Деревенский паяц (Сюжет для оперетты)
- Гляди хлебало-то широко не разевай — говнище прилетит, Басков ты херов, все поешь – крикнула толстоногая доярка Света, проходя мимо станка с телками, - Лучше бы мамке помог с телятами…
Её огромные резиновые калоши, словно два могучих ледокола, разбрасывали рассыпанный возле ограды силос, а неприятный хриплый голос гулко разносился под высоким потолком сарая. Худощавый, несуразно костлявый парень в грязно-синем комбинезоне даже не оглянулся на окрик и продолжил сгребать навоз огромной тяпкой из загона в транспортер. Не замечая ничего вокруг, он пел приятным тенором:
Куда, куда, куда вы
удалились,
Весны моей златые дни?
Что день грядущий мне готовит?..
Его мой взор напрасно ловит…
Телки в загоне не обращали на него внимания, только отходили в стороны, когда этот нелепый человек с куцей козлиной бородкой подходил ближе. В воротах корпуса появилась вторая скотница, широкозадая тетя Маша и остановилась на входе, ожидая, пока Света доковыляет к ней по проходу.
- Ох-хо, - покачала головой тетя Маша. – Пока клуб не сгорел, какой молодец был. Массовик, на аккордеоне такое отчебучивал. А теперь что? Скопытился совсем.
- Хорошо моя Катька за него не пошла, – сказала Света, подходя ближе. – Вот бы маялась сейчас с этим Аркашкой.
- Ха, можно подумать с Гришкой она не мается, – ухмыльнулась тетя Маша. – Кто вчерась ночью опять как резаный орал и по двору бегал? У меня Мухтар час не унимался, гавкал как бешеный.
- Ты хер с пальцем-то не путай, - возмутилась Света. – Гришка хоть и выпьет бывает, зато мужик на все руки. Крышу вон мне сладил, и комбайн водит, и трактор и вообще. А ежели у тебя псина гавкучай, так окати с ведра, сразу заткнется и всех делов.
- Ладно, пошли чаю что ли попьем, до дойки ищо время есть, а с навозом этот хлыщ управится, – примирительно махнула рукой тетя Маша. – Там Людка осеменаторша пряники принесла, а у меня варенье есть…
Скотник между тем продолжал петь, сам не замечая, увлекся и вскоре его голос гулко разносился под потолком корпуса:
Скажи, придешь ли,
дева красоты,
Слезу пролить над ранней урной
И думать: он меня любил!
Он мне единой посвятил
Рассвет печальный жизни бурной!
Она даже не заметил, как в ворота быстро вошел толстый усатый мужик, в потертом пиджаке, сапогах и старомодной кепке. Он остановился возле ограды напротив скотника и дождавшись, когда тот кончит петь, окликнул его:
- Здравствуй! Ну-ка, поди сюда.
- Добрый день, господин директор.
- Аркаш, не паясничай, у меня к тебе серьезное дело - обратился седоусый мужик к скотнику.
- Я слушаю, Владимир Петрович.
- Понимаешь, так ситуация сложилась, очень твоя помощь нужна. С творческой, так сказать, стороны…
- Что опять свадьбу кому-нибудь вести? Я же сказал, что больше таким не занимаюсь. Людям не нравится, драться лезут. Зачем это все, Сердючка на синтезаторе… Вам того раза не хватило что ли…
- Не-не, понимаешь, дело совсем в другом, то просто понимаешь, ну народ с другой деревни темный подъехал, родня жениха, что с них взять, культуры никакой. Мне думаешь легко было, и свадьба с дракой, и клуб сгорел… Ну было и прошло, кто старое помянет, сам понимаешь…
- Так что, вы наконец деньги нашли на восстановление клуба? Чтобы деятельно бороться, так сказать, с темнотой населения, понимаешь…
- Ты давай не паясничай мне, я серьезно, - нахмурился директор. - Деньги на клуб я найду обязательно. Но для этого помощь как раз твоя нужна. Вопрос, понимаешь, политический можно сказать. Нужно чтобы ты одного человека изобразил, как ты можешь, с полной натуральностью.
- И кого надо изобразить? Деда мороза на утреннике? Что-то вы рановато с этим вопросом.
