3. Вулканов узел

    Узел дался Вулканову легко. Ещё по пути домой в тряском гнилом «Икарусе», где дуло из всех щелей, он ясно представил мощный кронштейн из двадцатимиллиметровой стали с семью отверстиями, добротную балку квадратного сечения с основой из двутаврового уголка, с двумя наваренными пластинами для усиления, чтоб в итоге на торце — семьдесят на семьдесят. И большое колесо с литой ступицей. Подшипник ещё надо подобрать закрытый. А на балку, где ось колеса, еще косынку к втулке сбоку, как ребро жесткости, чтоб наверняка…

    Поглядывая на чернеющие за окном поля, представлял, как натужно дымит старенький «Кировец», а за ним плуг злобно вгрызается в землю стальными паучьими лапами. Колёса слегка просядут, но глубже пяти сантиметров не зароются. Конечно, подналипнет чернозём, но большой диаметр свою роль сыграет. Всё получится,— обязательно получится, осталось начертить и тщательно проработать все детали.

    Вернувшись домой поздно вечером, он так и не смог заснуть. Наскоро соорудил пару бутербродов с чёрствым хлебом. Слава богу, хоть плесени ещё нет; что позавчерашний — это полбеды. Припасённый на такой случай печёночный паштет пришёлся очень кстати и, запив скудный ужин крепким чаем, Вулканов рьяно принялся за дело. Тут неповоротливая программа несколько охладила пыл. В голове всё представлялось легко и понятно, а вот при попытке собрать модель отверстия то и дело наползали друг на друга, не получалось выдержать нужный угол, вылезали другие неточности и ошибки.

    В итоге, бросив уже под утро, Вулканов завалился спать и проспал почти до обеда. Снилась какая-то мутная чертовщина. Ника выходила замуж за кучерявого фермера, все долго произносили тосты. В конце под крики «горько!» невеста бесстыже задирала юбку и, отстегнув протез ноги, бросала его в толпу вместо букета. Проснулся перепуганный, сердце галопирует в груди. Пару секунд глубоко дышал, не понимая, где он вообще. Потом поднялся и потащился бриться. Идти некуда, но распускаться нельзя. Так, теперь есть деньги, можно купить нормальную пену, но жаль время тратить. Как-нибудь с мылом покарябаюсь,— и за работу.

    После сна дело пошло лучше. Вулканов отбросил попытку сделать с наскока и быстрее забыть задачу. Взялся с привычной обстоятельностью, и на следующий день к вечеру комплект чертежей был готов. Он отправил его электронкой, внутренне готовясь к тому, что никакого ответа,— а уж тем более оставшейся суммы,— никогда не получит. Что же, успокоение от сомнений тоже дорогого стоит. Да и сумму с запасом на такой случай заломил. Съездил, убедился, что у Ники всё хорошо, денег заработал — и ладно. Пора возвращаться в сервис — глядишь, там какая-нибудь расточка появилась, дальше можно будет протянуть. Главное, чтоб без таких странных снов обойтись.

    К удивлению Вулканова, Варварин позвонил через пятнадцать минут и начал задавать толковые вопросы по поводу чертежей. Уточнял марки стали и перечислял производителей подшипников. Инженер отвечал как можно подробнее и спустя пару минут делового разговора Пётр Алексеевич коротко резюмировал:

— Всё понял, завтра закажу резку деталей, когда будем собирать, я вас снова наберу. Всего доброго!

    Вопросы Варварина удивили. Там, на дворе у фермера, он показался полным профаном, вовсе не разбирающимся в вопросе. Ну в самом деле, как можно было поверить, что наваренные соплями уголки в работе выдержат нагрузку тяжёлого плуга? Вообще, мечтать организовать серьёзное производство в забытой деревне выдаёт в этом здоровяке немалого фантазёра. Лемеха собрался штамповать, как же. Тут в городе какой завод растащили! Сто лет почти проработал, его ещё при царе купец Кулаков построил. При советской власти раз в десять расширили. В войну снаряды точили. А теперь что? Войну пережили, а демократию — нет… А он развалины МТС выкупил и возомнил себя…

    На следующий день доковылял до сервиса. К вечеру удачно подвернулась «Приора» с задирами во всех цилиндрах. Лихой джигит от души газовал и основательно ушатал двигатель. Теперь есть чем заняться, замаячила в кармане ещё тысяча. Можно и шикануть чутка: пена, бритвы, шампунь. Чем чёрт не шутит, может, с серьёзной работой затеяться? В областной центр податься, там работу инженера поискать?.. Больше десяти лет уже прошло, да и теперь на судимости так никто не смотрит. Программу теперь освоил, да и, кажется, не всё ещё позабыл. Вон какая задачка попалась, а решил с ходу! Чего тут в сервисе киснуть, если силы есть пока.

