать.

- Моя Маринка сразу орет, только если учует. Но так-то и не нюхает особо, раз удочки взял, сразу думает, пьяный приду. Я раз с внуками ходил, трезвый как стекло,  а она все равно не поверила. Так что чего переживать? Рыба тебя нюхать не будет, попадется хоть трезвому, хоть пьяному, ей все равно.

- Не скажи. Трезвому всегда ловить удобней. Клюнуть то она клюнет, да упустить легко. Точность нужна и концентрация.

- Да уж  если рукожоп, тогда конечно. А если рыбак опытный, то так даже удобней, - самодовольно расправляя усы,  сообщил Иван Иваныч, – вот помнишь, в том году я сома на долгом пруду на семь кило вытянул. Пьяный был, вдрабадан, однако же подсек и вытянул. Час целый он меня мурыжил, пока я его выводил. Потом выдохся, тут я его раз подсаком и в лодку.

- Чего-то не помню такого. Это где ты на долгом пруду лодку раздобыл? – вскинул брови Степан Петрович.

- Митька хохол дал надувную. Я тогда как раз на мотоцикле с коляской рванул, удачно так. А иначе бы пришлось на горбу эту тушу тянуть двадцать километров.

- Так что же ты на мотоцикле вдрабадан поехал? Как тебя ментяры на перекрестке не хлопнули?

- Ну так! Я ж  с ночевкой был. Мужиков вечером позвал. Ух, какую  мы ушицу сварили тогда, сидели всю ночь.  Я только к вечеру проспался и уже нормальный домой поехал.

- Без рыбы, значит? – наморщив лоб, уточнил Степан Петрович.

- Ну без рыбы, конечно. Тогда с вечера никто толком не поймал, вот моего сома и съели.

- Вот и попался, хватит заливать. Ты че Вахонин что ли, на подсаке десять кило поднять? Да тебя такой сом самого в озеро бы утащил.

- Ну что я, совсем слабак что ли? Я еще кой чего могу. И я его двумя руками брал так-то

- Ну давай, домой придем, я две пятишки на палку привяжу, а ты подымешь.

- Да че там? И подыму.

- Гляди, пупок развернется.

- Тише, смотри, клюет.

            Серебробокий карасик на добрых полкило разом помирил спорщиков. Мигом проснулся рыбацкий азарт и следующие пару часов они только поправляли червей и напряженно следили за поплавками. Секретное место не подвело и спустя два с половиной часа в притопленном у берега холщевом мешке уже трепыхалось десятка три вполне приличных рыбешек, таких, что не стыдно на сковородку положить.

- Ну вот, теперь  и накатить не грех, - улыбнулся Степан Петрович. – Марии Александровне будет чем заняться.  Давай Иваныч, наливай, а я пока сала нарежу и тут еще всякой мелочи, чего нам бог послал.

- Вот так бы и сразу. А то понимаешь, третий час душа горит, а мы тут все с карасями вошкаемся.  Зря что ли топали в такую даль, у меня аж суставы крутить начало, без машины все-таки тяжело. А как выпьем, тут и понятно, что не зря топали, сразу полегчает на душе,– обрадовался усатый рыбак и поспешил в камыши, где сбоку от прогалинки была притоплена на веревочке бутылка самогона.

Там-то в теньке прохладнее, хоть как-никак, а приятнее пить с холодку. Но едва он отошел на два шага в камыш и нашел заветную веревку, как услышал с другой стороны странный всплеск. Иван Иваныч сразу насторожился и решил на всякий случай глянуть, кого это там принесло. Осторожно раздвинув камыши он замер, разинув рот от удивления. На другом берегу озера, чуть наискосок, так что с их рыбацкого места не было видно, у самой воды стояла хрупкая черноволосая девушка.

            Невысокая и худенькая, с недлинной черной стрижкой. Грудь  маленькая, но красивая, а попка, что яблочко белый налив. Девушка была совершенно голой, стояла к Иванычу спиной и растягивала перед собой на вытянутых руках рыболовную сеть с крупными ячеями.

«И кого она такой сетью ловить собралась. У нас отродясь тут такой рыбы не было, - пронеслось в голове рыбака. – Эх,  хороша чертовка, ишь ты чудная какая, вся изукрашена.»

            Тело девушки и правда покрывал сложный узор, который издалека в первую минуту вообще показался одеждой. Иван Иваныч щурился изо всех сил, пытаясь рассмотреть чудную русалку, но тут девушку кто-то окликнул и она, отойдя от воды, скрылась в камышах.

- Иваныч, ну ты че там, уснул? Вроде же выпить собирались, – в свою очередь гаркнул в камышах Петрович. – Или ты там  уже все сам втихаря вылакал?

- Да тихо ты, прорва, на месте все, - огрызнулся Иван Иваныч. – Не ори, рыбу распугаешь.

- Ну так неси, чего стал, душа горит, выпить треба.

- Тише тебе говорят, тут девки голышом купаются, поглядеть охота, - сказал Иваныч, возвращаясь на полянку.

- Ты точно там не накатил? Откуда тут девкам взяться, да и чего тут плескаться, тина одна… Рыбалка ничего так, а плавать…

-  Сам видел вон там, с угла, возле дороги у воды стояла одна. Симпатичная, кожа белая. Только в татуировках вся, как с тюрьмы.

- А голова стрижена? Может это, с колонии сбегла?

- Да нет вроде подлиннее, но сейчас и не бреют, кажись, я по телику видал по НТВ,

- Пошли, поглядим осторожно.