- Да нет, надо иностранца изобразить. Но натурально, чтобы не догадался никто …
- Кого-кого?
- Ну немца этого, Фридриха помнишь? Специалист по оборудованию, так сказать, в прошлом году приезжал. От фирмы Деналиваля инженер…
- А, это когда мы тут бордюры у конторы белили под дождем? Как же помню, видел издалека, мордатый такой. Но лично не говорил, вы же местных к нему на пушечный выстрел.
- Да, тот самый, понимаешь, немец. В общем, тут дело такое. Он и в этом году приехать должен был. Подготовить проект коммуникаций еще под два корпуса. Ну там каналы, насосы, все как полагается. Но что-то там у него не заладилось и надо, чтоб ты был вместо него.
- Не понял, это зачем еще?
- Ну политическая ситуация такая. Знаешь же, что нам месяц назад нового главу района поставили.
- Да, слышал болтали телятницы, а что?
- Вот из-за этого Михаила Владимировича и вся эта канитель, понимаешь…
- Ничего не понимаю, причем он тут вообще…
- Ох, долгая история. Но что мы тут стоим как не родные. Пошли ко мне в кабинет, коньячку хлопнем и я все по порядку объясню…
- Да мне бы в раздевалку, я же…
- Ой да ну что ты, ноги вытрешь… Я же сам. Да мы с батей твоим помню. И вообще, в кабинете работой должно пахнуть, а не бумажками.
- Ну пошли.
Ширококостный директор с удивительной прытью поволок под локоть неуверенно ступающего скотника, по дороге продолжая объяснять ситуацию.
- В общем, в том месяце нам с центра нового главу прислали. Михаил Владимирович, понимаешь. Молодой, прыткий, горячий, короче прям как ты и годов таких же. В общем хваткий, что твой клещ, но в сельском хозяйстве, как свинья в апельсинах.
- И причем тут я?
- Дык дослушай Аркаша, я объясню. Хер этот городской тоже тут у нас сидеть не хочет. Спит и видит, как выслужиться и в Москву рвануть. В министерстве каком-нибудь сидеть или в думе, если повезет, что такое понимаешь…
- Это понятно, но я тут при чем?
- Помочь ему так сказать нужно. В общем, наш губер на совещании копытом по столу стучал и требовал усилить работу по иностранным инвестициям. Ну короче проекты, контрактные там всякие нужны. Новые предприятия, понимаешь и все такое. Этот хер суть словил и как камыш загорелся. А тут у нас в районе, кроме нашего молочного комплекса новых предприятий то и нет вовсе. Кто-то ему подсказал, что к нам иностранные специалисты ездят, вот он до меня и докопался. Мол сообщи, когда к тебе иностранец приедет, я с ним тоже пообщаться должен. А я ему говорю, ну какие это инвесторы, это же спецы наемные просто. Инвесторы они в Москве там с начальством холдинга вопросы решают. Чего им тут грязь месить. А этому по хрену. Я говорит журналистов вызову, мне сюжет снять главное, что была работа с инвестором, что иностранцы интересуются, а остальное…
- Так что, получается я должен для журналистов этого инвестора изображать?
- Ну да, понимаешь, попросить больше некого. Да ты проходи, не стой на пороге, что ты как не родной.
Директор комплекса суетливо полез в сейф и извлек початую бутылку пятилетнего Арарата и пару граненых стаканов. Щедро плеснув до половины скотнику, а себе чуть ближе к четвертушке, он сунул стакан подчиненному.
- Понимаешь, на тебя одна надежда. Ты же у нас артист, кого хочешь изобразить можешь, вот меня даже, и Жириновский у тебя один в один. Погоди не пей, я сейчас сервелатик достану, вкусный московский, а то ж без закуски как?
- Но я же не знаю языков, только английский и то плохо, – неуверенно произнес Аракаша, глядя в стакан. – Меня раскроют сразу, и будет скандал…
- Да Миша этот тупой как дерево хвойное, не волочет ни черта, – хлопнув свою порцию затараторил директор. – Думаешь, он сам в языках шарит дальше шрпехен зи дойч? Понавешаешь ему какой-нибудь лапши про удои в Европе и все дела. Главное на камеру улыбаться и ходить с умным видом по корпусам. Ну на банкете посидеть покивать. И все! Им же картинка красивая для отчета нужна и ничего больше. А я тебе отпуск две недели дам и премию в оклад. В два оклада, только не подведи!
- А деньги на клуб?
- Ну так я о чем! Деньги администрация выделить может. И дорогу до поселка обновить и на клуб. Это ж все бюджет, а он у главы под жопой. С ним ссориться никак нельзя, вот я и прошу помочь.
- Ладно, хорошо, можно попробовать. Но мне реквизит понадобится, костюм, телефон там… Чтобы в образ войти.
- Не вопрос, все найдем. Ты главное выручи, пожалуйста. Говорить ничего особо не надо. Ты только кивай и улыбайся, а мы сами тут уж вытянем как-нибудь!
Приготовление к встрече высокого гостя проходили с лихорадочной быстротой. Владимир Петрович провел секретное собрание для сотрудников, на котором озвучил все детали плана. Мысль о том, что можно будет одурачить главу района привела в восторг многих работников, но директор поспешил осадить чересчур веселых.
- Смотрите, чтобы никакой болтовни и хи-хи-ха-ха не было. Это серьезное мероприятие. Если он чего заподозрит плохо будет и мне и вам. Дорогу до райцентра в следующем веке заасфальтируют. Поняли? Смотрите у меня…
- Понятно, - крикнул кто-то из заднего ряда. – А по телевизору нас покажут?
- Обязательно! – кивнул директор. – А еще будет банкет для всех сотрудников за счет администрации.
- Иди ты! – воскликнул Димка-тракторист. – Прям коммунизм какой-то. Это че же, с бухлом?
- Я те дам с бухлом! – погрозил кулаком Владимир Петрович. – Никакого алкоголя, даже из под полы. Увижу кого пьяным, сразу выгоню.
Собрание недовольно загудело, а директор принялся назначать ответственных и раздавать конкретные указания.
Больше всего возни было с костюмом для Аркадия. Вся колхозная бухгалтерия трудилась над его образом, директор кинул клич на поиски новых вещей и вскоре бывший скотник блистал в желтых замшевых ботинках, синих джинсах, красной клетчатой рубашке и модном клубном пиджаке мышиного оттенка. Вершиной образа были массивные темные очки и красный шейный платок, придававший ему вид богемного художника. На протесты Аркадия, что немец Фридрих, когда приезжал, ходил в обычной рабочей спецовке, директор только махнул рукой.
- Зато образ вышел яркий. По телевизору глянут – сразу видно не местный, иностранец, понимаешь, вопросов нет…Тем более, Аркадий не немца будет изображать, а инвестора из Голландии.
Остальные сотрудники были заняты уборкой территории, побелкой стен, бордюров, деревьев и окон. Разумеется, довести всю ферму до идеала не получилось, а потому было решено не водить делегацию по дальним корпусам. Часть животных из крайних сараев перевели в большой открытый загон перед доильным залом, чтобы они там создавали впечатление массовости.
- Но это помешает завтрашней утренней дойке, - запротестовал ветврач Леша, уставший смотреть на этот цирк.
- А завтра с утра не будем доить, пока телевидение не приедет, – успокоил его директор.
- Но как же так, а рабочий цикл? – не унимался доктор.
- Главное чтобы они засняли процесс, - объяснил директор. – Ты молодой еще, не понимаешь. Картинка главное чтобы хорошая получилась, из-за этого весь сыр-бор.
- Но Владимир Петрович.
- Так, иди работай давай. Сказано не доить и точка. Иди давай хромых косых выбраковывай, чтобы в кадр все красивые попали, понял?
Наступил долгожданный день. Несмотря на почти двенадцатичасовые репетиции, Аркадий очень нервничал. Он потратил почти три часа, выбирая нужный акцент, потом долго сочинял себе текст, вставляя в него вопросы по сельскому хозяйству и анекдоты. Теперь, пыля в директорском лексусе по окольной дороге, никак не мог взять себя в руки.
