Первый контакт

— Как ты умудрился в такое вляпаться? Совсем скучно было на работе работой заниматься? — спросил крепкий парень с короткой стрижкой и залпом допил бокал пива.— Есть, конечно, разные розыгрыши и приколы, но этот, бля буду,— перебор.

— Понимаешь, я же не знал, что всё так получится,— нервно отозвался сидевший рядом толстяк, поправляя очки.— Димон, ну вот сам подумай: я разве ради игры это всё затеял? Мне очень жалко её было, хотелось просто как-то помочь, облегчить. Я же с завотделением говорил, он правда считал, что у неё опухоль неоперабельна. А тут вдруг получилось так. Что она вот теперь… На поправку идёт, получается. Не совсем, конечно. Но операция успешно прошла, и первый курс химии — тоже.

— Ну ёбушки-воробушки! И что ты теперь, Юр, богом себя возомнил? Так… что мы тут, в кабаке, пиво пьём за деньги? Пошли домой, ты прям в ванной воду в вино обрати, и будем бухать на халяву!

— Дим, ну я серьёзно. Я просто хотел поддержать. Развлечь её как-то…

— А по-нормальному нельзя было? Ну пришёл бы там с цветочками, познакомиться, поддержать. Нафига было фантастику городить?

— Да ты меня в зеркале видел? Сто пятьдесят килограмм компьютерного сала.

— Ну так похудей, кто тебе не дает? Сто раз говорил: хватит колу за компом хлестать литрами. Это я про спорт вообще не говорю,— проговорил атлетически сложенный Дима.

— Я не могу, у меня сердце,— замахал пухлыми пальцами Юра.— И вообще сейчас не об этом речь. Можешь, конечно, смеяться, но ведь это подействовало. Ей действительно стало лучше. А если бы я настоящий к ней пришёл — скорее всего, ничего бы не получилось. Ради такого зачем выздоравливать.

— Как ты вообще умудрился убедить её, что ты — инопланетянин?

— Это сложная была задача. Понимаешь, я за ней давно наблюдал…

— Подглядывал, что ли?

— Не совсем. Но и это тоже… Не подумай, там камера в коридоре. Она пока ходить могла, часто в коридор выходила и стояла у окна в конце или сидела на подоконнике. У меня доступ есть ко всем документам, ну электронным то есть… Я знал, что у неё рак груди с метастазами в лёгких. Левую грудь удалили… Для девушки это вообще тяжело. Ну ты понимаешь. Но с метастазами плохо дело было, рецидив случился, и тогда она совсем…

— И что, ты стал к ней по ночам захаживать? Подглядывать и всё такое?

— Не, ну ты чё, совсем? Нет, конечно. Я ей передал средство связи и начал через него общаться.

— Что ещё за средство связи?

— Ну я сам такую штуку спаял. Из смартфона и деталей кой-каких. В виде металлического блестящего кубика. Короче, из нержавейки согнул, потом отполировал. Пять сторон металлические, одну из пластика вырезал, как крышка. Но я швы эпоксидкой залил, ровно покрасил. Короче если наждачкой не тереть вполне неземной такой кубик получился. Вот такой примерно,— улыбнулся толстяк, показывая пальцами размер сантиметров в пять.

— Эх, делать тебе нечего на работе,— покачал головой Дима.— Как реквизит мне спаять — так вечно занят, а как такие фокусы…

— Не ну а что мне дома делать? Как мать умерла, я тут на работе и сижу целыми днями,— вздохнул Юра, почёсывая неряшливую куцую бородку.— Душ тут есть, столовая вкусная. Опять же — комната закрывается, и платить ни за что не надо.

— И за медсестрами подглядывать можно. Я помню тех двух, которые по ночам в…

— Да ну тебя, я уже давно это… Короче, не занимаюсь таким.

— Камеры свои скрытые поубирал? А за этой своей через камеру следил?

— Ну следил, но там ничего такого. Она просто, даже не в сексуальном плане… неземная какая-то. После того как ей одну грудь удалили и она это… Ну знаешь, побритая наголо. Она прямо неземная стала… А ещё поёт тихонько ночью. Слов не разобрать, что-то протяжное. Я за ней прямо не отрываясь следил.

