2. Ночное искушение

- В общем, история такая, у Вали в больнице уволился заведующий лабораторией. Уехал в Москву, и после него освободилась служебная двухкомнатная квартира, - облизнув губы, объясняла Женя. — В общем, если приедет новый специалист, её могут предоставить. Но там замут в том, что двухкомнатную дают семейным, а если человек один, то чаще селят в съемную однокомнатную.

- А при чем тут я? – удивился Карл.

- Жень, правда, это глупая идея. Я не то, что не решился, я даже озвучивать такие махинации не хотел, – вмешался Валентин.

- Ну что тут непонятного? Я типа для галочки выхожу за тебя замуж, ты переезжаешь к нам в Краснобадск и будешь у Вали начальником. А жить будем втроем в этой двухкомнатной квартире. Не навсегда, на полгодика где-то. Пока я тут в наследство вступлю, мы эту квартиру продадим, и там возьмем ипотеку. Как раз денег пока накопим на это все.

- Получается, вы предлагаете мне все тут бросить и переехать в другой регион решать ваш квартирный вопрос? – нахмурился доктор. – Я понимаю ваше непростое положение, но вынужден отказать в этой просьбе. На мне лежит множество важных обязательств и личная ответственность за…

- Бесит, когда ты так говоришь! – поморщилась Женя.

- Как так? -  вскинул брови Карл.

- Уродливыми канцеляризмами. Ты же не на собрании, блин… Извини, я не хотела тебя обидеть или использовать. Просто хочу помочь тебе изменить жизнь. Двинуться куда-то вперед из этого болота, преодолеть одиночество. На новом месте совсем другие перспективы и… Вот ты же сам Вале жаловался, что…

- Простите великодушно, но это моя жизнь, и я сам решаю, что в ней для меня хорошо, – сдерживая раздражение проговорил Карл.

- Мы не хотели тебя обидеть, - поспешил вмешаться Валентин. – Я был против такой затеи. Переехать к нам работать я думал тебе предложить, но вот с квартирой…

- Ты тут свихнешься от одиночества, - гневно взмахнув рукой, воскликнула Женя. – Так и будешь в том подвале сидеть навсегда. Надо двигаться, иначе потом с крыши сиганешь.

- Знаете, мне уже пора, - нервно поджимая губы, произнес Карл и поднялся из-за стола. – Был очень рад повидаться, но завтра много работы. Еще раз приношу соболезнования в связи с утратой. Буду рад встретиться вновь. Спокойной ночи. И да, карп был просто великолепен.

- Подожди, Карл, останься, пожалуйста, я еще хотел… - проговорил Валя.

- В другой раз когда-нибудь, - сдержано улыбнулся доктор. – Я думаю вам сейчас и без меня найдется о чем побеседовать.

- Сам ты себя не вылечишь, - холодно произнесла Женя. – Я на себе почуяла, конец, если бы не Валя. А теперь мы тебе хотим помочь.

- Не стоит, я как-нибудь сам…

            Он торопливо оделся и поспешил выйти в промозглую весеннюю слякоть. Мокрый снег переходил теперь в холодный дождь и неприятно забрызгивал за шиворот. Вроде уже не зима, а стало только хуже. Полурастаявшая снежная каша под ногами, ботинки промокают, еще и ветер. Как назло, шарф забыл, возвращаться не хочется. Позвоню завтра Вале, может, он занесет. Или черт с ним, дома где-то был еще один, этот все равно старый.

            Дома отчего-то было холодно и неуютно. Кажется, форточку утром забыл закрыть, вот и надуло. Долго искал новый шарф. Где-то был, Ника дарила на двадцать третье, не помню, куда засунул, может, на работе. Ну и бардак везде. Когда успел так засраться? Прямо берлога алкаша, только бутылок не хватает. Будет в субботу выходной, надо устроить генеральную уборку. Может, сейчас затеяться? Поможет отвлечься и успокоиться. Нет, шумно, еще соседи, лучше спать, завтра денек тот еще.