- Да что ты, Аркадий, дрожишь как осиновый лист, прям лица на тебе нет, - сочувственно произнес директорский шофер Серега. – Может тебе хлопнуть для храбрости?
- А есть? – с надеждой спросил иностранец.
- А то! В бардачке фляжка, шефский НЗ, глотни, он не заругает…
Благодарный голландец кивнул, быстро достал фляжку и сделал несколько крупных глотков, потом закинул в рот полпачки дирола, перевязал шейный платок на ковбойский манер и грозно сказал.
- Ну держись Петрович, я тебе сыграю теперь.
Между тем на ферме, Михаил Владимирович, шкафоподобный молодой человек с короткой стрижкой и квадратной челюстью недовольно прохаживался у ворот, ожидая дорого гостя. Обернувшись к скромно стоящему в стороне директору комплекса, он сердито рявкнул:
- Эй Петрович! Где этого иностранца носит, инвестора
твоего? Говорил, что мою тачку с
мигалкой надо было за ним в аэропорт слать. В миг бы сюда домчали. У меня думаешь
других дел нет? Да еще этим вот… Доплачивай за каждый час простоя…
Глава района скривился и брезгливо кивнул в сторону стоявшей неподалеку съемочной группы. Звукарь, осветитель и оператор были заняты размещением и настройкой оборудования возле загона с коровами. Только черноволосая девушка-корреспондент увлеченно прыгала вокруг станков с телятами и с восторгом кормила малышей, попутно фоткая их на телефон.
- А девка ничего вообще. Может её того, потом в сауну пригласим? – промычал здоровенный мордоворот, один из двух охранников главы района, похожий на него телосложением как родной брат.
- Саня, ну ты че, давай без эксцессов, она еще сюжет по телевизору выпустить должна, - строго сказал Михаил Владимирович. – Еще не хватало, чтобы она обиженной уехала или заяву накатала…
- Миш, да я так…
- По отчеству Санек, мы не в бане.
- Конечно Михаил Владимирович, так точно!
От черного микроавтобуса администрации отделилась стройная фигурка секретарши в деловом костюме, мини-юбке и на каблуках. В два прыжка порхнула к шефу и ласково защебетала:
- Может кофейку, Михаил Владимирович, а то стоите на ветру, прохладно…
- Да, спасибо Мариночка, принеси. Погода и правда не ахти, не дай бог еще дождь ливанет, а у нас тут банкет…
За углом, на площадке перед административным корпусом уже накрывали столы. Глава администрации не поскупился и решил впечатлить гостя щедрым праздником. В отдельном фургоне привезли не только солидный запас продуктов, но даже мангал с углем и шампурами. Теперь шофер главы, молодой джигит Шукельман был занят приготовлением шашлыков, в то время как женская часть коллектива активно сервировала стол.
Спустя полчаса из-за посадки наконец показался долгожданный автомобиль. Заметив его, секретарша тут же вытащила из микроавтобуса каравай с солонкой и рушником, собираясь взять на себя роль традиционной девушки в кокошнике. Но заждавшийся глава района, выхватил у неё из рук хлеб-соль и сам поспешил приветствовать дорого гостя. Аркадий, широко улыбаясь, выбрался из машины и помахал рукой встречающей делегации, словно президент, прилетевший на международный саммит.
- Зтравствуйте торогие хозяефа! – заявил он, подходя к Михаилу Владимировичу. – Я быть Арон де Ритер, предстафитель между народного концерна Деналиваль. Я прибыл здесь из Нидерландов и ощень рат быть тут!
- Добро пожаловать господин э-э-э Дристер. – громогласно провозгласил глава района. – Хлеб соль так сказать, чем бог послал.
- Облаготарю. Это есть очень красифый обычай. – кивнул Аркаша и ловко отломив ломоть хлеба, ткнул его в солонку.
- Ишь, ты, знает, - шумно зашептал в ухо шефу охранник Саня. – Слышь, а может он из этих гля как нарядился. Смотри осторожно. Кабы целоваться не полез.
- Цыц, бля, услышит еще. Дуй там за шашлыком приглядывай, - скривился Миша, и тут же натянул на лицо самую гостеприимную улыбку.