— Так, подожди, ты что-то про средства связи говорил.

— А, ну да. Я значит спаял этот кубик, а потом как-то ночью с помощью дрона положил ей снаружи на окно.

— Ага, того самого дрона, с помощью которого ты видосы в окне снимал?

— Да, но я же говорю, уже давно ничем таким не занимаюсь. Это, кстати, очень крутая операция была, чтоб окно не задеть. Я специальную штангу из селфи-палки к дрону сделал. И теперь можно…

— Ладно, профессор Нимнул, ты давай к делу…

— Ага, извини, увлёкся. Короче, я положил кубик в два часа ночи. Но она его не заметила. Тогда через полчаса я опять подлетел дроном и прямо стукнул в окно. А потом ещё поморгал фонариком на штанге. Тогда уже она проснулась и кубик нашла.

— Ну ты, блин, прям Джеймс Бонд, прям «миссия невыполнима».

— Ох, ну тебя с шуточками. Короче, слушай дальше. Я дождался, пока она взяла его, закрыла окно, и тогда позвонил ей на кубик.

— И что она?

— Ну, в общем, она как раз его в руках держала и рассматривала. И тут я заговорил. Там, понимаешь, динамика не было. Ну в смысле дырок, там-то, внутри, был. Короче, он так вибрирует чуть в руках, и голос тихонько слышно. В общем, я сказал, что я инопланетянин, и мой спускаемый дрон доставил к ней разведывательное устройство.

— И что она поверила? Не стала на Рен-ТВ звонить?

— Поверила! Спрятала кубик и стала со мной разговаривать каждую ночь.

— Подожди, а с зарядкой как? Если ты эту хреновину из смартфона спаял, должен был заряд кончиться?

— Ну, конечно, я эту штуку предусмотрел. Она от беспроводной зарядки заряжалась. Я ей это объяснил, и её мама такую зарядку купила. Вот я и смог, значит, дальше общаться.

— Ну аферист! Слушай, чего мы с тобой банки не грабим, если ты с такими изобретениями? Может, соберем команду «Одиннадцать друзей толстого»? — крепыш хлопнул приятеля по плечу.— И что ты ей там затирал? Как космические корабли бороздят просторы Большого театра?

— Нет, я ей про себя мало рассказывал. Говорил, что гуманоид специфической формы…

—Ха-ха, очень специфической. Почти сферической. А ещё что?

— Что разведчик в дальнем космосе и давно не был на своей планете. В настоящее время направляюсь в Солнечную систему, но лететь очень долго, поэтому послал вперед дрона для сбора данных и нашел её.

— Так, стоп! Значит, всё-таки у неё в палате была камера, раз ты за ней следил?

— Ну была, была, я оставил те… что ну, короче, которые когда мы сети прокладывали.

— Ты же говорил, что больше таким не занимаешься?

— Правда не занимаюсь, остальные не работают, это одна только…

— Ну ты, блин, извращенец!

— Да я как лучше хотел. Я же когда этот кубик… Ну там, короче, анализы пришли… вернее, её положили, блин, повторно. В общем, у неё оказались метастазы в лёгких, даже после удаления груди. Очень паршивая история. Она так расстроилась, даже не вставала. Вот я и решился на эту авантюру. Знаешь, больно смотреть, когда человек умирает. А она такая красивая. Даже без волос… Глаза такие, неземные прямо…

— Так, а что ты ей наплёл? Что она избранная?

— Нет, сказал, что она похожа. На наших самых красивых женщин похожа, и потому я выбрал её для контакта.

— Ха-ха, ну ты нашёл что ляпнуть. И что, это сработало?

— Да, сработало. Она же увидела внезапный свет в окне на седьмом этаже, а потом кусок металла блестящий, и говорящий притом. И никак не открывается при этом. Я же на совесть зашлифовал, не подкопаешься. Не ну профи, конечно, кислотой притравит — и швы найдёт. Но она не догадалась.

— Так и зачем тебе это всё? Ты потом хотел её трахнуть?

— Дим, ну ты скажешь тоже… Она умирала почти, есть отказывалась, на капельницах. А ты — «трахнуть»! Я её поддержать хотел, чтобы не так одиноко, значит. У неё, конечно, родители, но они, сам понимаешь, тоже так себе собеседники. А тут дело появилось. Я просил её рассказать про нашу планету как можно подробнее.

— Типа супервнеземной разведчик к Интернету не может подключиться, да?

— Может, я читать не умею.

— А русский, значит, знаешь хорошо?

— Я через говорилку голос прогонял, чтоб звучал механически. Рассказывал про свой мир такое, ну знаешь там… по Лему, можно сказать. Сложное общество, техно-тоталитаризм, вся фигня. Но я больше слушал. А она загорелась, прямо целые лекции мне устраивала.

— А как её зовут, кстати? А то ты «она» да «она».

— Алиса.

— О, подходящее имечко.

— Да, её отцу очень сериал нравился, знаешь, старый советский, про гостью из будущего, вот он в честь неё и назвал.

— И что, ей прям было интересно про всё рассказывать тебе?

— Да, это стало как бы, ну смыслом жизни, что ли…

— Ёбушки-воробушки, ты и правда встрял. И чем дело кончилось? Ты сказал, что миссия выполнена, раз она поправилась?

— Нет, она меня до сих пор ждёт. А я теперь не знаю, как сказать. Мне очень тяжело ей сказать, я боюсь… Вот и хотел тебя попросить…

— Так, тут одним пивом не обойдёшься. Давай по вискарю жахнем? — потер ладони крепыш и оглянулся в поисках официантки.

— Дим, но мне на работу ещё…

— Да ладно тебе, Юрыч, сам тут раскололся, чем ты на работе маешься. А ещё сисадмин…

— Ох, ну давай. По одной только.

— Обижаешь, возьмём бутылочку.

— Но у меня с деньгами…

— Ты хочешь проблему решить или нет?

— Хочу.

— Ну тогда мы сейчас с тобой жахнем, ты её наберешь и всё расскажешь. Или ты хотел, чтоб я за тебя командующего звездным флотом сыграл. И сказал ей — мол, типа спасибо за сотрудничество. Продолжайте наблюдение, мы с вами свяжемся…

— Нет, я не это… я даже не знаю, как бы тебе объяснить.

— Ох, куда эта официантка запропала, быстрей самому на стойку сходить. Тебе взять чего на закуску?

— Не знаю, ну возьми там чего-нибудь. Только давай быстрей, я объяснить хочу.

— Конечно-конечно, я щас…

Дима быстро вернулся с тарелкой гренок, бутылкой «Паспорта» и льдом. Лихо плеснул в широкие бокалы по два пальца и произнёс тост.

— Ну за любовь!

    Толстяк Юра морщась выпил желтоватую жидкость до дна и брякнул стаканом со льдом по столу. Виски и правда помогло сформулировать мысли в чёткую фразу:

— Я хочу, чтобы ты помог мне с ней встретиться!

— Чего? Тебе что, сперма в башку ударила? Как я тебе помогу?

— Ну ты же работаешь на киностудии. Может, у вас там есть подходящий реквизит, ну чтобы всё натурально…

— Юр, ты чё? Какой реквизит? Космический корабль? Вот я тебе взял реквизит. Межгалактическое топливо. Кстати, тут стóит столько, как будто на нём и правда можно до Луны долететь. Ну да ладно, суть не в том. Сейчас мы быстренько заправимся, и ты ей позвонишь на этот твой межзвездный кубик и скажешь… там… я не знаю. Что на вас напали жукоглазые пиздокрылы и тебя мобилизовали на Третью межгалактическую войну. Ты, короче, полетел воевать, а как победишь, обязательно за ней вернёшься.

    Юра испуганно покачал головой и накрыл стакан ладонью, не давая приятелю быстро его наполнить:

— Не Димон, я так не могу. Я боюсь — она это… Ну выйдет в окно. Или рецидив, не дай бог, случится. Рак ведь — штука коварная. А её только-только выписали. Улучшения серьёзные, но это может быть не конец. Я правда хочу с ней встретиться. Она… Я ей нравлюсь любым, понимаешь. Она сказала, что даже если я буду как крокодил с щупальцами, она всё равно хочет со мной быть.