            Разделся, улегся, но сон никак не шел. Вроде и устал, а все равно ворочался с боку на бок. С закрытой форточкой в квартире стало невыносимо душно. В голове почему-то все время всплывала Женя и её странное предложение. Вспомнилась первая встреча. Нет, не встреча, странный звонок, предсмертный и мистический, как из фильма «Бойцовский клуб.» Валя тогда лежал в больнице с липовым отравлением, пользовался его телефоном, и Женя перезвонила сказала: «Хочешь, я опишу тебе смерть?» Голос казался таким уверенным и взрослым. Тогда была совсем не похожа, зато теперь соответствует. Страшное пророчество, нет не описала, показала. Как было утром, когда привезли обгоревших парней. Видел смерть, умирали в отделении. Но не так. Так никогда. Какая она была тогда, обнаженная, избитая. Несчастная, но какая красивая. Даже тогда, чуть живая, в беспамятстве. Зачем нужно теперь это вспоминать? Хоть молиться начинай, чтобы успокоиться. Нет, глупость… И как она почувствовала про крышу? Действительно недавно снился такой сон. Нет, всерьез не собирался, но во сне стоял на краю, а за спиной кто-то ломал железную дверь.

            Замуж выйти, а? Каково, прямо мороз по коже. Умеет сказать, может, тоже цитата из фильма? Что она хотела предложить? Очень странно, и вопрос такой специфический. Успокоиться. Надо спать, если выспаться, все пройдет.

            Задремал только после часа ночи и, как назло, приснился старый кошмар. Темный коридор, крики и стоны, стук в железную дверь. Этот стук… стук никогда не меняется.

Но сейчас будто стал громче. Проснулся, стук остался, кто-то монотонно, не слишком громко, но настойчиво стучит во входную дверь.

            Нашарил телефон. Нет пропущенных. Четвертый час. Да кто ж в такое время, еще и без звонка? С работы бы позвонили… А так чужие… Надо открыть, вдруг с кем-то из соседей плохо. Знают, что доктор, вдруг помощь нужна.

            Натянул штаны и проковылял к двери, ногу отлежал, черт. Стоп, зеркало, ну и вид. Надо привести себя в порядок, врач все-таки. Так, рубашку, нет, футболку, вроде чистая пойдет.  Нет, не Христос, Чувак Лебовски вероятнее. Опять стук… Открыть скорее…

            На лестничной клетке стояла Женя, зябко кутаясь в куртку с надвинутым на глаза капюшоном.

- Пустишь?

- Что случилось?

- Надо поговорить. Пусти, тут холодно.

- Да, конечно, извини…

            Она прошла в прихожую и картинным жестом сбросила куртку прямо на пол. Осталась в тонкой майке навыпуск поверх джинсов. Соски остро торчат, прямо на голое тело, понятно, что холодно, март не июнь. Такая красивая все-таки. Нет. Не смотреть. Надо в сторону. Что Валя подумает? Они что, поссорились?

- Извини, у меня не убрано.

- Забей, мне не привыкать.

- Может, кофе? Согреться, сейчас чайник поставлю.

- Ой, было бы здорово. Мерзкая такая погода.

- Сейчас… Ничего, что растворимый?

- Вообще пофиг, лишь бы горячий.

- Извини, я еще не проснулся, туго соображаю, так все неожиданно.

- Ничего, но боюсь, другого времени не будет. Нам уезжать скоро, уже завтра, то есть, сегодня к вечеру. Поэтому пришлось так резко…

- Хорошо, понял, я внимательно слушаю.

- В общем, я пришла попросить прощения. Так сегодня нелепо все получилось. И правда дурацкая выходка, надо было по-другому объяснять. Я просто разозлилась на Валю, что он сам тебе ничего не сказал, и я решила его позлить… Ну ладно, все равно извини, это было грубо.

- Ничего, я понимаю, тут даже не в фиктивном браке дело, я правда не могу тут все бросить.

- Это я во всем виновата. Заварила такую кашу, до сих пор не расхлебать. Ты, получается,   пострадал из-за меня.  Валя рассказал, что ты до сих пор ту ночь…

- Ты тут ни при чем. Я сам сделал выбор. Просто, наверное, человек такой. Слабый и нерешительный. Да и не только в этом дело, если внимательно разобраться. Знаешь, очень приятно свалить все проблемы на один единственный случай. Травму, стихийное бедствие или катастрофу. Но корни глубже, надо признать. У меня и до этого не все идеально было. Одиночество в первую очередь. Одиночество и нерешительность. Даже с девушками отношения никогда не ладились. И в коллективе сложно. Так что та ночь… Неприятно, но всего один эпизод в жизни. Просто так совпало вот и все.

- Девушки, да… Это заметно вообще… Вот я и об этом тоже хотела, ну помочь, в смысле…

- То есть, это как?

            Карл почувствовал, что не может отвести взглядов от предательски торчащих сосков. Слава богу, чайник закипел, есть повод отвернуться. Так, вот кофе, а сахар… Где сахар, забыл купить, вот черт.

- Извини, сахар кончился. Кажется, мёд где-то был, только найти надо.

- Да ничего, просто горький сойдет, лишь бы горячий…

- Ты, получается, только извиниться пришла? Не стоило, правда, я на тебя совсем не сержусь. Ты ведь гораздо… намного сильнее пострадала. А у меня просто так неудачно сложились непреодолимые обстоятельства.

- Ха, иной раз кажется, что я разговариваю с персонажем романа из девятнадцатого века. Ты так вычурно говоришь. Камзола не хватает и шляпы с пером. Он из Германии туманной  привез плоды ученых встреч и кудри черные до плеч. Про бороду не сказано, а в остальном подходит.

- Да, действительно. А слова… Наверное, волнуюсь просто. Знаешь, очень редко стал общаться не по рабочим темам. Как-то даже отвык.

- Матом хоть ругаться не разучился?

- Да я никогда особо и не умел. Ну в армии, разве что, да это уже давно было…

- Наверное, и секса давно уже не было?

- Я бы не хотел обсуждать эту тему. Знаешь, твои переходы действительно несколько грубые, для человека, который…

- Тогда почему ты не можешь смотреть мне в глаза? И, кстати, у тебя ширинка вот-вот порвется…

- Ох, это не то, не то, что ты подумала. Просто после сна хочется, прости за подробности, так сказать в туалет, а пойти неудобно, чтобы не прервать разговор.

- Ну так иди, я не спешу, чего же ты мучаешься… Не стесняйся, я правда не тороплюсь.

            Карл, нервно кивнул и поспешно закрылся в туалете. Сумасшествие какое-то. Что нашло, прямо не оторвать взгляд действительно. Зря давно терпел, комедия какая-то. Может, он и в гостях так смотрел, нет вроде там ничего такого не было. Она за этим пришла? Она хочет изменить Валентину? Прямо намекает?  Это никак нельзя. Подлость. Настоящая подлость и предательство. Ох, но как она хороша. И так близко, руки так и тянулись обнять. Губы влажные. Действительно, а сколько без секса уже. Нет, нельзя…

            Надо было любовницу что ли найти, но неудобно и некогда. Уже год один, прямо да, как сопливый школьник. Вручную проще, чем искать, объяснять. Ну не к проституткам же, в самом деле.   Как иначе, когда на сестер с пациентками смотришь волком. Как дурацкий мультфильм получается. И правда, как туман. И она, только она представляется. Как тогда, обнаженная, только нет. Красивая, рядом теплая, нет. Женя, восхитительна, откинется на спину, короткие волосы нимбом, и колени к острым соскам, вверх-вниз прыгают, стонет… вот черт! Успокоиться, умыться, поможет холодная вода. Вот так. Так лучше, под холодной водой… Она правда за этим? Неужели после всего её опять тянет на приключения? Какая подлость по отношению к Вале. Ох, но почему она такая. Так хочется. Почему не встретил её раньше? До Вали, быть первым… Почему… Так, успокоиться, выйти быстрее, а то еще подумает там себе невесть что.

            Когда доктор вернулся на кухню, Женя сидела допивая кофе, и смотрела в окно на странные тени от тусклых дворовых фонарей.

- На самом деле я пришла тебя уговорить уехать к нам, - не оборачиваясь проговорила она.

- Но я, кажется, уже подробно объяснил, почему не могу этого сделать. Не могу тут все бросить и в жилищных махинациях участвовать не хочу.

- Квартира ни при чем, это просто отмазка, честно говоря. Ну и Валю подразнить немножко, чтобы не раскисал. Если на работу устроишься и так двухкомнатную дадут. А корни, как ты и говорил, куда глубже.

- А в чем тогда повод?

- В тебе. Нет, изначально все-таки в Валентине, я давно об этом думала, пару месяцев точно. Но теперь и в тебе, я даже не знаю, как объяснить правильно.

- Вы что, хотите расстаться?

- Нет, ты что! Я очень его люблю, но есть проблемы. Я как раз пытаюсь типа спасти положение, и мне нужна твоя помощь.  Я его теряю постепенно, он становится замкнутым и нелюдимым. У нас расходятся пути, и мне страшно. В общем, если копнуть глубже, друзей у него никогда и не было, хотя с людьми общается нормально, но так, знаешь, отстраненно, по-своему. Пока я приходила в норму, и он заботился, все было идеально. А потом, когда я стала общаться с большим числом людей все стало меняться. Валя старается быть близок только со мной. Но я не могу заменить ему весь мир. И вся только ему тоже не могу принадлежать.

- Ничего не понимаю. Это для меня слишком сложно. Может, вам лучше к психологу?

- Ему очень нужен друг и наставник. Как старший брат. