22. Дом на кладбище

После успешного выполнения миссии, Жора высадил меня на остановке и, сунув на прощанье пару соток, лихо умчался прочь. Я даже не успел поблагодарить его, а в дороге я молчал, вцепившись в дверную ручку и сжавшись от страха от того, с какой бешенной скоростью гнал машину Жора.

      Оставшись один, я первым делом закинул себе денег на телефонный счет, надеясь продолжить общение с Ланной, когда доберусь до дома. Но как назло, пункт приема платежей нашелся не сразу, автобуса долго не было и, в итоге, я попал на дачу достаточно поздно. Зайдя в дом, я первым делом схватился за телефон. На экране отобразились пять пропущенных вызовов от Жоры, одно смс от Тохи и одно от Ланны. Я поспешно открыл последнее и прочел:

1. Мне снится жизнь и сон во сне

2. Пусть он неясен и неточен

3. Пусть я лишь сон, что снится мне

4. И ты мой друг, спокойной ночи

Я вздохнул и со злости ткнул кулаком в стену. Чертов автобус не мог приехать пораньше?

Было не совсем понятно, что она имела ввиду, возможно какую-то заморочную мудрость из китайского буддизма или что-то еще. Но общий посыл был ясен – она собралась спать и звонить уже не имело смысла.

Вздохнув, я быстренько набросал ответ, в тайне надеясь, что Ланна успеет его прочесть, прежде чем заснет.

1.     Пусть будут сны твои цветными и прекрасными

2.     Приснятся горы, море и закат

3.     Пусть сны живут несбыточными сказками

4.     Где с неба снегом падал шоколад

Следующим я прочел  смс от Тохи. Он спрашивал, пойдем ли мы завтра в лабораторию. Я отписал, что да, назначив время на девять часов утра на углу Приморского переулка, в котором располагалась лаборатория. Тоха написал, что будет вовремя.

      К сожалению, Ланна мне не ответила. Вечер, насыщенный событиями, привел меня в взволнованное настроение, из-за которого я никак не мог заснуть. Пришлось взять  дневник, изливать на бумагу все впечатления и переживания. Я уже довольно давно этого не делал, и на то,  чтобы записать все прошедшие события, у меня ушло не меньше двух часов.

      Утром к месту встречи я слегка опоздал. Антон уже ждал меня под елкой у входа в лабораторию.

- Мрачноватое местечко, - заметил он, оглядывая массивное серое здание, построенное еще в тридцатых годах прошлого века. – Кому пришло в голову строить лабораторию посреди старого кладбища?

- Говорят, тут раньше была церковь или даже монастырь, - сказал я. – Потом его снесли, а на его месте возвели храм науки – лабораторию. Для советских времен очень символично. Слышал, что фундамент тот же остался, поэтому у лаборатории двухэтажный подвал, который раньше был усыпальницей монахов. Кости оттуда выкинули, расширили и превратили в бомбоубежище, чтобы лаборатория могла работать и во время войны.

- Отличная локация для фоллаута, - усмехнулся Тоха. – Надо будет сюда наведаться, когда ядерный пиздец начнется, тут наверняка будет чем поживиться.

- Ага, супермутантами, например, - ответил я. – Ты сначала выживи, а там посмотрим.

- Выживу-выживу, за зря думаешь выезды на выживание проходят? Я давно готовлюсь. Ну что, пойдем или позвонить сначала надо?

- Петрович сказал, можно сразу заходить, - ответил я.- На проходной скажем, что к нему, и дальше должны пропустить.

      Мы зашли на проходную возле ворот, где нас остановила вахтерша довольно грозного вида. После пары минут объяснений и телефонных  переговоров за нами пришла миловидная рыжеволосая девушка в белом халате и пригласила следовать за ней. Мы уже обрадовались, что она станет нашим гидом на сегодня, но она провела нас по лабиринту коридоров и оставила перед огромной дверью, оббитой черным кожезаменителем в лучших советских  традициях. На двери висела табличка «ДИРЕКТОР», а в углу комнаты за столом сидела строгая секретарша в массивных очках с толстыми стеклами. При нашем появлении она даже не подняла головы, продолжая что-то печатать на компьютере.  Мы молча простояли в приемной несколько минут, пока на столе у секретарши не ожил коммутатор, сообщив густым басом Петровича:

- Ирочка, ребята подошли?