— Но ведь она небось хочет, чтобы ты её увез с собой и вылечил.

— Нет, она такого не говорила. Но да, улететь со мной очень хочет.

— Вот видишь. Я ж говорил. А у меня, извини, звездолёта на прокат не водится. Давай ещё по одной.

— Так что же мне делать?

— Да то и делай. Заправляйся для храбрости. А если не хочешь её бросать — выпей и скажи правду. Вот всю как есть. Что подглядывал в больнице и влюбился. Хочешь с ней быть и приедешь завтра с букетиком. Только завтра, а не сейчас,— как свинья пьяный.

— Нет, Дим, так нельзя. Я не смогу и она не сможет.

— Значит, ты ещё недостаточно заправился. Давай, не ерепенься, выпьем за Алису!

    Ближе к полуночи Юра с трудом добрался в свою больничную резиденцию. У него был ключ от чёрного хода рядом с приёмной «скорой помощи», но он всё равно боялся повстречать кого-нибудь из дежурных врачей. Восемь лет уже работает, ни разу не появлялся пьяным на работе, и вот теперь так наклюкался!..

    Дима так и не смог уговорить его позвонить Алисе. Приводил всякие доводы и аргументы, но толстяк держался твёрдо. Так нельзя, нельзя её просто бросить. Обязательно нужно встретиться. А вот насчёт правды… Тут сложнее, тут оправданий простых нет. Почему правду не сказать? Почему вообще всё это затеял? Можно было прийти просто познакомиться, без всяких дронов и выкрутасов. Но тогда придётся признаться в скрытых камерах. А это такой скандал. Ведь и правда посадить могут.

    С девушками Юре всегда не везло. Вечное проклятие лишнего веса с годами только усиливалось. Когда он после университета набрался храбрости и денег на свидание с проституткой, жрица любви посмотрела на него с такой смесью жалости и брезгливости, что у парня вовсе ничего не получилось. Только таясь и подглядывая в темноте, он находил свою особую радость. Поэтому воспользовался ремонтом в больнице, чтобы разместить в нескольких местах скрытые камеры. И оказался в ловушке. Теперь убрать их незаметно никак не получится. А если уволиться из больницы — о позорной тайне обязательно узнают. Такой отвратительный замкнутый круг. Как с похудением. Сто раз слышал, что нужно похудеть. Но вместо этого только набирал вес, обжираясь бессонными ночами в серверной.

    И вот теперь — финал никчемной жизни. Как поступить? Что ей сказать. Уже за полночь. Наверняка она дома не спит. Ждёт заветного сеанса связи. Камеры теперь нет, на неё не посмотришь. Но сказала, что ей уже лучше. Волосы пока не отросли. Ходила выбирать парик. Спрашивала, какой лучше. Ну что за глупость. Какая разница? Сказал, что чёрный. Почему не знаю. Как тьма Космоса, наверное. Всё плывет, зачем так нажрался?.. Сейчас бы заснуть, но нельзя. Надо обязательно позвонить Алисе… Обязательно… где телефон, ага, вот…

— Алиса!

— Астерос! Наконец-то! Я так боялась, что с тобой что-то случилось! Или передатчик испортился. Ты говорил не перезаряжать его, но я всё равно зарядила. Прости, пожалуйста. Скажи: ты успешно прошёл через пояс астероидов? Столкновений не было?

— Да, всё хорошо.

— Ой, я так рада! Ты такой молодец. Я так жду, что ты прилетишь скорее. Я даже смотрела карту, где лучше приземлиться, чтобы тебя не заметили. У нас тут недалеко от города большой лес. Скажи, твой челнок большой? Сколько будет, если перевести в наши метры? Я там когда маленькая собирала с папой грибы… там такая поляна. Я не уверена, но по карте если…

— Знаешь, я хотел…

— Да-да говори, я слушаю…

— Тут это… насчёт внешнего это…

— Чего? Внешнего кольца? внешнего защитного корпуса? внешней орбиты?