    Еще через день эйфория отступила, и рутинная тоска стала отвоёвывать позиции. Вулканов размышлял, прислушиваясь к гулу станка, запущенного для проверки просто от скуки. Он снова отказался пить с коллегами по автосервису, вызвав ворчание Иосифа Кузьмича.

Постепенно наползала поздняя осень, и свинцовая серость неба только усиливала уныние. Оказывается, раньше всё-таки была надежда. Где-то внутри каждый день ждал поздний звонок в дверь и улыбающуюся Нику на пороге.

    Теперь можно ничего не ждать. Наверное, всё к лучшему. Теперь это нужно как-то отметить. Отрубить прошлое, как топором. Напиться до потери сознания, проснуться и всё забыть. Одному, без этих серых рож с ехидными ухмылочками. Добро пожаловать, ты с нами, инженер, белая кость!.. Не дёргайся, все там будем.

    Возвращаясь вечером с работы, купил бутылку трёхзвездочного коньяка и пару банок приличных шпрот. Уже давно не пил один — и вообще старался не пить, а теперь дал себе слово сделать это в последний раз. Выпить, чтобы больше не возвращаться. Просто чтоб крепко спать, и без сновидений.

    Но едва Вулканов закончил тщательно изготовление бутербродов и взялся за первую рюмку, как сотовый телефон разразился звонком с неизвестного номера. Вулканов пару секунд поколебался, но потом всё-таки нажал ответ.

— Добрый вечер, прошу прощения, что так поздно,— прозвучал в трубке низкий мужской голос.

— Алло, здравствуйте, кто это?

— Это Пётр Варварин, вы делали для меня чертежи.

— А, да-да… конечно, слушаю. Простите, я вас не узнал. В прошлый раз вы…

— Мы получили сегодня детали, ребята приступили к сварке, но дело в том, что узел не собирается.

— То есть?.. Поясните подробней.

— Я сейчас в Москве, сам не видел, в чём проблема. Но мне сказали, что при сборке с соблюдением размеров регулирующая ось не попадает в отверстия. В первое входит, во второе — с трудом, в оставшиеся четыре — вообще никак. При этом детали на заводе вырезаны точно по чертежам.

— Такого быть не может! Это какая-то ошибка. При сварке, скорее всего.

— Не сомневаюсь. Но мне сейчас не нужно искать виноватых. Мне нужно сделать узел и доставить заказчику. Вы не могли бы приехать ещё раз и выяснить, в чём проблема? Исправить ошибку, чья бы она ни была. Если всё получится, я дополнительно заплачу за беспокойство и, разумеется, компенсирую дорожные расходы. В противном случае, извините, я не могу вам перечислить оставшуюся сумму за чертежи.

Вулканов на несколько секунд задумался. Это какая-то ловушка? В своих чертежах он не сомневался. Всё тщательно перепроверил. Если отверстия не совпадают — причин может быть только две. Либо неправильно изготовлены детали, либо неправильно сварили узел.

— Погрешность большая? На сколько не проходит ось?

— Я точно не уверен, миллиметра три, кажется. Вы поймите, я не могу вникнуть на расстоянии. Мне важно, чтобы собрали, и всё работало. Этот фермер…

— Это очень много. Пара миллиметров если даже… Наверняка неправильно сварили детали. Нужно отрезать и собрать заново.

— Вы не могли бы приехать и проконтролировать весь процесс? Я заплачу. Мне очень важно, чтобы этот узел эффективно работал. Просто сделайте это, ладно?

— Найдите более опытного сварщика. Там нет ничего такого невероятного. Нужно просто всё сварить строго по чертежу.

— Так, давайте конкретнее. Дело тут не только в сварке. У меня возник ещё ряд вопросов. Вернее, есть одно рабочее предложение. По телефону неудобно. Я вернусь послезавтра. Если вы будете в Геваровке, как раз обсудим. Но сначала я хочу увидеть завершённую работу, чтобы понимать, что не ошибся.

    Странно, очень странно. Какие ещё вопросы? Что он собрался такого предложить? У него же там ничего нет. Разовый заказ, и всё. Даже те лемеха штамповать нечем. Но интересно. Терять нечего, кроме….

— Ладно, хорошо. Я приеду завтра днём.

— Большое спасибо. Всего доброго.

— До свидания.

    До самого утра Вулканов сомневался: стоит ехать или нет? Уж очень подозрительно выглядела история. Хотя, с другой стороны, что у него можно отнять? Эту паршивую гостинку? Ну сколько она там будет стоить? Ради такой глупой аферы затевать целое представление с плугом и колёсами?.. Это просто смешно. С другой стороны, в этой работе виделся какой-то шанс. Нет, особенных иллюзий не было. Это какая-то глупая фантазия: организовать в деревне производство из ничего. Этот бизнесмен доморощенный просто с жиру бесится, только и всего. В Москве играть в машинки дорого, вот и приехал сюда развлекаться. Но всё-таки что-то такое в этом было, даже так сразу, не сказать, что...

Наверное, просто очень не хотелось возвращаться в унылый автосервис, опять монотонно растачивать блоки и сметать стружку по углам.

    Вулканов вдруг понял, почему решил поехать, только когда автобус опять тащился вдоль распаханных полей. Он хотел снова увидеть чудо рождения. Как из чертежей, из простого карандашного наброска на бумаге появляется машина и, вгрызаясь в землю, ползёт, меняя за собой пейзаж, словно кисть художника. Он уже двадцать лет не видел такого. Последний раз, кажется, в девяностом году его экспериментальный культиватор сплошной обработки показал отличные результаты в поле. Тогда казалось, что ещё чуть-чуть — и он пойдёт в серию. А потом всё рухнуло. И теперь то же почти забытое чувство. Увидеть мысль в металле, понять, что не ошибся и всё сделал правильно. Хоть это всего лишь крепление для колеса, простой кронштейн с балкой, но всё равно… Может быть, такого в жизни уже никогда не будет. Нужно было поехать, ошибиться нельзя.

    Когда Вулканов добрался в Геваровку, на остановке его снова ждала Ника. Но в этот раз одна. Едва он, поправив на плече сумку, шагнул из автобуса, девушка подошла и взволновано заговорила:

— Привет, Лекс, тут такое дело. Пётр Алексеевич вынужден был уехать по делам, но он завтра обязательно приедет. Нам до его возвращения очень надо сделать эти колёса. Чтобы всё работало. Он как раз привезёт сами эти большие колеса, остальное всё уже есть. Мы поедем сразу к этому, как его… ну к Закарянцу, собирать и сразу испытывать. А то у него сроки, а Пётр Алексеевич очень переживает… Этот армян…— у него связи какие-то через родственников, очень нужно, чтоб он доволен был, ну ты понимаешь... Пойдём быстрее, я всё на месте покажу, сразу на производстве…

— Я уже понял,— сухо отозвался Вулканов.— Но что там с узлом? Почему ось не попадает в отверстия? Ты детали проверила после резки? Может, они слишком большие допуски дали при обработке? Или отверстия сместились? Диаметр соблюдён? Могло сесть сверло, причины разные…

— Нет, детали соответствуют, я проверила.

— Значит, дело в сборке. Твой Денис варил?

— Да, но я всё контролировала. Мы всё четко выставили, всё по уголку; прямые углы, без перекосов. Прежде чем варить, я сама ему помогала, он всё при мне делал.

— Подожди, а до сварки оси в отверстия легко входили? Когда ты выставляла?

— Да, тогда всё нормально было, я же сказала — детали проверила.

— А после того, как всё сварили, значит, ось входить перестала? Не прослеживаешь причинно-следственную связь?

— Получается, так… Ну да, я не…

— Ага, значит причина всё-таки в криворукой сварке? Так почему тогда твой Босс мне звонит и начинает рассказывать про ошибку в чертежах? Если сразу понятно, что я ни при чём.

Ника замерла, словно споткнулась о невидимый корень, вдруг пробивший толщу асфальта под ногами, помолчала пару секунд, быстро моргая, а потом нервно забормотала:

— Лекс, прости. Это я сказала ему. Просто Пётр Алексеевич бывает, ну… бывает вспыльчивым. Он уже выговаривал Денису за косяки. Ну, в общем, я хотела его прикрыть. Я не думала, что он тебе после звонить будет. Хотела просто чуть времени больше, чтобы всё поправить. Думала, мы там проточим как-нибудь. Или ось потоньше, или ещё как. А когда сегодня позвонил и сказал, что ты приедешь, тогда уже я…

— Значит, использовала меня как громоотвод от хозяйского гнева. Хм, отличное решение,— криво усмехнулся Вулканов.— И что теперь?

— Теперь я тебя прошу: будь с Денисом помягче. Он молодой, неопытный просто, он тоже очень переживает. Мы же всё правильно сделали. Непонятно, почему не получается. Помоги, пожалуйста, всё исправить. Утром всё обязательно должно быть готово.

— А что Боссу твоему скажем? Кто будет виноват.

— Скажи — я виновата. Плохо детали проверила, когда принимала после резки. Скажем, что недостаточно обработано было. Это неважно сейчас. Главное — всё собрать, чтобы работало. Если будет работать, Пётр Алексеевич даже не спросит. Я уверена. Ему главное — результат.

— Ладно, пойдём посмотрим.

— Спасибо, спасибо, я тебе так благодарна, ты не представляешь. Ты нас просто спас!