- Да, – коротко ответила секретарша.

- Пусть зайдут.

      Внутри кабинет поражал обилием бумаг и аскетичной простотой. Меня поразил портрет Мечникова прямо над рабочим креслом там, где у чиновников обычно висел портрет президента. В углу стоял массивный сейф с бюстом Ленина на нём. На бюст была надета старая шляпа, придававшая вождю лихой и бандитский вид. Большую часть кабинета занимал огромный стол для совещаний, сплошь заваленный папками с бумагами. Такие же стопки бумаг громоздились на рабочем столе у дальней стены, делая его похожим на гнездо бюрократа из журнала «Крокодил».

      Хозяин кабинета встал к нам навстречу и поприветствовал рукопожатием, а после указал на стулья и произнес:

- Присаживайтесь, ребята, рассказывайте, где практикуете, что делаете?

- Спасибо, да вот, по клиникам в основном, - первым опомнился Тоха. – Кошечки, собачки, хорьки иногда.

- Тоже дело нужное,  - пробасил Петрович. – Как клиника называется?

- Мудрость, братья Мудренко открыли, - сказал Антон.

- А как же, помню, шустрые такие, - кивнул Петрович. – Вы к нам кровь и соскобы в основном отправляете, я экспертизы недавно подписывал.

- Да-да, - подтвердил Антон. – Еще недавно опухоль на гистологию привезли.

- А ты тоже там? – обратился Петрович ко мне.

- Нет, я в клинике «Доктор Морж».

- Такую не помню. Что к нам анализы не возите? – нахмурился Петрович.

- Да как-то обходимся, главный врач так решил, а я, как бы, не решаю, - виновато ответил я и отвел взгляд.

- Плохо это, - сказал Петрович и подошел к огромной карте Юга России висевшей на стене. Она была похожа на ту, что висела в кабинете нашего декана, только размер был едва не в двое больше. Карта вся была утыкана разноцветными булавками, каждая из  которых  явно обозначала вспышку какого-то заболевания.

- Ну, как бы, мы пробовали уже, теперь тут, в городе, хотели поработать, - дипломатично ответил Антон. – Ветеринар должен быть ко всему готов, кто его знает, как жизнь повернется.

 - Это правильно, - кивнул Петрович, водя пальцем по карте, - А то некоторые ваши однокурсники кроме рынка знать ничего не хотят.

      Директор лаборатории повернулся к столу, взял телефонную трубку и, набрав короткий номер, буркнул «Зайди ко мне».  Затем небрежно бросил трубку на рычаг и обернулся к нам.

- Это точно, что хороший ветврач ко всему должен быть готов. – сказал Петрович, обходя стол и усаживаясь в кресло. – Может и в нашей лаборатории вам доведется поработать. А  не доведется, так в любом случае будете к нам материал сдавать и должны понимать, как тут что устроено. Ситуация с каждым годом сложнее, никак нельзя ослаблять бдительность, где бы вы не работали и с кем. Вот у меня был однокурсник, работал на райветстанции, бойни курировал. Так раз в пятницу не стал проверять туши, кум привез трех свиней, срочно на свадьбу надо было, в ресторан отвезти. А товарищ мой и сам на свадьбу приглашен был, кума дочка замуж за сына секретаря райкома выходила, какие уж тут проверки, все быстрей-быстрей.  Ну, в общем, одна из свиней была больная сибирской язвой, её дорезали, чтоб не сдохла. После свадьбы не сразу хватились, и человек двадцать померли, больше ста заболели. Скандал страшный был, КГБ разбиралось, думали диверсия, секретарь райкома умер, да и однокурсник мой тоже. Потом все засекретили, но причина то в беспечности и халатности, ребята. Я тогда только…

      В этот момент дверь распахнулась, и в кабинет вошел высокий худой старик с совершенно лысой головой и густыми, кустистыми бровями.  Лет ему было, наверно, чуть за шестесят, но в движениях чувствовалась резкость и точность бывалого спортсмена. Петрович оборвал рассказ на полуслове и обратился к вошедшему:

- Вот, Николай Палыч, пополнение прибыло. Покажи им лабораторию, расскажи, что к чему.

      Он встал из-за стола и пожал вошедшему руку, а затем обратился к нам:

 - Это ребята, Николай Павлович, заведующий вирусологическим отделом, старожил наш, дольше меня в лаборатории работает. Сорок лет уже с лишним, как закончил институт, сразу сюда, самый опытный наш работник.

- Очень приятно, Ярослав, - представился я, пожимая руку.

- Антон, тоже очень приятно.

- Пойдемте, - хрипло сказал Николай Палыч, - покажу вам, что и как.

- Вы документы у Ирочки оставьте, - распорядился Петрович, - Она все оформит, а я подпишу. Заберете потом, как все осмотрите.

- Огромное спасибо за то, что уделили нам время, - поспешно сказал  я.

- Ничего-ничего, молодежи сейчас не хватает, работайте главное внимательно, - назидательно сказал напоследок Петрович.

      Мы начали экскурсию с обширного двора, где располагался «здоровый» виварий, в котором содержалось множество лабораторных  животных от аквариумных  рыбок-гуппиков до взрослых  баранов.

- Заходить не будем, - коротко сказал Николай Палыч после того, как мы осмотрели помещения через окно. – Животные должны быть абсолютно чистые, любые контакты нежелательны.

      После этого мы вошли в другое крыло главного здания и, облачившись в защитные одноразовые комбинезоны, пошли по рабочим отделам. В серологическом отделе нам даже дали поставить повторную реакцию связывания комплимента из  недавно привезенной сыворотки. Исследование было на бруцеллез, и в одной из пробирок у Тохи неожиданно оказался положительный результат, от чего тот заметно вздрогнул.

- Не бойтесь, это  контрольная сыворотка, - усмехнулся Николай Палыч. – Я долил, чтобы вас проверить. Молодец, что заметил. А вообще бруцеллез сейчас не редкость, у нас уже три неблагополучных пункта с начала года.

      Следом мы пошли в патоморфологический отдел и там посмотрели гистосрезы лимфоузлов от коров, пораженных вирусным лейкозом. Разумеется, у нас в университете были подобные учебные препараты, но тут в лаборатории они были несоизмеримо лучшего качества. Следом мы посетили химический и биохимический отделы, а затем спустились в подвал, где располагался новый отдел, в котором еще заканчивался ремонт.

- Это отдел ПЦР-диагностики, занимается, как из названия понятно, полимеразными цепными реакциями. – пояснил Николай Палыч. – Отдел совсем новый, мы еще его не запустили на полную мощность. По факту он подчиняется мне, потому как главной его задачей будет выявление и идентификация вирусов. Этот метод во много раз быстрее и технологичнее, чем культивирование на культурах клеток или куриных эмбрионах. Для быстрой постановки диагноза он будет незаменим.

      Мы внимательно слушали, правда не знаю как Антон, а я несколько потерял нить рассказа и не очень понял, в чем заключалась суть нового метода. Тоха же слушал с интересом и задал в конце несколько вопросов, прежде чем мы отправились в другой отдел.

      Следующими был бактериологический отдел, в котором нам дали попользоваться роскошным микроскопом фирмы Карл Цейс со встроенным цифровым фотоаппаратом, позволявшим не только делать классные снимки, но и выводить изображение  сразу на экран компьютера в реальном времени. После этого мы пошли в паразитологический отдел, где посмотрели интересные препараты трихинелл и, по просьбе Антона, немного повозились с окраской мазков крови на пироплазмоз.

- Это вам и на практике пригодится, - наставлял нас Николай Павлович. – Все по старинке, сверху капают, а надо  на иголки, препаратом вниз и с низу же краску подслаивать, так он гораздо лучше прокрасится. И всегда дважды фильтруйте краску! Тогда в поле зрения никаких посторонних включений не будет.

      В принципе, он не сообщал нам ничего нового, все это мы так или иначе проходили на занятиях,  но годами наработанные мелкие практические тонкости имели большое значение. Еще вчера я планировал управиться с экскурсией часа за два-три, а сейчас мы уже блуждали по лаборатории часа четыре, и уходить пока не хотелось. Тем более, что мы наконец пришли в святая святых, зону боксов исследований возбудителей второй группы опасности.

- В сами боксы вам вход даже в костюмах  запрещен, смотрите через окна из рабочего коридора, - пояснил Николай Палыч. – Но мы сейчас пойдем в комнату люминисцентной микроскопии, посмотрим свежие мазки на бешенство. Сегодня рано утром привезли. Бродячая собака вчера вечером очень серьезно искусала девочку в пригороде Химзаводска. Девочка в реанимации, лицо и руки пострадали сильно. Мы уже подтвердили диагноз, вам будет полезно увидеть своими глазами.

      Мы надели дополнительные защитные  маски и перчатки, прошли по коридору мимо застеленных  боксов, в которых работали облаченные в сплошные защитные костюмы сотрудники, и оказались в небольшой темной комнате, освещенной только маленьким скрытым светильником. Николай Палыч включил подсветку у микроскопа, установил на предметный столик стекло с мазком-отпечатком и после нескольких секунд настройки кивнул нам, предлагая посмотреть. Я склонился к микроскопу первым. На темном фоне горели десятки изумрудно-зеленых звезд, чем-то похожих на далекую таинственную туманность из чужой, враждебной галактики.

 - Тельца Бабеша-Негри, очень хорошо получились, - пояснил Николай Палыч. – Вы, возможно, пока не сталкивались, но сейчас это очень распространенное заболевание, по отношению к нему надо быть очень серьезными.

- Сталкивались-сталкивались, - сказал Тоха, заглядывая в микроскоп следом за мной. – Видели, что одна бешенная собака может натворить.

- Тогда знаете, что прививаться заранее врачам обязательно, - сказал старый доктор. – Вы всегда будете в группе риска.

- Да, уже привился, - сказал я, деликатно умолчав о причинах этого действия.

- Кроме того, надо постоянно вести разъяснительную работу среди людей, -  продолжил  наставления Николай Палыч. – Ветеринар - носитель знаний, и ваша святая обязанность - распространять знания и бороться с невежеством в деревнях.

- Но  мы то сейчас в  городе, в клиниках  работаем, -  возразил Антон.

- Ничего, тут тоже, в городе, дураков хватает, - улыбнулся Николай Палыч. – Всегда нужно быть начеку. Экскурсия на этом закончена, сейчас костюмы снимите в моечной и идите через двор обратно в приемную.

      Мы поблагодарили Николая Палыча и, попрощавшись, вышли наружу. Неожиданно я заметил во дворе знакомую фигуру, спешащую наискосок к окну приема материала на особо опасные инфекции.

- Добрый день, Сергей, - поприветствовал я ветеринара-лошадника. – Познакомься, это мой однокурсник Антон, Антон - это Сергей, друг Магнума, я тебе про него рассказывал.

-  Очень приятно, - сказал Тоха, пожимая протянутую руку.

-  Взаимно! Вы тут какими судьбами? -  поинтересовался Сергей.

- Для прохождения практики нужно один  день провести в лаборатории и отметки об этом в дневнике сделать, - ответил я.

- И еще отчет написать, - уточнил  Антон.

- А помню, у нас такая же фигня была, когда я учился, - кивнул Сергей.

- А ты зачем в лабораторию приехал? – полюбопытствовал я,

- Да вот неприятность случилась, вернее несчастный случай, - ответил  доктор. – Сегодня у нас в цирке лошадь погибла на утренней репетиции. Они там во время номера должны были через барьеры прыгать, одна за другой. Так вот, первая барьер опрокинула, а там снизу штырь железный, длинный, вот вторая на него и напоролась, как бабочка на булавку.  Через сердце прошло, почти сразу погибла. Хорошо еще не во время представления, там крови пиздец, весь манеж залит. Девушка наездница тоже упала, руку сломала, но жива, слава богу.

- Ни фига себе, - удивился я. – Опасная работа. А сюда ты зачем приехал? Понятно же понятно, что лошадь не от болезни умерла.

- Ухо от трупа все равно надо сдавать на сибирскую язву, - пояснил Сергей. – Правила никто не отменял. Любое павшее животное должно быть происследовано на сибирку, даже если причина смерти очевидна. Без этого не выпишут документы на утилизацию  трупа и вывезти его не дадут. А мне быстрей с этим надо разобраться, не будет же там труп на манеже неделю лежать. И так сегодняшнее вечернее представление отменить придется.

- Идиотизм какой-то, - возмутился Тоха. – Похоже на какой-то священный обряд. По древнему обычаю, перед похоронами нужно принести в жертву ухо лошади, чтобы умилостивить злых ветеринаров.

- Ха-ха, очень похоже, - улыбнулся Сергей. –На самом деле, очень похоже. Особенно, когда дело касается перевозки цирковых животных. Столько священных ритуалов надо провести, иной раз  повесится хочется. Ладно, мне бежать надо,  там в цирке дел еще караул.

- Удачи, - сказал я, и мы с Тохой направились в приемную.

      Петрович был занят, мы просто забрали наши дневники с нужными пометками и вышли через проходную за пределы лаборатории.

- Прикольное местечко, - заметил Тоха. – Оборудование вообще улет. И расположение посреди кладбища вполне соответствует содержанию.

- Да уж, в случае ядерной войны точно нужно будет наведаться, - согласился я.

- И работа по-своему интересная, но бессмысленная иногда, - продолжил Тоха. – Вот интересно, сколько сюда всяких таких ушей от здоровых лошадей и всякой такой мути просто для галочки привозят? Они же тут по-серьезному тратят на это деньги, время, материалы, когда результат уже сразу известен.

- Много наверное, - согласился я. – Но сотрудникам все равно должно быть – привезли - исследуй, отказать не могут.

- В этом отношении в клинике получше чуть-чуть, - заключил Тоха. – Всяким неадекватам можно отказать при желании, заведомо неизлечимое животное усыпить, и вообще. Частник может рационально мыслить, а госмашина туповата всегда. Есть инструкция – делай по инструкции, голову включать не обязательно.

- Может и так, - согласился я.

- Ладно, мне пора, - спохватился Тоха, - У нас вечером еще операция должна быть, я хотел успеть на неё.

- Что-то необычное?

- Да нет, стерилизация собаке, просто если все будет хорошо, то я сам оперировать буду, так договаривались.

- Ну удачи тогда, созвонимся.

- Ага, пока, увидимся, - кивнул Тоха и, закинув на плечо рюкзак, трусцой побежал к остановке.

      Я полез в карман за телефоном и только сейчас вспомнил, что еще утром, в приемной у Петровича, полностью отключил на нем звук и как-то забыл об этом.

Теперь на экране отображалось пять пропущенных вызовов с рабочего телефона клиники доктора Моржа и ни одного смс. Это не сулило мне ничего хорошего, но перезвонить было необходимо. Возможно, у Жоры снова что-то произошло, но тогда бы он, наверное, позвонил со своего сотового, а не с проводного телефона клиники. Я поспешно набрал номер и услышал раздраженный голос Игоря Вадимовича.

- Алло, клиника «Доктора Морж».

- Здравствуйте, это Ярослав, у меня пропущенные вызовы из клиники.

- А, это ты, премудрый пескарь? В норку забился, удобно там отдыхать?

- Игорь Вадимович, но я же на больничном.

- И сколько ты собираешься там прохлаждаться? Ты  не забывай, ты не работаешь в клинике, ты на практике, значит учишься еще. Ты уже все тонкости профессии постиг? Завтра сможешь в смену самостоятельно встать?

- Но я с рукой не мог…

- Не мог с рукой товары в ветаптеке отпускать? Людей консультировать не мог? Да хотя бы просто ходить за работой смотреть, что тебе мешало? Обрадовался халяве и прыг на диван, телевизор смотреть? Пользуешься тем, что Владимир Алексеевич скандалов чересчур опасается, на шею сел  и ножки свесил. Значит так, чтобы завтра в клинике был как штык. Если рука болит, давай её ампутируем к черту, будешь однорукий ветеринар.

- Хорошо, я понял, я и так собирался выходить, просто мне по плану в лабораторию надо было.

- Мне плевать, - огрызнулся Игорь Вадимович.- Ты почти месяц ни черта не делаешь, а потом придешь – поставьте мне практику, и я пошел. Не выйдет это  у тебя хитреца. Все, завтра в восемь как штык, и попробуй мне опоздать.

      В клинике явно что-то вчера произошло. Я подумал, о том, что мне невероятно повезло, Жора меня случайно спас от невероятно позорной сцены. Как бы я выглядел, если бы зашел вчера в клинику вместе с Ланной купить пакетик серы? Весь образ успешного ветврача рассыпался бы как карточный домик под напором воплей Игоря Вадимовича. Я вздохнул и хотел было позвонить Жоре, но потом решил этого не делать. Вряд ли бы прояснение ситуации могло что-то изменить. Нужно завтра идти в клинику и, желательно, как следует подготовиться. Но мне очень хотелось вместо этого встретится  с Ланной, хотя бы сегодня, в последний день моих больничных каникул, и я предпочел написать ей:

ПРИВЕТ КАК ДЕЛА МОЖЕТ ПОГУЛЯЕМ ВЕЧЕРОМ?

      Короткий разговор с Игорем Вадимовичем наглухо разрушил мое поэтическое настроение. Я решил, что короткое сообщение по делу лучше, чем вымученный стих. Я поспешил домой, надеясь, что Ланна успеет мне ответить, и мы сегодня встретимся.

Но, к сожалению, уже стоя в переполненном автобусе, я получил следующее смс:

ПРИВЕТ СЕГОДНЯ ЗАНЯТА ДАВАЙ ЗАВТРА ЧАСОВ В 5?

      Я сжал зубы от злости. Завтра в пять я точно буду на работе и отпроситься от туда наверняка не будет никаких шансов. Я решил все-таки попытаться уговорить Ланну на сегодня, потому как следующего выходного скоро не ожидалось. Я вздохнул и написал

ЗАВТРА БУДУ ОЧЕНЬ ЗАНЯТ ДАВАЙ СЕГОДНЯ ПОПОЗЖЕ?

      В переполненном автобусе время, казалось, текло очень медленно. Я все надеялся, что телефон вот-вот завибрирует ответным смс, но его все никак не было. Наконец, когда я уже добрался на дачу, экран засветился и я прочел:

РОДСТВЕННИКИ ПРИЕХАЛИ СЕГОДНЯ НИКАК ПИШИ КОГДА СВОБОДЕН БУДЕШЬ

      Настроение испортилось окончательно. Хотелось выпить пива и засесть играть в компьютер, чтобы отвлечься от окружающих проблем. К сожалению, сделать это было категорически невозможно. Было очевидно, что Игорь Вадимович возьмется за меня с самого утра, и нужно было как следует подготовиться. Я вздохнул, открыл на компе папку с учебными материалами и погрузился в чтение.