- Да ну припозорят еще.

- А когда еще на такое поглядишь, пошли, все хоккей будет.

            Бросив удочки, рыбаки осторожно двинулись по берегу через камыши. В указанном Иванычем месте никого видно не было, но неугомонный усач махнул рукой и пошел дальше. За небольшим мыском виднелся деревянный мосток, неведомо кем сколоченный в стародавние времена. И на нем действительно стояла стройная девушка, одетая в черный купальник. Правда, без всяких татуировок.

- И правда девка, не из нашенских, - задумчиво прошептал Петрович. – Интересно откуда приблудилась?

- Там за посадкой дорога же, - махнул рукой Иван Иваныч. – Видать подъехали на чем. Эх, а где ж голая-то?

- Может тебе померещилось от давления?

- Да ну что я, еще даже не пил.

- А вдруг накатил с утра от давления, да и позабыл. С кем не бывает.

- Тише ты, не спугни…

- Пошли отсюдова, пока не застукали нас. Они ж наверняка с мужиками потрахаться приехали. Вот засекут нас и наваляют тебе по щам.

- Не засекут, ежели ты помалкивать будешь.

            Между тем, по мостку что-то промелькнуло, и послышался громкий всплеск. Через секунду над водой показалась черная голова, а потом и плечи с причудливыми татуировками. Девушка встала у берега, и Петрович восхищенно цокнул языком:

- Эх, хороша жопка.

            Между тем, чуть дальше, на маленьком пляжике, появилась третья девушка. Крепкая, светловолосая, в длинной белой рубашке с закатанными рукавами из-под которой мелькал красный купальник.

- Это ж скока с ними тогда мужиков? – встревожился уже Иваныч. – И правда лучше того… Мало ли ненароком.

- Обожди, - заинтересованно шептал Петрович. – Интересно же что они…

            Он, затаив дыхание, наблюдал, что происходило дальше. Девушка в белой рубашке что-то сказала той, что в купальнике. Та кивнула и тут же принялась раздеваться, прямо там, стоя на мостках. Мужики присели на корточки в камышах и наблюдали с восхищением. У второй грудь была заманчивей, так и просятся в ладонь апельсинчики… Петрович нервно облизнул губы. Девка в рубашке стала возиться на берегу с какими-то железяками. Сначала показалось, что это что-то вроде удочки или еще какая-то приспособа для рыбалки, но потом коробочка на треногой штанге моргнула и стало понятно, что это фонарь или что-то вроде фотовспышки. Спустя минуту, белобрысая появилась на берегу с фотоаппаратом в руках и стала командовать раздевшейся на мостке девушке. Та принимала разные странные позы. То выгибалась, то скрючивалась, брала что-то в руки, прикрывалась рыбацкой сетью. Татуированная чертовка, между тем, зашлепала к камышам и стала зачем-то ломать один за другим высокие стебли, собирая их в длинный пучок.

- Вот оно что, Иваныч, они ж порнуху тут снимать приехали, как в журнале, что Витька с Москвы привозил, - возбужденно шептал Петрович. – Это ж натуральный «Плейбой» получается. Только без мужиков, значится.

- Оно и правильно, - суетливо закивал усач. – На что им мужики в журнале. Ты бы стал в журнале на мужика смотреть?

- Эта в рубашке фотограф, значится. А я еще, когда смотрел журнал, думал, ну как такое фоткать можно, а? Какой мужик утерпит, а оно вон как получается.

- Эх красиво, вот бы поближе посмотреть… Может поближе как-нибудь подойдем.

- Вспугнем, потом сраму не оберешься. Еще не дай бог ментам пожалуются, приедут нас расследовать, Машка с Маринкой узнают, вот тогда будет нам…

- А чего такого-то? Мы ж руками трогать не будем? Ну, увидели случайно и все. Вон по телику показывали, там в Европе целые пляжи нудистские есть. Лежат мужики с бабами вперемешку, и вопросов никаких нет.

- Ты на Европу то не равняйся, там и мужики на мужиках женятся. Накатают на тебя заяву, будешь знать.

- А давай с ними познакомимся? Чтоб вопросов не было и вообще. Мужиков там не видно, они кажись сами приехали…

- Хоть бы и сами, тебе то что?

- А то, вон гляди, как распаляются, обнялись, того гляди целоваться будут.

- Так тем более, лесбиянские значит…

- Тогда б они и без команды сосались, а то им эта приказывает. Значит, для журнала спецом, а не по любви. Вот я говорю тебе, они там распаляться сейчас, а мужика то не взяли. А мы тут такие случайно из кустов.

- Ты кассеты Вовкиной что ли пересмотрел.

- А хоть бы и смотрел, думаешь, не бывает так?

- Ты себя-то в зеркале видел, водопроводчик херов. Тебе в кустах даже корова не даст.

- Ну и сиди тут, раскорячься. А я попробую, может раз в жизни такой шанс.

- Погоди, не кипятись, ща вместе пойдем. Я кой-чего придумал…

            Девушки спокойно продолжали фотосессию. Фотограф скинула белую рубашку и, оставшись в одном красном купальнике, тоже полезла в воду. Она зашла далеко от берега и иной раз погружалась по шею, держа фотоаппарат над головой, чтобы поймать удачный кадр. Позировала в основном татуированная, а третья девушка, все так же голая, сидела подстелив полотенце на мостке и болтала в воде ногами, ожидая своей очереди.