    И куда подевалась эта загадочная гордячка, неприступная пиратка на одной ноге? Теперь совсем не похожа, обычная колхозная девчушка,— чуть перепуганная, одетая только по-городскому. Ну вот как злиться на неё? Жизнь побила, теперь боится, не хочет новые шишки получать. Ладно, посмотрим, чего они там натворили.

    Они молча прошагали оставшуюся часть посёлка и вышли на окраину, где располагался облезлый параллелограмм старой машинно-тракторной станции. Чем-то он неуловимо напоминал его родной автосервис, только вместо вагончика сбоку прилепился маленький кирпичный домик в два окошка да трое ворот боксов были куда более ржавыми.

— Где можно в рабочее переодеться?

— Вот тут, в домике, это наш как бы офис.

    Внутри станции всё тоже оказалось ожидаемо убогим. Никаких подъёмников, только ржавая кран-балка под потолком, конечно, давно без мотора — медь тут без дела не валяется. Стоят три обычных для колхозных мастерских станка. Токарный, фрезерный и сверлильный. Пара верстаков с тисками, ящики для инструментов по углам. Да, собственно, и всё. Приличная лампа горит только в одном углу над верстаком. В остальном — полумрак, солнце едва пробивается через грязные стекла над воротами. Удивительно, что эти окошки целые до сих пор. Видимо, перевелась в деревне молодёжь с рогатками.

    У единственного освещённого верстака суетился Денис, одетый в рабочий комбинезон. В руках у его был круглый сварочный напильник, которым он безуспешно пытался расточить отверстия на кронштейне, чтобы регулирующая ось попала на положенное место.

— Бог в помощь! — усмехнулся Вулканов, протягивая ладонь для приветствия.— Давай гляну, что ты тут напортачил.

— Здрасьте! — резко гаркнул сварщик.— Тут хрень какая-то творится. Всё выставили, всё правильно. А она, сука, не лезет, и пиздец. Ебанина сущая. Может, это Серёга, сукин сын, что-то со втулкой нахуевертил, а теперь вот…

— Ты без толку-то не матерись,— нахмурился Вулканов, доставая из сумки верный штангенциркуль.— Сейчас всё проверим.

Он взял ось и померил диаметр. Ровно двадцать… так, теперь отверстия… Оба двадцать один, всё так и задумано. С каждой стороны входит легко, но не болтается. Так, а тут что?.. Ага, ну, конечно. Мастера, нечего сказать. Стоило ехать в такую даль из-за такой мелочи.

— Смотри, товарищ, что ты тут наварил.— Вулканов приложил штангенциркуль к основанию кронштейна.— Тут у нас между плоскостями семьдесят один миллиметр, а тут, сверху,— уже семьдесят четыре. Ничего себе точность! На таком разлёте у тебя, конечно, ничего пролезать не будет. Ты ж просто криво приварил. Ладно, сам пионер без образования, но ты, Ник? У тебя какой диплом? Ты ж могла элементарно в размер померить. Тут и вверху, и внизу должно быть ровно семьдесят один. Как на чертеже указано, чёрным по белому. Балка колеса, семьдесят, легко проходит и не болтается.

— Я ровно всё выставлял,— возмутился сварщик.— Низ же ровно стоит семьдесят один. Значит, сами детали чуть вбок, блять, кривые. Я же говорил, сука, я ни при чём. Там, где я варил, расстояние как надо, всё чики-пуки. Как выставили — так нихуя не сместилось.

— Не сместилось, да перекосилось. Ты распорку ставил, когда варил?

— Какую распорку?

— Вот тут, где самое дальнее от места сварки отверстие. Между двумя этими пластинами. Длиной ровно семьдесят один миллиметр. Нужно поставить распорку и стянуть струбциной. Или не струбциной. Можно просто длинным болтом с шайбой; как раз есть отверстие. Ты, когда варить начал, сварка потянула детали в стороны, когда остывать стала. Вот у тебя всё и перекосилось. Нужно всё жестко зафиксировать, а потом только варить. И снять распорки только когда всё остынет. Тебя чему вообще учили в твоем ПТУ? Решётки на окна варить или розы для надгробий?

    Парень побагровел, уши вспыхнули, как детали перед закалкой. Кажется, с розой все-таки перегнул. Того гляди — сейчас с кулаками бросится. Надо бы аккуратней, он килограмм на тридцать потяжелее.

— А где я тебе нахуй распорку эту возьму? — взмахнул напильником сварщик.— Как эта распорка поможет, если, бля, детали эти кривые?

— Денчик, ну не сердись, успокойся. Слушай, что тебе говорят,— повисла у него на локте Ника.— Алексей лучше знает, у него опыт знаешь какой...

— Так, давай к делу! Бери отрезай всю эту свою… хохлому… к чёр… Отрезай давай и зачисть, — с трудом сдерживая гнев, процедил Вулканов.— Сейчас заново будем собирать. Заодно глянем, кто у нас тут кривой. Плита сварочная есть?