— Моего внешнего вида, в общем. Я тут начал миогенную трансмутацию. Но я не уверен. Я был огромный, и теперь преобразовать в вашу…

— Ой, ничего не надо. Я буду рада тебе такому как есть. Я же уже говорила. Ты просто прилети. Я пойму. Даже если ты — разумная плесень. Это совсем не важно. Если плесень — даже хорошо. Сможешь жить прямо у меня на макушке под париком. Будем тихонько с тобой разговаривать. А все вокруг подумают, что я — сама с собой. Ты смотрел курс? Долго ещё лететь осталось.

— Э-э-э… Это зависит от направления тран… трансмагнитного излучения. Дня три, наверное… может быть, пять…

— Я уже готова. Ну то есть завтра буду готова. Я вещи на бабушкиной квартире спрятала. Там ремонт, никто не заподозрит. В любой день в лес уеду и буду ждать. Давай я сейчас продиктую тебе земные координаты?

— Нет, не нужно. Я сам ра-расщитаю и туебе с-сообщу…— прожевывая слова, промямлил Юра.— П-прости. Я трансмутировать должен. Завтра в это же время позвоню…

— Ой а можно… Нет, извини. Я не должна тебя отвлекать. Такая важная миссия. Удачного полёта. Я буду очень ждать завтра.

    Юра нажал отбой не прощаясь. Повалился на кушетку, которая жалобно скрипнула под его огромной тушей. Ну что за слизняк. Нужно было сказать всю правду. Приехать завтра с цветами и рассказать всё как есть. Бесконечно ложь продолжаться не может. Поднял к глазам почти разряженный телефон и с трудом набрал сообщение Диме:

Я НЕ СМОГ. ПРИЕЗЖАЙ ЗАВТРА НОЧЬЮ И ПОЗОНИМ ЕЙ ЧТОБЫ ТЫ СКАЗАЛ ЗА МЕНЯ ВСЕ БУДЬ ЧТО БУДЕТ СПАСИБО ЗАРАНЕЕ.

    На следующий день он проснулся от гневного звонка главврача. Прикинулся больным, натянул медицинскую маску, чтобы не заметили вонючий шотландский перегар, и потащился устранять вечные больничные неисправности. Выдернутый шнур принтера, очередной пойманный порнобаннер. Серая рутина. А как позавчера вдохновенно врал про опасный пояс астероидов!.. Бывалый космический волк, бля…

    Сообщение от Димы пришло только ближе к обеду. Зато оно выглядело очень обнадеживающим:

НАБЕРИ ВЕЧЕРОМ Я ВСЕ ПРИДУМАЛ БУДЕТ ТЕБЕ ЗВЕЗДОЛЕТ

    Обрадованный Юра еле дождался. Вечер в его понимании начался уже в пять часов, но занятой Дима всё время сбрасывал. Наконец уже в девять набрал сам.

— Слушай сюда, Лорд Звёздный. Короче, я придумал, как ты к ней прилетишь, чтобы всё было натурально.

— Серьёзно?

— А то! В общем, ты должен потерпеть крушение.

— Чего?

— Взорвется твой звездолёт, понял? А ты к ней выйдешь весь такой обгорелый и скажешь, что улететь не сможешь. Типа останешься тут жить под прикрытием.

— Но как я… А работа, документы и всё такое…

— Ну, значит, уволишься. А как ты хотел? Ну или скажешь… я не знаю. О! Скажешь, что космическим излучением твои братья с Альфы Кассиопеи взломали компьютеры больницы и паспортного стола, чтобы тебя легализовать, короче. Не сразу скажешь, а типа ну там через неделю. Короче… Ты брехать горазд даже круче меня. Я тебе спецэффекты обеспечу, а ты там дальше сам думай…

— Хорошо. Я на всё согласен. Скажи, что нужно делать.

— Вот и ладненько! Значит, записывай…

    Спустя два дня все приготовления к торжественной высадке были готовы. Дима действительно выбрал подходящий лес за городом и пригнал туда чуть живую «газельку», которая догнивала на родительской даче в качестве транспорта под дрова. Это было самой рискованной частью плана, но Дима уверял, что родители быстро не хватятся, а если и хватятся, то такой металлолом в угон не объявят. «ГАЗель» была загружена парой газовых баллонов, канистрами с бензином и украденной с киностудии пиротехникой. Заговорщики потратили полдня, чтобы всё подготовить и проложить пусковой провод в безопасное место.

— А меня точно взрывом не покалечит? — с опаской спрашивал Юра.— Я боюсь — и Алису может задеть.

— Не дрейфь, космонавтом будешь,— Дима лихо хлопнул бывшего одноклассника по плечу.— Я всё рассчитал. Взрыв весь вверх уйдёт. Будет ярко и красиво. А то если пшик — как хлопушка, так она ж не поверит, что и вправду корабль разбился тут.

— Может, на попозже время перенести?

— Да вы тогда отсюда хрен уедете. Нет, в десять часов нормально, как раз уже темно. А валить надо по-быстрому будет. Мало ли ещё кто на наш «бум» явится. Ты ей всё чётко объяснил.

— Да, очень подробно. Из леса на поляну не выходить, стоять за деревьями со стороны дороги. Она будет с кубиком. Если что — подкорректирую.

— Ну хорошо. Тогда с костюмом надо решить. Извини, комбинезонов твоего размера не нашлось,— сочувственно вздохнул Дима.— Но есть вот каскадёрский плащ. Он как раз и блестящий и огнеупорный. А под него… Ну я не знаю. Ты для достоверности… голый должен быть. Как Терминатор какой-нибудь. Хех, потом выйти из лесу и потребовать одежду, ружьё и мотоцикл.

— Бля, да как же голый. Она же убежит.

— Да не парься, там плащ не супегеройский, а как типа макинтош, на пуговицах. Прикроет, короче. Зато смотрится прикольно. Должен на тебя налезть. Давай раздевайся, примерим.

    Наконец всё было готово. Дима постарался от души. Блестящий фольгой макинтош-балахон и вправду подошёл. Юра заранее побрился налысо. И даже измазал сажей себя и костюм, чтобы было достовернее.

В назначенное время он лежал в специально вырытой ложбинке метрах в пятидесяти от заряженной «ГАЗели». В последний раз позвонил Алисе.

— Я уже подъезжаю на такси. Машину отпущу и пойду к тебе через лес. Только подожду, чтоб таксист уехал и вдруг не увидел корабль.

— Хорошо, жду.

    Ох, ну что за девушка!.. Поехать ночью за город в лес, потому что об этом сказал блестящий инопланетный кубик. А если бы он был маньяк? Её бы не нашли никогда. А если он правда инопланетянин и её съест? Всё равно ринулась и не испугалась. Вот это храбрость! Не то что он, слизняк. О, фары на дороге, теперь пора, а то подойдёт слишком близко, взрывом может задеть…

Полыхнуло и правда знатно. Уши заложило, глаза и нос забило пылью. Юра вскочил и, тяжело переваливаясь, побежал к опушке. Кровь бешено стучала в ушах. Столб пламени от горящей «ГАЗели» отлично освещал лес. Там, где-то там ждала Алиса. Или не ждала? А что если это другая машина? Он не уточнил, доехала или нет. Почему не подумал, вот дурак. Ноги кололись сухой травой и ветками. Босиком для образа. Что за дурость, должен был как-то, но как выглядит космическая обувь? Китайские кроссовки не объяснить. Что за глупости в голове, блин. Где, где она, неужто…

    Вдруг кто-то схватил за руку. Маленькая фигурка в толстовке с капюшоном, еле держится под тяжестью рюкзака. Чёрные пряди из-под капюшона.

— Астарес, это ты? Ты совсем человек. Я не знала. Ты меня слышишь? Ты можешь говорить? Это ты или нет?

— Э-это я… Я разбился… Корабль разбился, нужно уходить, срочно.

— Куда, подожди, я не знаю. Тут… Может, ты вызовешь кого-нибудь?

— Уходить, уходить, срочно!

— Ой, тогда давай быстрее. Я… ох, что же я дура. Почему сотовый не взяла. Теперь такси не вызвать. Нужно на автобус. Трасса там. За лесом. Такси с неё свернуло, тут недалеко.

    Алиса с неожиданной прытью потащила его за собой. Ничего себе, а ещё операцию на лёгких перенесла. Во дает, откуда такая сила. Босиком по асфальту — так себе. Завязки порвались на плаще, неудобно, сейчас член увидит, блин.