- Мне сказал, что у фас тут лутшая ферма из всей провинция как это прафильно по-русски…
- Да-да лучшая в области. Это точно, все так и есть. Гордость моя, можно сказать любимое детище. Мы совместными усилиями её тут возвели. Привлекли так сказать все нанотехнологии и инновации в рамках действующего направления развития национальных проектов…- начал Михаил Владимирович выступление в привычном стиле. Краем глаза он внимательно следил за действиями съемочной группы, и ухватив гостя за руку, старался стоять так, чтобы в объектив камеры попадали только они с Аркадием.
- Это есть очень карашо. Я фосхищаюсь фашим трудолибием. Ф Ефропе многие думать, что русские ленифы, но это не так, я им гофорить фсегда – русские есть как это прафильно, молодцы. С ними нато работать.
- Дык конечно, конечно надо. Пойдемте, господин Дристер, я вам все покажу…
- Де Ритер, - зашипела ему на ухо секретарша- Де Ритер его фамилия, говорите правильно, а то обидится еще…
- Цыц, не лезь, сам разберусь, - огрызнулся глава района. – Пойдемте, начнем осмотр вон оттуда, где телятки значит размещаются.
Секретарша обиженно надула губы и отошла на пару шагов. Аркадий решил не углубляться в сельскохозяйственные темы и сказал.
- У фас очень красифая помощница. Фаши женщины ф России фобще национальное сокровище дороже нефти и всего…
- Спасибо, бабы это да. Это у нас всегда, конкурсы красоты там, мисс вселенная. Мы это ежели чего там, на банкет. Но ладно пойдемте, сначала дела… - невнятно промямлил Михаил Владимирович. – Тут у нас стоят значит телята, пока не вырастут и станут… не телята…
- Телки, я слышал по-русски это будет телки… - услужливо подсказал липовый голландец.- Телята хороши, очень хороши…
- А ну да, телки, конечно. – нелепо улыбаясь закивал глава района. – Значит когда телки вырастают, мы их отводим к быкам…
- А у фас тут и быки есть? – удивленно спросил Аркаша, едва сдерживая смех. – Можно мне и на них посмотреть?
- Конечно, конечно можно, - замахал руками Михаил Владимирович. – Сейчас пойдем. Эй, Вова, скажи куда вы тут быков переставили?
- Так это, у нас нет быков, понимаете ли… - испуганно воскликнул появившийся как из под земли директор комплекса.
- Как нет быков? – Грозно сдвинул брови глава администрации, - А телята откуда?
- Ну так это, сперма замороженная, искусственное осеменение значит… Завозим значит из…
Видя, что шеф попал в затруднительное положение, его секретарша тут же подскочила и чтобы отвлечь внимание гостя, заговорила с ним по-английски:
- Please tell me from which city did you
arrive? And where do you live in
Аркадий замер, испуганно сжав губы и лихорадочно моргая. Марина продолжала что-то говорить ему по-английски, явно задавая вопрос и ожидая ответа. Михаил Владимирович тоже заинтересованно смотрел на гостя, ожидая, что секретарша переведет ему ответ. За его спиной директор комплекса строил ему страшные гримасы, а любопытная журналистка уже приблизилась, держа микрофон наготове. Аркадий почуял, что это полный провал. В училище культуры, где он учился в городе, он еле-еле вытянул иняз на трояк, но потом, за годы в деревне, успел основательно его позабыть. Теперь все собравшиеся ждали его реакции и отступать было совершенно некуда и он перешел в атаку:
- Как фы смеете меня так оскорблять! Я голландец! – с неожиданной яростью заорал Арон ДеРитер. Я принципиально не гофорю по английски и презираю подлых англикашек!
Марина побледнела и замерла с полуоткрытым ртом, а Аркадий продолжал бушевать:
- Мой великий предок Адмирал Де Ритер погиб у берегов Сицилии, сражаясь с вонючими англичанами. Его сын, мой пра-пра-прадед поклялся на его могиле, что никто из его семьи никогда не будет знаться с этими выродками и слова не скажет на их подлом языке! Я приехал ф Россию чтобы не чуять вони этих уродоф, а фы…
- Ой простите, я же не знала, просто голландский… я не владею… Хотите, я по-немецки хорошо…
- Пошла вон, дура! - рявкнул пришедший в себя Михаил. – Или тобой до пенсии по- немецки в сауне владеть будут!