— Вон в углу лежит.

— Так чего она в углу, когда ты на ней варить должен?

— Да нахер, я и так…

— Давай тащи.

— Кран-балка сломана, не подыму.

— Просто отлично.

    Хотелось плюнуть на всё, развернуться и уехать. И откуда такие берутся? Ну были же у них нормальные родители, что, за эти двадцать лет все вокруг непроходимо отупели? Что за бездари? Элементарных вещей не знают, которые раньше любому школьнику были известны после уроков труда. Ну как так можно? Новое производство, как же! Везде грязь и срань, даже нет нормального рабочего места. Невозможно, просто невозможно. Бизнесмены! Производство новое создать! Нью-Васюки имени Бендера! Две детали под прямым углом сварить не могут.

— Отрезай, обработай углы. Сейчас всё сделаем,— наконец совладав с собой, выдохнул Вулканов.— Я пока найду, из чего тебе сделать распорку.

    Денис скривился, но, посмотрев на державшую его за рукав Нику, кивнул и потянулся за болгаркой. Вулканов не спеша оглядел помещение и увидел валявшиеся у стены обрезки водопроводных труб. Подошел поближе и выбрал кусок полдюймовки поровнее на вид.

— Вот это подойдёт. Как раз внутрь болт вставить и затянуть. Отличная жёсткость и точность получится. Нужно только отрезать ровно семьдесят один.

    Ника поспешила взять у него трубу и отнесла Денису. Тот отодвинул в сторону тяжёлую плиту с недоразобранным кронштейном, зажал в тиски трубу и, отмерив линейкой требуемую длину, наскоро резанул болгаркой. Потом повернулся и продолжил срезать сварной шов на второй половине узла. Вулканов между тем добрёл до стоявшей в углу сварочной плиты. Надо же, ещё в неплохом состоянии. Ожидал, что с такими мастерами на ней будет полно металлических соплей наляпано. А так чуть ржавая, и всё. Но вручную, конечно, не перетащить. Навалился, потянул и с грохотом опрокинул на бетонный пол.

— Ну что там, отрезал? Тащи сюда, сейчас проверим! — крикнул он сварщику.— И для второго кронштейна тоже неси детали, которые ещё не приваривал.

— Ага, ща… пять сек.

    Спустя пару минут он пыхтя притащил две отрезанные боковые плоскости кронштейна и две ещё неприваренные. Надо же, вроде здоровый на вид, хотя четыре разом весят порядочно. Вулканов приложил их к сварочной плите — все точно ровные. Потом приложил детали одну к другой — отверстия полностью совпали. Для верности перепроверил штангенциркулем основные размеры — сомнений не было: детали вырезаны верно. Повернулся и скомандовал:

— Давай сюда плиты и уголок, сейчас будем заново собирать.

— Да-да, конечно,— с готовностью отозвалась за парня Ника.— Сейчас всё будет.

— И распорку давай с болтом.

    Денис принёс детали, а Ника прикатила сварочный аппарат, установленный на тележку. Это, кажется, единственный новый инструмент на всей станции. Отличный агрегат — полуавтомат с проволокой для сварки в  углекислом газе. У них даже на сервисе в городе был попроще. Интересно, его новым покупали или где-то с рук, ворованный?

— Давайте я затяну и потом прихвачу сразу,— тут же засуетился Денис.

— Подожди, тут спешка не нужна… а ну-ка дай сюда свою распорку,— сказал Вулканов, отбирая кусок трубы с болтом.— Ну смотри, ты тут нарезал? У тебя один край шестьдесят девять, а другой — семьдесят два. Ну и какой у тебя в итоге размер получится?

— Я ровно отмерял,— промычал Денис.— Просто так получилось.

— На станке! На токарном станке такие вещи делают! — воскликнул Вулканов.— А вам бы всё болгаркой на скорую руку — и приварить тяп-ляп. И так сойдёт! — вот девиз вашего поколения.

— Алексей, но откуда ему знать,— поспешила вступиться Ника.— Прости, что так вышло, помоги, пожалуйста

— А тебе диплом инженера за красивые глазки выдали? — продолжал бушевать Вулканов.— Ты-то должна понимать элементарные вещи! Токарь у вас должен быть, ты сама говорила. Кто-то оси точил? Он тоже ничего не понимает?

— Семён с Серёгой того… ну, короче они не вышли. Со вчера день рождения празднуют,— промямлила Ника.— Они свою часть сделали и…

— Отлично, тогда бери вот что осталось и отрежь две распорки ровно по семьдесят одному миллиметру,— строго скомандовал Денису Вулканов

— Я не умею. Я же сварщиком типа…

— Просто замечательно. Ну вы вообще о чем-нибудь думаете?!