— Быстрее, там автобус ходит, мы должны успеть. Что ж ты… Ладно, надеюсь, не заберут в таком виде. Я такси вызвала и оставила сотовый, чтобы не отследили. Я боялась, что за мной следят. Прости всю неделю такое чувство,— торопливо лепетала Алиса.

    Такая маленькая вблизи. На видео казалась больше. Но храбрая. Такая храбрая и сильная, невозможно просто. Даже рак перед ней отступил.

Наконец они добрались до остановки, на которой, слава богу, никого не было. Юра с трудом переводил дух после долгого забега. Похоже, взрыва никто не заметил. Во всяком случае вертолётов с ментами не видно. Может, и пронесло.

— Когда ты сможешь вызвать другой челнок? — неожиданно спросила Алиса.— Тебе нельзя здесь оставаться. Тебя раскроют и заточат в научный институт для исследований. Наверняка даже убьют. Есть запасной план?

— Нет. У меня только один челнок,— промямлил Юра.

— Но корабль же на орбите?

— Он получил сигнал о гибели челнока и ляжет автоматически на обратный курс,— незадачливый инопланетянин вспомнил заготовленную легенду.— Это протокол для всех исследователей. Я подписал согласие на свободный поиск. Если пропаду, искать меня никто не будет.

— Но что же делать? Тебя поймают…

— Мне надо спрятаться на неделю. На орбите есть замаскированный спутник экстренной адаптации. Он поможет мне надёжно спрятаться.

— То есть как?

— Я взломаю с его помощью ваши сети и сделаю так, чтобы меня приняли за настоящего человека. Облик я уже на всякий случай трансмутировал. Я похож на человека?

— Да, очень похож. Но как ты сможешь…

— Кажется, у вас это правильно называется документы. Я сделаю себе документы.

— Ух ты, круто! Стоп, подожди. Это получается — ты со мной здесь останешься навсегда?

    Ну вот и всё. Сейчас она развернётся и уйдет. Сгорела её мечта о межзвёздных странствиях. Зачем ей полоумный толстяк в блестящем плаще без штанов? Без корабля и суперспособностей. Что за дурацкая затея?.. Только Дима из-за него вляпался и «ГАЗель» зря сожгли.

— Ой, это же здорово! Я об этом даже мечтать не могла! Так классно! Я тебе всё-всё покажу на нашей планете! Ты станешь великим путешественником. Ты…

— Подожди, мне нужно определить место тайного убежища. Мне со спутника…

— Ничего не нужно. У меня бабушкина квартира свободна. Она большая, трёхкомнатная. Там сейчас ремонт. Но одна комната нормальная, и ванная есть. Тут недалеко ехать. Там пока спрячешься, а я тебе найду одежду. О, вон и автобус, кажется, едет.

Юра не стал спорить. В ушах ещё гудело от взрыва, и он, плохо соображая, пробрался за девушкой в автобус. Водила как-то с подозрением посмотрел на него, но нижнюю часть тела ему не было видно, и Юра беспрепятственно прошёл внутрь. Они устроились на заднем сидении, благо салон был почти пустой.

    Алиса говорила почти без умолку, иногда переходя на тревожный шёпот, когда ей казалось, что их могут услышать заходившие и выходившие в салон люди. Автобус постепенно заполнился, но на странную парочку никто не обращал внимания. Юра прикрыл голые ноги тяжёлым Алисиным рюкзаком. Получилось вроде бы вполне сносно. Косятся, конечно, но вроде бы ничего.

— А тут у нас стадион. Жалко — темно, ничего не видно. А сейчас больницу будем проезжать, где я лежала. Ту самую, куда твой робот мне кубик принёс, вон справа, там парк, а в нём корпуса…

    Алису он понимал с трудом. Слишком тревожно, вдобавок плохо слышно, да ещё и речь такая быстрая. Но она смотрит на него не отрываясь. Значит, не такой уж урод. Может, есть шансы. Надо только похудеть. Но теперь есть повод. Теперь всё по-другому, теперь…

— Юрий Сергеевич, а вы куда это в таком виде?

    Системный администратор похолодел. Прямо перед ним, держась за поручень, стояла Галина Прокофьевна — сестра-хозяйка онкологического отделения, которую он терпеть не мог. Только на прошлой неделе по требованию завотделения заблокировал на рабочих компах доступ к Одноклассникам и Ютубу. Сразу — враг народа для всех медсестер. А уж для хозяйки — тем более.

— Вы что, босой? Напились где-то. Стойте, а вы… вы же у нас лежали. В семьсот двенадцатой. Уткина,— продолжала хозяйка.— Вы что же это,— вместе? Юрий Сергеевич, вы меня слышите. Вот я сейчас вас сфотографирую и заведующему покажу.

    Это конец! Надо же было сесть на такой автобус. У неё как раз смена в девять кончилась, вот она теперь и села. Это провал, полный провал. Теперь она обо всём догадается. Нужно что-то сказать. Нужно сказать, что эта старая сука обозналась. Но как?.. Нужно назваться другим именем. Но каким?.. Чтобы правдоподобно. Нужно… Как бы.

— Вы что, оглохли? Я с вами разговариваю! Вы что, наркотики принимали, я не пойму? — продолжала наседать Галина Прокофьевна.— Юрий Сергеевич, алё, вы меня слышите?

— Отстаньте от моего жениха! — вдруг резко заорала на неё Алиса.— Вы не видите — ему плохо? Мы едем с дачи, там взорвался газовый баллон. Отстаньте от человека, что вы прицепились.

— А вы не повышайте на меня голос,— тут же ощетинилась пожилая медсестра.— Кто вам дал такое право?

— Ас… Юра пошли, мы выходим! — воскликнула Алиса и потянула ошалевшего от событий сисадмина в открывшуюся на очередной остановке заднюю дверь.

    Толстяк машинально подхватил рюкзак и шагнул за девушкой в темноту. Двери закрылись, в окне в последний раз мелькнуло перекошенное лицо злобной сестры-хозяйки, и автобус отъехал. Ну вот и всё, комедия кончена. Сейчас пощёчина в лучшем случае, а в худшем — просто уйдёт. Замерла, прямо в глаза смотрит. Ох, какие у неё большие глаза. И красивые. Правда неземные, за инопланетянку можно принять. Она поняла, всё поняла, обо всем догадалась. Что он просто работал в больнице, а потом так глупо её разыграть решил.

— Слушай, как здорово! Я не думала, что это так быстро!

— Что быстро? — удивлённо переспросил сисадмин.

— Твой спутник заработает! Это же специальное излучение, да? Ты с орбиты воздействуешь на мозг людей, чтобы убедить их, что ты тут всегда был и что ты настоящий человек. Это так работает, да? А ты моим родителям тоже сможешь? Она так уверенно говорила. Я даже сама поверила, что тебя Юра зовут…

— Ну да, это такой прибор, он настраивается на мои мысли, я им, значит, могу…

— Можешь ничего не объяснять. Это очень сложно, я глупенькая и всё равно не пойму. Можно я только один вопрос тебе задам?

— Да, конечно, можно,— рассеянно пробормотал Юра.

— Это ты меня вылечил? Врачи говорили, что шансов на борьбу с метастазами практически нет. Это тоже было специальное излучение со спутника? Ты поэтому меня выбрал?

    Он не знал, что ответить. Она верила в него. Во всё, что он скажет и сделает. Никто на всем белом свете теперь не мог её переубедить в этом. Он прилетел, чтобы спасти её и сделать счастливой. Как теперь в этой ситуации не соврать. Но и врать нельзя бесконечно. Нужно как-то… Нужно что-то, я не знаю…

    Она вдруг встала на цыпочки, ухватила за ворот плаща и потянула к себе. Прежде чем он успел что-то сделать, приникла к губам робким, неумелым поцелуем. Длился всего долю секунды, а сердце вот-вот разорвётся в груди.

— Можешь ничего не говорить,— прошептала Алиса.— Тебе нельзя, я понимаю. Но ничего, зато мне можно всё тебе рассказать. И показать всё на свете. Вот это называется поцелуй. Представляешь. Он и у меня и у тебя первый!

Если история понравилась, пожалуйста поддержи меня денежкой,

 ПЕРЕЙДЯ ПО ССЫЛКЕ

Буду очень благодарен!