- Так, Катюша, подтянись, вот так хорошо, - командовала белобрысая. – Глаза прикрой, так таинственнее выйдет. Нет, рот открывать не надо и язык спрячь, тебе не идет. Головку чуть направо, вот так, давай еще, смотри на меня, так... С камышами отлично выходит, молодец!

- Бог помощь, красавицы, ну как клюет? – гаркнул Петрович, вываливаясь из камышей на другой стороне полянки.

- Ой, кто тут! – испуганно обернувшись, воскликнула девушка на мостке, и, увидев раскрасневшуюся от пробежки морду Петровича, тут же спрыгнула в воду.

            Татуированная тоже погрузилась по шею, а фотограф напротив, выпрямилась во весь рост и поспешила на берег, грозно воскликнув:

- Вы кто такой? Что вам здесь нужно? 

- Я это, рыбак тут…, ну местный. Рыбы, значит, принес, думал ухой вас,  в порядке значит гостеприимства.

            Он картинно свалил с плеча на песок мокрый мешок с рыбой и тут на полянку выскочил запыхавшийся Иваныч и сходу воскликнул:

- Здрасьте, девочки, ну как водичка?

            Пруд был не слишком широким, но довольно вытянутым в длину, так что бы добраться до купальщиц, мужикам пришлось преодолеть добрых три километра по пересеченной местности. Сначала Иваныч бодро трусил впереди, но быстро запыхался и стал отставать. Петрович, задвинув кепку на затылок, держал  темп ровнее, словно ледокол, раздвигая пузом камыши, и в итоге добрался первым. Теперь оба стояли рядом, тяжело дыша и глупо улыбаясь.

- Никакая рыба нам не нужна, уха тоже, - нахмурившись сказала фотограф и, обернувшись, бросила через плечо – Катя, Алла, одевайтесь и в машину. Тут работать не будем, давайте быстренько.

- Ну что вы это, мы же случайно…- пробормотал Петрович.

- Случайно подглядывали, небось?- презрительно скривив губы, спросила белобрысая.

- Нет, ну вы что… мы просто… - воскликнул Иваныч.

- Просто хватит на нас пялиться, уйдите и все! – грозно воскликнула фотограф.

- Наташ, кинь полотенце, - крикнула татуированная, приподнимаясь из воды.

- Сейчас, гостей провожу только, - отозвалась фотограф. – Ну так что, вы идете или…

            Мужики сконфуженно отступили в камыши и медленно побрели назад, прислушиваясь к испуганной перекличке девушек.  Петрович по-прежнему топал впереди, а Иваныч, словно ножи, бросал ему в спину ехидные замечания:

- Ну что, наигрался в мачо а? Тоже мне Данди крокодил, герой-любовник. Какой вид запорол? Сидели бы там, смотрели спокойно. Глядишь, они и учудили бы нам чего интересного. А так уедут сейчас и не вернутся больше. Раз в жизни такой шанс выпал, да и то ты его запорол.

- А ты чего тогда вперед меня ломанулся? – обернувшись, спросил Петрович. – Ну сидел бы и смотрел, чего тогда первым побежал?

- Да я так просто, - опустив взгляд, произнес Иваныч. – Ну, поближе глянуть хотел… раньше знать бы, я б тогда бинокль захватил.

- Знал бы, где упал, соломки подстелил, - скривился Петрович. – Пошли уже выпьем, теоретик…

            Они вернулись к брошенным удочкам, закинули мешок с рыбой в воду и уселись на бревно. Иваныч молча плеснул самогон по пластиковым стаканчикам и они, не чокаясь, выпили. Петрович потянулся за салом, Иваныч, не закусывая, поспешил налить по  второй.

- Ну, за красоту!

- Бля, ты скажешь тоже…

- А чего нет, разве не красиво было? Не каждый день такое увидеть получается. Я уж даже воодушевился как-то…

- Купи диск, да смотри хоть каждый день, ну или журнал тот же…

- Нет, Степа, это не то совсем. Вживую понимаешь, грация другая совсем. Освещение там и вообще. И потрогать можно опять же…

- Вот они прям разбежались тебе потрогать дать.

- Не ну шансы были…

- Ага, лет тридцать назад, наверное. Да и то, смотря как посмотреть.

- Не ну тридцать назад никто бы голым фоткаться не стал. У нас в союзе такого не было.

- Да было, Колька еще с армии фотки привозил.

- Ну, то импортные.

- Да не, наши. Ну что ты по бабе не разберешь, иностранка или советская?

- Если без труселей, то так может и не разберешь.

- Ох,  ладно тебе, давай уже  выпьем.

            Они выпили, тут  и Иван Иванович подхватил закуску. Они молча жевали, размышляя каждый о своем. Наконец, Иван Иваныч устал от тягостной тишины и хитро прищурившись, спросил:

- А что, Степа, если бы ты свою Светку за таким делом застал, ты б ей уши надрал?

- Ты че, обалдел что ли? У меня дочка приличная, в банке работает и …

- Ну гипотетически  если, просто предположить?

- Да не было бы такого никогда. Ни в жизнь, мы её с Маринкой в строгости.

- Ну, так с под строгости оно и хочется больше. Свобода значит, все попробовать…

- А ежели бы твои сынки пидорасами оказались? Выходишь такой из камышей, а Витька с Павликом стоят раком, а их какие-нибудь чучмеки.

- Охренел что ли? – гневно распушил усы Иваныч. – Ты берега то не путай или тебе зубы золотые вставить захотелось на старости лет?

- А ты что на мою дочку гнать вздумал? Самому-то зубы не жмут?

- Ну девкам то чего тут такого. Не трахаются же, просто фоткаются голышом…

- А там долго что ли? Сначала фото, а там и выберут, как по картотеке кому надо будет.

- Вот не скажи. Эти видишь, специально без мужиков работают, чтоб без соблазна значит.

- Может только сегодня так, а в другой раз и с мужиками. И вообще, я по видео видел, могут член резиновый с двумя концами между ног привязать и им так удобней без мужиков даже.

- Вот ты на дочку мою бочку катишь, а сам-то старый хрыч, нет-нет, да смотришь такое дело. Значит, нравится тебе. Одобряешь в итоге, да?  Эти вон три, они ж тоже чьи-то дочки, получается. А ты ничего, трусцой побежал, вдруг перепадет. И смотрел, не отворачиваясь так-то.

- Но ты тоже смотрел…

- Да потому что ты позвал.

- Так я не заставлял. А ты к ним бежать первый придумал. Я бы и смотреть был бы рад. А тебе вишь, потрогать надо.

-  Так и что я, маньяк какой?

- Уж не знаю. Фильмы такие смотришь, при живой жене до молодых…

- А ты что, не хотел значит.

- Тебе точно зубы жмут.

- А ты давай, поди проверь, пузо…

            Петрович потянулся, собираясь ухватить усача за грудки, как вдруг с другой стороны озера донесся женский крик:

- ПОМОГИТЕ!!! РЫБА-АА-КИИ! ПОМОГИТЕ, ПОЖАЛУЙСТА!!!

- Чегой-то? – испуганно спросил Иваныч. – Они задумали чего?

- Подозрительно, - нахмурился Петрович, опуская руку. – Я просто так больше не побегу.

- Давай, что ли спросим? Тут по прямой вроде недалеко, должно было слышно.

- Ну давай…

            Иван Иваныч вскочил с бревна, зашел на пару шагов в воду и, сложив руки рупором, заорал:

- МЫ ТУТ! ЧТО СЛУЧИЛОСЬ?!!

- МАШИНА ЗАСТРЯЛА В ПЕСКЕ!! – донесся с того берега голос фотографа. – ПОМОГИТЕ ТОЛКНУТЬ, ПОЖАЛУЙСТА, МЫ МОЖЕМ ЗАПЛАТИТЬ!!!

- ОБОЖДИТЕ, ЩА ПРИДЕМ!-  радостно крикнул Иваныч и поспешил на берег, не скрывая восторга, бросив Петровичу - Вот кажись, повезло. Теперь они без знакомства не отделаются.

-  Пошли скорей, а то погода портится, – с тревогой глянув на набегающую с запада тучу, сказал Петрович. – Под дождем как-то оно неспортивно общаться.

            Они двинулись обратно, снова торопясь. На сей раз правда вперед вырвался Иваныч, а  Петрович пыхтел за спиной:

- Все-таки подозрительно. Чего они сразу так про нас вспомнили? Да и где там застревать, берег ровный…

- Баба за рулем везде проблему найдет, -  бросил через плечо Иваныч. – А кроме нас тут и нет никого, вот и позвали. Даже если не выгорит ничего, все равно помочь надо.

            Чуть дальше от знакомой полянки, возле выезда на грунтовку, шедшую вдоль посадки, они нашли застрявший автомобиль. Маленькая квадратная праворулька совершенно не была предназначена для езды по пересеченной местности, и, попав в глубокую колею, плотно села на брюхо, так что колеса едва касались земли, выбрасывая комья грязи.

- Эх, ну как это вы, на такой-то тарантайке, - вздохнул Петрович.- Как же вас угораздило?

- Да мы сюда как-то проехали, вроде нормально. А обратно поднималась и вот соскользнула в колею, – развела руками фотограф. – Сможете подтолкнуть?

- Можем-можем, - радостно закивал Иваныч. – Это мы враз, главное в раскачку взяться. Давай, красавица, задний ход по команде.

            Мужики навалились руками на капот и хором рявкнули.

- Раз-два, взяли!

            Мотор заревел, закоптил серым дымом, машина дернулась, но не двинулась с места. Две девушки фотомодели стояли поодаль, кутаясь в длинные олимпийки, и встревожено наблюдали за происходящим. Фотограф высунулась из машины и звонко крикнула:

- Девочки, ну чего встали, давайте помогите дедушкам, а то мы никуда не успеем!

            Девушки тут же поспешно впряглись  и тоже стали толкать японку. Машина сдвинулась сантиметров на десять, но покинуть ловушку не удалось.

- Веток надо наломать и под колеса бросить, - авторитетно заявил  Петрович. – Ей же зацепиться не за что, вот и гребется, как черепаха в грязи. Глуши, красавица, чего зря небо коптить.

            Фотограф кивнула, выключила зажигание и выбралась из машины. Она толком не переоделась и была по-прежнему в длинной белой рубашке поверх белья из-под которой виднелись аппетитные ножки в зеленых шлепанцах.

- Эко вас угораздило, - улыбнулся Иваныч,  искоса поглядывая на коленки фотографа, – это же городская машинка. Ну куда вы на ней в наши-то края?