— Да блять, думаю нахуй! — снова перешел в атаку Денис.— Нахуя такая точность ебучая? Это что, куранты, нахуй, кремлевские, блять: семьдесят один миллиметр?! Это плуг, нахуй, землю пахать, а не ракета космическая. Надо зазор с запасом делать, а не выёбываться с миллиметрами.

— Послушай, ты… Говорливый неуч. Во-первых, следи за своим языком. Во-вторых, это не твоего ума дела, какие у детали размеры и почему. Просто за отсутствием ума как явления! Твоя задача — сделать точно по чертежу. И всё. Не понимаешь — твои проблемы. Ни одна чёрточка, ни одна точка в чертеже просто так не ставится. Раз указано — значит, так надо. У нас всё через… через одно место, потому… потому что слишком много вас, таких с… специалистов. Каждый думает — самый умный… А в итоге ничего не работает… Простейший плуг у немцев закупаем, сами не в состоянии!

    Вулканов резко выдохнул и махнул рукой, собираясь сказать ещё что-нибудь ещё более едкое, но, взглянув на готовую зарыдать Нику, сдержался. Девушка встала между ними, пытаясь погасить вспышку, но, кажется, не знала, что сказать. Заслоняла собой этого увальня, словно Вулканов мог ему что-то сделать. Эх, ну что с неё взять… по старой рабочей привычке сосчитал про себя до десяти и, чуть успокоившись, попросил девушку:

— Дай мне защитные очки. Я сейчас всё сам сделаю. Зачистите плиту пока как следует.

    Токарный станок оказался хоть и грязным, но во вполне приличном состоянии. Инженер сделал необходимые приспособления и сам тщательно собрал весь узел на сварочной плите. Ника помогала и, подчиняясь коротким командам, пристроилась рядом и придерживала где нужно. Денис стоял в сторонке, насупившись и теребя в руках толстые сварочные рукавицы.

Закончив, Вулканов поднялся, отряхнул колени и скомандовал:

— Давай прихватывай. Только сразу остановишься по моей команде.

    Присмиревший под строгим взглядом Денис кивнул, опустился на корточки и застрекотал ярким ёжиком искр. Ника отвернулась. Вулканов зажмурился, досчитал до четырёх и гаркнул:

— Стоп. Дай гляну.

Аккуратно прихватил, не всё потеряно. Может, погонять такого — потом и выйдет толк. Пусть его теперь она воспитывает.

— Продолжай. Теперь с другой стороны одну точку. Потом тоже остановись.

— Ладно.

    Аппарат снова затрещал бенгальским огнем, а Ника потянулась к его уху и прошептала:

— Большое спасибо. Это нам правда очень важно. Сейчас всё сыпется, мы никак нормально не начнём. Пётр Алексеевич пытается на себе всё вытянуть. Но он физически не успевает, а у меня опыта производственного почти нет. Получилось, что на тебя вся надежда. Прости Дениса, пожалуйста. Он хороший, просто жизнь у него такая была, что…

— Ладно, разберёмся,— слегка отстранившись, проворчал инженер.— Завтра посмотрим, что у нас получится.

    Они провозились ещё пару часов, и наконец оба кронштейна с балками и ступицами были собраны. Оставалось только установить плиты с готовыми узлами обратно на плуг и прикрутить к ступицам большие колёса.

— Вот спасибо,— обрадовано воскликнула Ника.— Пойдёмте теперь ужинать. У меня там в запасе курица замаринованная. Я её сейчас быстренько запеку, рис отварю и ещё какой-нибудь салатик… Будет очень вкусно. Я гарантирую.

— Подожди, у вас краска есть? — спросил Вулканов, проводя рукой по готовому узлу.

— Ну есть серая эмаль, Пётр Алексеевич хотел ворота покрасить,— отозвалась девушка.— А что?

— Нужно разобрать и полностью все покрасить. К утру высохнет как раз.

— Но зачем? — тут же снова ощетинился Денис.— Шеф ничего такого не говорил, а у этого кучерявого один хер всё в земле засрётся. Да тут металл такой! — он сто лет ржаветь будет! Это, бля, только гемор лишний, сто пудов.

— Нужно покрасить, я сказал! — грозно повторил инженер.— Это моё изделие, мой узел. Он должен быть полностью готов, а не выглядеть ржавой самоделкой. Давай разбирай и крась всё тщательно. Особенно швы, понял?

— Да ну нах…

— Денис, ну пожалуйста, сделай, как он просит! — взмолилась Ника.— Ну тут на полчаса делов. А я пока курицу запеку. Я тебя прошу, слышишь. Пожалуйста, покрась всё хорошо.

— А он с тобой что пока делать будет? — злобно зыркнув, поинтересовался сварщик.

— Ничего не буду,— холодно отозвался Вулканов.— Не надо мне курицы. Дайте ключ от гостевого домика. Я устал, без курицы обойдусь, просто спать лягу.

— Но там кушать нечего.

— У меня в сумке бутерброды.

— Хорошо, давай я тебя провожу,— не сдавалась Ника.

— А нахера? — вмешался Денис.— Дай ключ, и пусть идёт. А ты мне тут поможешь.

    Вулканов молча взял ключ и вышел в набегающие сумерки. Идея приехать во второй раз казалась ещё более дурацкой. Смотреть, как Ника выстилается перед этим бездарем, было невыносимо. Но и сама хороша!.. Такой умницей казалась, когда учила пользоваться программами. А чуть глубже копнуть — дура дурой, даже не стесняется. Какое производство? — они тут даже вилы починить не сумеют, а гляди ты - производство…

    Никаких бутербродов у него, конечно, не было. Пара чёрствых пряников, неведомо зачем захваченных из дома, казались совершенно твердокаменными, но если в чае размочить — вроде даже ничего. Кушать можно.

Выпил пару кружек, пощёлкал телевизор, повздыхал невесёлым новостям и завалился на кровать. Перед боссом прикрыть, как же. Да тут и слепому ясно, кто тут виноват. Ехать четыреста километров элементарные вещи объяснять. Ну полный идиотизм, по-другому не скажешь. Знал, что так будет, и поехал всё равно.

    Он, кажется, успел немного задремать, когда вдруг проснулся от стука в окно. В этот раз он предусмотрительно закрыл дверь на пол-оборота, оставив ключ в замке, так что снаружи не откроешь. Поднялся, доковылял до двери. На пороге — Ника с эмалированной миской, прикрытой плоской тарелкой.

— Прости, я тебе курочку принесла с рисом. Покушай, пока тёплая.

— Спасибо, не надо.

— Ну возьми, пожалуйста, я тебя прошу. И прости, что так вышло. Денис — он просто… Ну он с боссом поругался, вдобавок остальные забухали, а он из-за меня с ними не пошёл. А тут ты. Я про нас ничего не рассказывала, но он всё равно что-то чувствует и ревнует. Прости его, он дикий чуток. Просто вырос в детдоме, и всё время, ну понимаешь… После армии ещё считает, что все чуть не враги кругом. Даже меня подпустил не сразу. А кроме меня у него никого нет.

— И ты решила дать ему лишний повод. Пошла ко мне среди ночи.

— Нет, я переживаю, чтоб ты нормально поел. Возьми, пожалуйста.

— Хорошо, спасибо. Давай иди назад, а то в одной майке холодно.

— Ой, спасибо. Прости ещё раз. Ты такой…

     Вулканов захлопнул перед ней дверь, не дав договорить и вернулся с миской на кухню. Открыл. Внутри — отличный окорочок с румяной корочкой и рис с овощами. Гораздо лучше чёрствых пряников, вне всяких сомнений. Хотел было оставить на завтрак, но не удержался: всё-таки целый день на ногах возбудил зверский аппетит. Рис оказался недоваренным и заметно хрустел на зубах, зато курица — очень даже ничего.

    Утром он проснулся от гнусавого клаксона «Газели». Выглянул в окно: Ника махала из окна машины, а Денис скрючился за рулём. Открыл дверь, и девушка крикнула.

— Лекс, собирайся, пора ехать. Извини, что заранее не набрала.

— Ладно, сейчас,— отозвался инженер.

    В этот раз он и не раскладывался толком. Быстро собрался и вышел из домика с сумкой на плече. Ника сдвинулась на среднее место, и он забрался в кабину с краю. Денис потянулся к магнитоле и демонстративно сделал радио погромче.

Вулканов привалился плечом к стеклу. Разговаривать всё равно настроения не было. Хрипло-безголосый певец затянул в динамиках затянул что-то про братву, зону и воров. Вулканов с грустью вспомнил поездку с начальником этих горе-ремонтников. У него хотя бы Высоцкий играл, а не это быдло…

    Когда они добрались на мехдвор Армена Фёдоровича, Варварин уже был на месте и расхаживал из стороны в сторону рядом с прицепом, в котором лежали два больших колеса. Рядом стоял злополучный плуг, а чуть в сторонке сам хозяин и два его помощника возились с двигателем «Кировца». О, кажется, масло подливают, ну конечно, кто бы сомневался.

— Доброе утро,— первым протянул ладонь Пётр Алексеевич.— Надеюсь, вы вчера не слишком устали? Ника сказала — сразу с дороги принялись за работу.

— Доброе утро, всё хорошо,— отозвался инженер.— Вот только узел я не проверял после окраски.

— Всё в порядке, мы с утра собрали, всё работает,— вмешалась Ника, так же, по-мужски, пожав начальнику руку.— Можно выгружать.