Испуганная секретарша поспешила ретироваться, а глава района рассыпался в извинениях.
- Простите пожалуйста, господин Деристер. Я тут слишком демократию развел. По европейскому хотел, а народ темный. Вот сотрудники и распустились,а с ними бы надо строже. Вот видите, влезла с инициативой, а я ведь ей слова не давал.
- О уфажаемый бургомистр, это фы меня должны простить. Мне стоило быть стержаней ф фыражений патриотических чувств.
- Не-не, все правильно, я сам этих англосаксов не того… Не перевариваю в общем. Англичанка то нам гадит всегда, это с покон веков. Я вас только зауважал больше. Ну как мужика. Что вы значит патриот, а не из этих. Я вот тоже язык ихний учить не хочу. Весь мир под англожопых прогибается, а вы такой раз – Нет и баста! Четкие понятия, уважаю прям. Дайте руку пожму…
Он в порыве чувств так крепко сжал тонкую ладонь псевдоголландца, что тот едва не вскрикнул. Директор облегченно вздохнул и экскурсия продолжилась. Владимир Петрович благоразумно взял под опеку девушку-репортера и целенаправленно держал съемочную группу на некотором отдалении от дорогого гостя. Девушка несколько смутилась, ведь она собиралась взять у иностранца интервью. Но когда сам глава администрации одобрил такой подход властным кивком, не стала спорить. Так они и двигались от корпуса к корпусу. Впереди Михаил Владимирович с Аркашей, позади Владимир Петрович со съемочной группой. Глава района быстро устал вещать об успехах сельского хозяйства и перешел на нескладный пересказ личной биографии:
- Я то сам-то с низов, из простых. Потому так и остался с народом типа близок, в натуре, как говорится. Вот к примеру, я раньше борцом был. Ну знаете вольником. Меня же оттуда и выдвинули, сначала в мэрию, в комитет по спорту, потом значит сюда. Так вот я своих не забываю. Ремонты в спортзалах делаем, закупаем инвентарь. Развиваю значит, площадки вообще. Вот турнир учредил по борьбе своего имени, еще кубок по футболу хочу.
- О это есть очень прафильно. Футбол это есть очень хорошо.
- Дык и я ж за то. Он и у вас там, типа фишка. Даже этот ваш Гусь наших тренировал, так что сотрудничество везде.
- Да-да, это так точно!
- Вот хорошо ведь, во всех сферах. Вот тот же туризм взять. Ездят же люди в ихний сраный Лондон. А чего там смотреть? На туман и слякоть? Не то что у нас. Красота! Простор! А на озерах рыбалка какая? Карпы во! – на этой фразе Михаил так широко раскинул руки, что едва не заехал Аркадию по лицу. – А охота?! Утки какие! Да что говорить…
- О, рыбалка хорошо. Я есть любить рыбалка…
К концу экскурсии глава района проникся к гостю самой искренней симпатией и заявил:
- Все, пора к столу. Надо же выпить уже за знакомство, по старинному обычаю!
- О, этот обычай, как это говорится. Совсем святой!
- Но мы же еще доильный зал хотели… - вмешался обеспокоенный директор.
- Цыц! – гаркнул на него Михаил Владимирович. – Поговори мне тут еще! Прошу всех к столу. Саня, тащи коньяк. Не жмоться тащи весь ящик, будешь тут мельтешить по сорок раз.
- А водку? – поинтересовался охранник.
- И водку, – кивнул глава района. – Зря что ли везли? Народу много, не пропадет. Надо людей порадовать…
Несмотря на робкий протест директора против алкоголя, коллектив фермы дважды звать не пришлось, и уже через считанные минуты перед административным корпусом начался пир горой. Аркадий сидел рядом с главой района и с каждой новой рюмкой его владение русским языком становилось все лучше и лучше. Это заметил даже и Михаил Владимирович и дружелюбно спросил:
- Вот ты мне скажи, дорогой товарищ. Ты где так по-русски шпрехать наблатыкался? У вас там его что ли в школе вместо английского учат?
- Нихт, нет я же есть русский в душе наполовину. Мой прадедушка, тот который сын адмирала, он же в Россию поехал к Петру первому служить. Фрегатом командовал представляешь. И жену с России привез. Марфу Ивановну. Петр его серебряной шпагой наградил, дома на стене висит, реликвия.
- Иди ты, Вот они традиции исконные да… - восхитился глава администрации.
- Она крепостная была, так он её выкупил и свободу дал, - продолжил рассказывать Аркаша. – У них такая любовь была. И с тех пор у нас в семье все русский учат. С самого детства, обязательно…
- Ну давай выпьем за твоих великих предков! – бодро заявил Михаил. –
Сидящий напротив директор исподтишка показал Аркадию кулак, но того уже было не остановить. Гневный жест начальника его только раззадорил и он тут же заявил.
- Все у вас хорошо, но я знаю как вам удои вдвое поднять. Чтобы не хуже как в Европе было понимаешь.
- Ну говори, мы внимательно! – ухмыльнулся глава администрации.
- У нас в Нидерландии очень высокий уровень культуры. Это есть сильно влияет на все. Особенно в молочном скотоводстве важно.
- Это я не понял, поясни…
- Все скотники обязательно культурным развитием заняты. Музыку слушают, песни поют. При каждом комплексе театр или клуб есть. Сотрудники прямо между дойками репетируют. Это особую атмосферу создает. И вырастают удои…
- Ну так это, у нас же тоже есть, – обрадовано закивал глава администрации. – В каждой деревне клуб и в школах эта самая, как её, самодеятельность.
- О это гут! Очень хорошо. Так что же вы мне клуб не показали. Я бы исполнил свою увлечении. Я оперными ариями пою, и хотел бы на вашу культуру посмотреть.
- Да это как же, это мы запросто. Давай еще по одной и в клуб. Сань давай еще с ящика, тут бутылка пустая.
- А зачем нам куда-то идти, - тут же встрял покрасневший как рак директор. – Давайте споем прямо тут. На свежем воздухе. Зачем нам этот пыльный зал. Да еще на другом конце деревни.
- Просто я, когда сюда ехать, говорил с ваш водитель. Серегей. Он сказал, что клуб у вас уже два года как сгорел. Вот я и хотеть не обижаться, что он меня обманул, раз клуб у вас не месте удои больше должны быть, - ехидно улыбаясь заявил Аркадий.
- Что правда сгорел, - насупился глава района. – А почему я не знаю? Вы тут как меры приняли?
- Примем, - поспешно кивнул директор. – Уже средства выделены, построим на будущий год. Но и с бюджета надо…
- Ты на бюджет роток не разевай, бюджет не твоя забота, – рявкнул на него Михаил Владимирович. – Это для твоего ж дела надо, слушай, что тебе инвестор говорит. Администрация района из бюджета не обязана тебе надои повышать, понял?
Довольный Аркадий развязал шейный платок, разгоряченный коньяком распахнул воротник на три пуговицы и запел:
Вы мне писали, не
отпирайтесь,
Я прочёл души
доверчивой признанья,
Любви невинной
излиянья.
Мне Ваша искренность
мила,
Она в волненье
привела
Давно умолкнувшие
чувства.
- Ой, Аркаша ты?! Как же это, как такое вообще. Быть не
может, тот же шрам на ключице – внезапно закричала девушка корреспондент.
- Катя?!! – удивленно воскликнул псевдоголландец, оборвав арию на полуслове. – Но как же, откуда ты здесь, ты что ко мне приехала? Я тебя и не узнал сразу, ты же рыжая была… Как хорошо, что ты здесь, я тебе столько писем и звонил… но ты не отвечала никогда. Я так рад тебя видеть!
- Как ты тут из Голландии? Ты же актёрский бросил когда мы расстались и сбежал куда-то, чтоб от армии. Что ты тут делаешь вообще и… Откуда ты тут?
- Ей девчуля, че за хуйня! – заорал вскакивая с места Михаил Владимирович. – Какой Аркаша, что тут вообще?! Ты моего гостя не оскорбляй, а то взяли бабы моду!
- Все понятно! Михаил Владимирович, вас развели как лоха, - хмыкнув сказала вынырнувшая из-за его плеча секретарша. – Я сразу поняла, что иностранец липовый. Я в Турции когда была, видела голландцев, они не такие совсем… И английского не знает…
- Петрович, че за ботва, Ты за кого меня держишь?! – пьяно заорал глава администрации и схватил Аркашу за ворот пиджака.
Но тот ловко вывернулся, оставил пиджак, словно хвост ящерицы в руках чиновника и бросился бежать.
- Лови засранца! – заорал Михаил Владимирович. – Это что за цирк?! Я вам ща тут устрою…
- Я не понимаю, что это такое, это что розыгрыш? - удивленно лепетала Катя корреспондент и добавила, обращаясь к оператору. – Витя, это вы что ли устроили? Откуда вы узнали, что я с Аркашей встречалась и где его нашли? Вы на скрытую камеру это снимали? Скажи, кто это все придумал.
Оператор и звукарь только синхронно развели руками, а в это время охранники загнали Аркадия в тупик между корпусами он, не долго думая, полез по железной лестнице на крышу доильного зала. Охранники не отставали и уже через пару минут бедный актер стоял на краю крыши широко раскинув руки, а внизу, на расстоянии метров двенадцати, лениво прогуливались по бетонному загону коровы.
- Я прыгну! – громко заорал Аркадии. – Мне больше терять нечего, я устал от этого говна!
- Наших бьют, они Аркашку скинуть решили! – заорал кто-то за столом и уже через пару секунд глава района оказался во враждебном кольце работников фермы, вооруженных тяпками, стульями и бутылками.
- Не трож Аркашу, он наш! – пробасила тетя Маша. – Только троньте его, мы вас тут бля и закопаем нахер.
Мигом протрезвевший чиновник быстро оценил положение и, повернувшись к охранникам заорал:
- Снимите его, идиоты. Аккуратно только, чтоб не упал.
- Я прыгну! – повторил Аркадий. – Я все потерял. Я… Я… Мне жить не зачем. Нет смысла…
- Тент! Тент с прицепа быстро, ну бегом. – бросился распоряжаться директор. – Ребята тащите быстро, поймаем его как на батут…
Несколько человек бросились исполнять его распоряжение. А стоящий на краю конька крыши Аркадий вдруг раскинул руки и запел неожиданно могучим голосом, далеко разлетавшимся вокруг:
Ни слов я,
ни поступков своих не понимаю!
И все же должен я играть!
Что ж, ты разве человек?
Нет, ты паяц!
Ты наряжайся
и лицо смажь мукою.
Народ ведь платит, смеяться хочет он.
Арлекин похитит Коломбину
Смейся, Паяц, и всех ты потешай!
Ты шуткой должен
скрыть рыданья и слезы,
А под гримасой смешной
муки ада. Ах!
Смейся, Паяц,
Над разбитой любовью,
Смейся и плач ты над горем своим!
Вдруг, вторя словам арии в загоне разом заревели коровы. Одна за другой они вскидывали головы и протяжно гудели в небеса, болезненным, страдающим криком. Вслед за этим у многих хлынуло из вымени молоко, тугими, мощными струями проливаясь на грязный бетон загона и смешиваясь с жидким навозом в густой коричневый коктейль.
- О господи, чудо блин вот те на, - испуганно крестясь воскликнул глава района, глядя на растекающиеся лужи молока. – Правда, правда! Сами доятся. Надо поехать свечку поставить, правильно бабка говорила, есть еще святые люди, прости господи… Точно нужно клубы строить, гляди какие чудеса!
Допев, Аркадий не глядя шагнул вниз, но бдительный директор уже организовал людей с тентом, которые поймали певца на батут. Восторженный оператор только всплеснул руками, какой пропал сюжет. Катя корреспондент рыдала, спрятав лицо в ладонях, и только ветврач Алексей пробурчал недовольно себе под нос:
- Эх бля, потемкинцы, все для показухи. Еще бы пару часов не подоили и коровы под Владимирский централ молоко давать стали…