- Просто у вас тут безлюдно и натура очень колоритная, – призналась девушка. – А нам эти кадры очень нужны. Сейчас лето кончится и все. В воде не поснимаешься, жди до следующего года…

- Это да, - усмехнулся в усы Иваныч. – Полезешь осенью и будешь синяя вся как мончекрыжка…

            Девушка, явно не знакомая с таким термином, смущенно улыбнулась и, шагнув вперед, протянула руку:

- Наталья, фотограф-фрилансер.

- Иван Иванович, семеновод,

- Степан Петрович, в прошлом механизатор, а теперь охранник, – поспешил пожать руку второй рыбак.

- Это Катя, - махнула в сторону татуированной девушки Наталья.- А это Алла, они мои подруги.

- Вы что же тут, для журнала значит? Вы не подумайте. Я это, ну любопытно, в общем, купить может там потом, фотографии посмотреть, что у вас там получилось, - неловко пробормотал Иваныч. – Нечасто такое увидишь вот и…

- Нет, это для интернет-сайта. Но показывать нечего, вы как появились, мы решили локацию сменить, - нахмурилась Наталья. – Но вот вышла такая неприятность.

- Чего сменить? – переспросил Петрович.

- Локацию, ну местность, в общем, переехать в другое место, - пояснила фотограф.

- Неудобно получилось как-то, - почесал затылок Иван Иваныч. – Мы можем уйти, чтоб значит не смотреть.

- Извините, это я виновата, – вмешалась Алла. – Я первый раз так снимаюсь и… неудобно в общем, я не могу… стесняюсь, вот и решили место поискать, чтобы не было никого.

- А где ж ты работаешь, как дошла до жизни такой? – тут же участливо спросил Петрович.- Раз прятаться приходиться, чтобы не узнал никто.

- Я в банке работаю, тут дело не в деньгах, я просто давно хотела попробовать, как бы ну познать себя хотела… - смутилась Алла, подходя к машине.

- Может, мы все-таки как-то отсюда двинемся, - сердито сказала Катя, доставая из кармана олимпийки сигареты. – А то если нас грозой накроет, вообще мало не покажется. Философские разговоры можно и потом вести. Пошли ветки собирать.

- И то верно, - закивал Иваныч. – жаль у нас лопаты нет, может удалось бы подкопать.

            Они двинулись вдоль посадки, собирая палки, Иваныч шел рядом с нервно курившей Катей и пытался продолжать беседу.

- А вы девушка, чем занимаетесь?

- Я в школе ИЗО преподаю и прикладное искусство. Ну, еще математику иногда…

- Ого, и что значит можно такое вообще?

- Что можно?

- Ну сниматься, там для этих самых…

 - А что в этом такого?

- Ну, дети же могут увидеть?

- И что? Я со старшими не работаю. И вообще это мое личное дело, вне школы я могу делать что хочу…

- Нет, вы не подумайте, я ничего, ну просто увидят, может, и захотят это…

- Что это? Сексом заняться что ли? Говорите спокойно - это в совке секса не было, а теперь совка нет и говорить можно.

- Ну да, именно это я и имел в виду, - топорща усы, пробормотал Иваныч.

- Сколько вам лет?

- Ну, четвертый десяток разменял уже…

- И что вы думаете, шестнадцатилетние пацаны, если фоток не увидят, секса не захотят? Больше им узнать неоткуда?- Да захотят конечно… Просто ну авторитет учителя, собственный  пример там… Есть же такое?

- То есть девочки, если мои фото увидят, все строем ню-фотоссесию пойдут делать?

- Нет, я не об этом вообще…

- А о чем тогда?

- Ну просто общий моральный облик… Сейчас как посмотришь на современную молодежь, так и…

- Так что же вы аж с другого берега озера пришли на нас посмотреть?

- Дык мы ж не специально, просто получилось так…

- И мешок рыбы с котелком как бы случайно захватили нас угостить?

- Скажите честно, вам же посмотреть хотелось?

-  Ну да…

- Хорошо, смотрите…

            Девушка, остановилась и расстегнула олимпику, сбросив её до локтей. Иваныч замер, пораженный манящей близостью маленьких аккуратных грудок, с острыми, похожими на наконечники снарядов, сосками. Белоснежную кожу покрывал причудливый узор из темных линий. Рыбак невольно потянулся рукой, чтобы прикоснуться к этому чуду, но девушка тут же отступила на шаг.

- Только без рук, пожалуйста. О прикосновении не было разговора. Вам нравится или нет?

- Да, нравится, конечно, чего уж…

- А почему если мне нравится это показывать, я должна это скрывать и чего-то бояться? Что если это часть моего искусства? Я не должна этим заниматься?

- Нет, ну искусство это конечно да, но как бы это же ну…

- Хорошо, вот это произведение, классический сюжет, я детям показываю как пример, - не унималась Катя, накинув обратно олимпийку и доставая телефон. – Вот смотрите, картина, Басин, Сусанна застигнутая старцами в купальне. Эта картина могла быть создана без обнаженной натурщицы? Её работа тогда не запрещалась, а моя сейчас аморальная, получается.

- Нет, я такого не говорил. Просто учительница и такое как бы… Татуировки опять же…

- И что? Это мои авторские рисунки, я их придумала и хочу носить на себе. Это часть искусства.

- Как бы да, но так можно до много дойти. Есть вон придурки голые, яйца к красной площади прибивают, это что это тоже искусством считать?

            Тут затрещали кусты, и к ним вывалился Петрович с охапкой веток, за которым спешила Наталья. Грузный сторож шумно выдохнул и провозгласил. –

- Ну что вы тут лясы точите? Давайте собирайте скорей, а то мы до темноты не управимся. Иваныч, че ты там пялишься в телефон?