    Узел в сборе весил порядочно, так что выгружали они  втроём. Прикрутили колёса и покатили всё в сборе к железному пауку. Для установки на плуг нелишней оказалась помощь ещё и Ники с фермером. Не сразу удалось наживить гайки и подтянуть узлы к местам крепления.

Наконец плиты заняли свои места. Вулканов лично затянул всё ключом с метровой рукоятью и только после этого махнул: можно подцеплять.

«Кировец» рыкнул, отсалютовал тугой струёй чёрного дыма и попятился назад к плугу. Вулканов ловко закрепил подвеску и повернулся было к «Газели», но Варварин удержал его за рукав и махнул в сторону своего крейсера.

— Поедем на моей. Денис, отсоедини прицеп и погрузи на «Газель». Отвезёшь обратно в Геваровку. Попроси — вон людей, они тебе помогут.

— А Ника? — спросил инженер. — Пусть тоже с нами поедет. Ей будет полезно.

Варварин на секунду задумался, а потом махнул рукой:

— Хорошо, давай… Ник, садись сзади.

    Вулканов видел, как сильно скривился Денис, но равнодушно отвернулся в сторону. Не его это дело. А вот Ника если инженером хочет быть, должна всё от и до представлять. Как что работает и почему.

Армен Федорович открыл дверь трактора и крикнул:

— Поехали! Я на второе поле — справа от шоссе, за посадкой.

— Хорошо, мы за вами,— отозвался Варварин и пошёл к машине.

    Трактор с поднятым на колёсах плугом первым покинул двор. Вулканов с удовлетворением отметил, что пока всё крутится как надо и    транспортный клиренс выдержан правильно, стойки плуга ни за что не зацепятся. «Лэндкрузер» чуть задержался в ожидании, пока Денис с работниками фермера отсоединяли прицеп, а потом рванул следом.

    Поле под свеклу было в паре километров, и уже через несколько минут они были на месте. Внедорожник замер на краю поля, и Вулканов поспешил к плугу. Выдернул регулирующую ось и, навалившись на балку, установил её на заглубление в сорок сантиметров. Выпрыгнувший из кабины фермер повторил то же самой с другой стороны, а потом вытащил из кармана рулетку и померил высоту между краем колеса и концом стойки плуга:

— Ого, тут тридцать пять! Не много ли будет?

— Земля влажная, колёса зароются сантиметров на пять, ну плюс-минус условно,— отозвался инженер.— Мне нужно сразу увидеть всё с максимальной нагрузкой.

— Что же, логично, давайте попробуем.

    Вулканов отошёл в сторону, а Армен Фёдорович полез обратно в кабину. Заревел двигатель, и плавное движение гидроцилиндра заставило чёрные когти плуга глубоко вонзиться в тело земли.  Фермер газанул сильнее, и «Кировец» медленно поплыл вперёд, оставляя за собой четырёхметровый мазок взрытого чернозема.

— Работает! — хлопнула в ладошки Ника.— Всё четко, ничего не сгибается.

— Пусть сделает пару раз поле из края в край,— спокойно сказал Вулканов, не удержавшись от довольной улыбки.— Тогда можно будет с уверенностью сказать. Можно даже чуть быстрее — если потянет, конечно.

Варварин кивнул и достал телефон — передать фермеру указания.

    Спустя полчаса улыбающийся Армен Фёдорович уже радостно пожимал всем руки, обещая обращаться с новыми заказами и рекомендовать мастерскую в Геваровке всем окрестным аграриям. Варварин скромно кивнул, напомнил о какой-то договорённости, и они двинулись к машине.

— Ника, ты садись, а мне ещё пару слов Алексею Владимировичу сказать нужно,— попросил Варварин, легко погладив девушку по плечу.— Давайте отойдём в сторонку, а то шумно.

— Конечно,— кивнул Вулканов.— Я вас внимательно слушаю.

— Хочу ещё раз сказать спасибо за вашу работу. И извиниться за то, что пришлось вас ещё раз просить приехать. Я понимал, что дело скорее всего не в чертежах, но…

    Он на секунду замолчал, доставая из пачки сигарету, а потом продолжил.

— Но я, пригласил вас не за этим. Я впечатлён вашим опытом и знаниями. По правде говоря, я Нику когда-то пригласил, думая… считая, что на старом месте она сама делала чертежи. Только потом узнал, что это была ваша работа. Но всё равно было некоторое недоверие. А теперь уверен, что не ошибся. И потому хочу предложить постоянную работу.

— И кем? — нахмурился Вулканов. — Сварщиком вместо вашего криворукого пионера?

— Конечно, нет,— улыбнулся Варварин.— Давайте я расскажу обо всём по порядку?

УЗЕЛ ВУЛКАНОВА В ПРИМЕРНОЙ МОДЕЛИ