- Да сам глянь, тут это ну точь в точь… - смущенный рыбак протянул другу телефон. – Картина старинная, а как будто про нас получилась.

            Петрович глянул на телефон, покраснел еще гуще и буркнул:

- Ты чепухи-то не мели. Мы-то случайно. Пошли, давай, надо вытолкать, а то и правда дождь.

            Они вернулись к машине, сложили из веток гать под колесами и дальше по колее. Навалились вперед назад, дружно пачкаясь в грязи. Петрович в попытке могучего рывка даже приподнял задний мост, под дружные оханья девушек, пытаясь слегка развернуть машину  в колее. Задние колеса оторвались от земли сантиметров на десять, Петрович тяжело рявкнул, и машина, чавкнув, плюхнулась обратно в пучину.

- Эх, нету уже былой силушки, - покачал головой рыбак. – А в былые то годы я волгу так один поворачивал. С насыпи скатилась и завязла в сугроб. Так я один подхватил и развернул.

- Ой, а может мы её разгрузим и получится? – неожиданно предложила Алла. Вытащим там все вещи, штативы твои с батареями, одежду, она тогда и легче пойдет или поднять получится?

- Не, времени терять не надо. Надо в деревню за трактором идти… - покачал головой Иваныч. – скоро дождь пойдет, потом вообще не проедете.

- А до деревни далеко? – встревожено спросила фотограф.

- Да километров семь, за часок добежим, – вздохнул Петрович.

- Блин, мы так не успеем никуда, - кусала губу Наталья.

- Так чего время теряем тогда, - потер руки Иваныч. – Вы давайте, работайте быстрей, пока все равно застряли. А мы вам мешать не будем. Мы пока за трактором побежим. Одна нога здесь другая там. Места тута безлюдные, вам никто не помешает.

- Ой, нам так неудобно, – проговорила Алла.

- Хорошая мысль, - оживилась Катя. – Очень благородно с вашей стороны. Настоящий рыцарский поступок.

- Может ты сам того? – с надеждой спросил Петрович. – Я за сегодня так-то набегался уже. Все-таки давление…

- Пошли-пошли, гипертоник, – усмехнулся Иваныч. – Пробежишься, похудеешь заодно, тебе полезно. Завгар же твой закадыка, без тебя мне трактор хрен дадут. Тут тебе не колхоз, агрофирма, все хозяйское…

- Ну пошли…

    По узкому проселку они развили невиданную скорость, словно вернулись в армейскую юность и бежали настоящий марш-бросок. Петрович пыхтел, не отставая от друга, а тот, возбужденно шевеля усами, умудрялся еще и разговаривать на ходу:

- Если вернемся, еще посмотреть успеем. Девки-то ладные, говорливые вообще. Ты представь, эта, Катя которая, просто так мне сиськи показала, спросила нравятся мне или нет. Тут друг дело такое, сразу зашевелилось чего-то, даже отвар пить не пришлось.

- Вот ты, позвать меня не мог что ли? Это что с фотиком, тоже ничего. Разбирается… Сказала, что у меня фактура лица интересная. Тоже можно фотографировать значит для каких-то этих работ.

- Ох, ты, может ты и сторожить бросишь. Станешь фотомоделью, будешь на подиуме фуфайки показывать и резиновые сапоги.

- Фух, задолбал болтать. Давай быстрее, а то дождь, а девушки там одни.

            Они добежали чуть не вдвое быстрее. Петрович выпросил у завгара старенький МТЗ, который обычно возил на летние коровьи лагеря бочку с водой и использовался для разных других мелких нужд на фермах. Иваныч долил соляры из личных запасов и, с трудом втиснувшись вдвоем в кабину железного коня, бравые рыцари помчались на помощь.

            К их большому сожалению, когда они вернулись, девушки уже закончили съемку. Серые тучи  заволокли  уже все небо, и Наталья объявила, что освещение никуда не годится, и придется прекратить съемку. Когда трактор подъехал, они уже заканчивали укладывать в машину вещи. Иваныч молодцевато выпрыгнул из машины и в считанные секунды ловко закрепил трос. Махнул рукой Петровичу, давай командор!  Трактор загудел, загреб колесами и легко выдернул машинку из зыбучей ловушки.

- Вот что значит мощь, - усмехнулся Иваныч, хлопая по крылу трактора, – и надежность какая. Еще в союзе сделали, а работает как часы.

- Ой, мы так благодарны, - улыбнулась Наталья, вылезая с водительского места. – Скажите ээ, уважаемые… Сколько мы вам должны?

- Да ну, пустяки какие, что мы еще с вас деньги будем брать? – усмехнулся Петрович. – Мы же это, от души вообще, ну вообще всегда так надо делать, это ж по-человечески.

- Вы прям настоящие мужчины, таких в наше время не встретишь, – восхищенно сказала Алла. – У нас в банке бывает, попросишь стол просто передвинуть или коробку поднять, так все сразу занятые такие и у каждого спина болит.

- Ну мы уже не те конечно, - улыбнулся Иваныч. – Вы бы нас лет десять назад видели…

- Слушайте, у меня идея, - неожиданно вмешалась Катя. – Отличный сюжет для тематической фотосессии. Практически библейский. Сусанна и старцы в купальне!

- Чего-чего? Не поняла? – переспросила Наталья, - Какой сюжет?

- Ну вот, смотри, как на картине. Это из ветхого завета история, два старца застали Сусанну в купальне и просят у неё любви, – пояснила Катя, протягивая телефон. – Из Аллы отличная Сусанна выйдет, она так искренне стесняется. А вместо старцев вот, Иван Ивановича и…

- Степан Петрович, - с готовностью помог раскрасневшийся тракторист.

- Да, Степан Петровича снимем. Тематически получится и красиво. Робкая невинность и тематическая зрелость в одном кадре.

- Ну не знаю. А костюмы? – протянула Наталья.

- Подберем покрывала на греческий манер. Алла вообще купается…

- Хм, а отличная идея. Лучше даже, чем камыши, такой глубокий контекст.

- Я готов, – обрадовался Иваныч, - Что, уже можно раздеваться.

- Погодите, у нас нет покрывал. Да и купальню где взять, тут натура не подходящая.

- Тут в Смердякова сауна есть, я хозяина знаю, Арсена - тут же вмешался высунувшийся из кабины Петрович, – там все плиткой разноцветной выложено. Бассейн такой кругленький, все дела. Там можно все сфотографировать. Там же и простыни есть.

- Это далеко?

- Да по дороге как раз, если вот тут полями напрямки срезать, вообще километров пятнадцать будет. Там от Смердякова до трассы три километра, выскочите на асфальт и потом спокойненько себе в город.

- Ой, это как-то неудобно, – неуверенно проговорила Алла.

- Не жмись, все получится, - наседала на неё Катя. – Наташка, ну скажи, ну колоритные же образы, прямо хоть сразу картину пиши. Где мы еще потом искать будем, а?

- Давайте попробуем, - кивнула фотограф. – Сюжет действительно интересный и сочетание необычное. Может так получится, что  и Евгению Юрьевичу не стыдно будет показать.

- Это чего, шеф ваш что ли? – настороженно спросил Петрович.

- Да нет, это известный фотограф, Наташа ездила к нему на мастер-класс, он  её учитель, – пояснила Катя. – Поехали быстрей, нам бы еще к ночи в город вернуться.

            В этот момент в небе громыхнуло, и вниз сорвались первые жирные капли дождя. Иваныч вскочил на подножку трактора  и по-наполеоновски махнул рукой.

- Давай, Петрович, до второго пруда вдоль посадки, а там через дамбу вернешь и напрямки к Смердяковке. Наташенька, а ты сразу за нами держись, так не заблудишься.

            Девушка кивнула, и маленький караван отправился в путь. Дождь разгонялся медленно, не спеша набирая силу, и дорога пока была вполне терпимой, на легковушке проскочить можно. Наталья держалась чуть на расстоянии, опасаясь комьев грязи, летевших из под колес белоруса.

- Эх, удочки забыли забрать, - посетовал  хозяйственный Петрович.

- Да кому они нужны, твои удочки вообще, - отмахнулся возбужденный Иваныч, подпрыгивая на кочках в тесной кабине.  Такой шанс раз в жизни выпадает.

- Вот увидит тебя жена в журнале с молодухами, у тебя не только шанс, а еще и зубы повыпадают.

- Да, не увидит, не станет она такое смотреть. Тем более это не в журналы, а в интернет. Туда она точно не полезет. Поехали быстрей, надо же еще с Арсеном договориться, как бы там сауна занята не была.

- А где у нас еще поблизости?

- Ну в райцентре только, но туда долга на тракторе пилить.

- Ладно, договоримся как-нибудь. Что там они не отстали, зеркала заляпаны, не видать ни хрена.

- Не отстали, давай за дорогой следи давай, поворот проскочишь на дамбу.

            Они свернули налево и поехали по узкой дороге, которая шла по высокой насыпи дамбы, перегораживающей овраг. Слева был пруд, дамба с этой стороны укреплена бетонными плитами. Справа земляной склон, сходивший в балку, по дну которой струился тоненький ручеек, вытекавший из озера.  Дождь пошел сильнее, дорога начинала раскисать и Петрович все больше злился:

- Вот твою мать, завгар мудила! Бригада хуи пинает после уборки, а тут дворник починить некому. Открой дверь хоть рукой стекло терани, не видно же нихрена.

- Ща все будет, не кипишуй, - воскликнул Иваныч и полез через плечо друга, дотянулся до рукоятки, распахнул дверь…

            И тут трактор тряхнуло на кочке. Дверь распахнулась сильнее, Иваныч едва не выпал, пытаясь сохранить равновесие, случайно схватился за руль и всем весом потянул его вправо. Петрович охнул и не удержал машину, трактор лихо вильнул и скатился с дамбы в овраг, на крутом склоне почти опрокинулся набок, застрял правыми колесами в ручье и заглох.

- Все бля, приехали…- выдохнул Петрович. – Ваня ты как там, цел?

- Цел Степа, цел. Только трактору пиздец походу. Как мы это завгару будем объяснять?

- Да я хуй его знает…

            На дамбе остановилась маленькая белая машинка, девочки высыпались из неё. Алла стала испуганно звать рыбаков, а Наташа и Катя стали спускаться им на помощь.

- Вы целы? Вас надо в больницу отвезти? – кричала девушка. – Тут сотовый не ловит, за помощью только ехать.

- Да мы ничего, не ушиблись даже, - бодро ответил Иваныч, самостоятельно взбираясь по склону.

- Не надо девочки мы сами подымимся, - подхватил Петрович, пыхтя поднимаясь следом.- Вот только как нам дальше быть. Впятером в машину поместимся?

- Ой, боюсь что нет, она маленькая, да еще и оборудование тут, - развела рукам Наташа. – Этот судзуки вагон для больших людей совсем не предназначен.

- Может, мы до нашей деревни крутанемся, я там ниву свою возьму и тогда уж двумя машинами? – с надеждой спросил Иваныч.

- Нет, - покачал головой Петрович. – Если мы сейчас без трактора явимся,  наши там совсем не поймут. Разговоров и так на год вперед будет.

- Так что же делать? – спросила Алла. – Наташа, ты как считаешь?

- Езжайте без нас, - вздохнул Петрович. – В другой раз приедете, может на будущий год. 

- А вы как же? – спросила Наталья – Может девочки тут останутся, а я вас подвезу?

- Езжайте быстрей по этой дороге все прямо. Там деревня будет, направо свернете и на трассу выскочите, самая короткая отсюда дорога, - махнул рукой Петрович. – Да поторапливайтесь, а то дорогу развезет, а нового трактора нам негде взять. А мы пешком к себе вернемся, трактор помощнее искать, чтобы этот вытянуть.

- А как же дождь ? – беспокоилась Алла.

- Ниче, не сахарные, не растаем, - улыбнулся Иван Иваныч. – Степан Петрович дело говорит, поезжайте скорей.

- Скажите хоть ваш сотовый, я в городе подходящую сауну найду и фотосессию организую, мне идея очень понравилась, - попросила Наташа, доставая сотовый.

- Да кто ж этот номер на память помнит. У  нас  и в деревне не везде ловит, я так с собой и не ношу, – развел руками Петрович. – Давайте я адрес вам продиктую, может, заедете когда…

- Вот, держите мою визитку. Звоните на следующей неделе, я постараюсь все подготовить к выходным, – решительно сказала Наталья. – Не хочу такое дело в долгий ящик откладывать.

- Ну спасибо, - кивнул Иван Иванович, тщательно пряча бумажку в карман. – Счастливого пути, так сказать, поезжайте скорей, до свидания!

- Вам спасибо, вы нас буквально спасли, даже не представляю, как бы мы иначе выбрались, - воскликнула Катя. – Звоните Наташе обязательно, я бы тоже в этой фотосессии снялась.

            Девушки заняли свои места в машине, Наташа посигналила на прощание, а Катя послала в окошко воздушный поцелуй. Потом, подняв тучу брызг, они укатили по дамбе, а мужики, глупо улыбаясь, махали им вслед. Когда машинка исчезла в серой хмари, они развернулись и бодро  зашагали обратно к первому озеру.

- Надо бы рыбу забрать и барахло, - вздыхая сказал Иван. – Машка все-таки меньше орать будет, если рыбу принести…

- А ты хоть помнишь, где мы её бросили вообще? – обернулся к нему Степан

- Да там же на полянке кажись, ну где и были. Можем и накатить по одной, так сказать для сугреву.

- Знаешь, уже как-то и не хочется, – шлепая по грязи сказал Степан. – Почему не знаю, но сейчас и без этого как-то хорошо. Такая легкость во всем теле даже.

- И то верно, тем более, сейчас с завгаром за трактор объясняться придется, лучше бы и правда трезвым быть.

          Они собрали пожитки и двинули в деревню, по- прежнему не обращая внимания  на хмурый дождь, который хоть и ослаб, но все равно продолжал неприятно моросить, сообщая о приближении неизбежной осени.

- Грибы добрые будут в этом году, - задумчиво сказал Степан глядя на небо. – Надо выбраться пособирать.

- Ты лучше подумай, что жене скажешь, когда в город на фотосессию ехать надо будет. Предлог надо придумать, чтоб не докопалася. Да одинаковый, чтоб твоя и моя не дотрынделись меж собой.

- Ты что думаешь, правда позовут.

- Непременно. Эта Наташка сразу видно пробивная и слово будет держать. Если сказала, значит сделает.

- Ну, дай бог. Скажем если что, в город поехали на обследование, на твоей машине. И простынки взяли на такой случай. Ну узи там если делать или рентген.  Кстати, ты библию, то читал? Где там этот момент, про Сусанну эту, со старцами которая?

- Да откуда, я ж кандидат в члены партии был, не к лицу такое читать было…

- А хоть сама книга та есть дома?

- Да была, от бабки еще, выкидывать жалко, старинная.

- Ну погляди хоть там вообще про что? Что эти старцы там с нею делали, интересно же… Да и вообще неудобно будем, приедем значит фотографироваться, а что к чему не знаем. Надо ж так сказать в образ войти.

- Ты еще бороду отпусти, и похудей для достоверности.

- А что, и отпущу, если надо будет. Искусство, сам знаешь, как говорят, жертв требует. А похудеть мне и так полезно. Вот сегодня пробежались с тобой, сейчас то вроде ничего. А в начале прямо тяжело было…

- Да, это дело такое, хуже не будет как не крути. О гляди Степан, как там красиво, я давно такую не видел, ишь как растянулась …

            И Иван махнул рукой в сторону деревни, где выглянуло солнце и перекинулась через небосвод яркая радуга.

КОНЕЦ

P.S. Огромное спасибо Жене и Василисе за помощь с иллюстрациями

Если история понравилась, пожалуйста поддержи меня денежкой, перейдя по

ссылке

Буду очень благодарен!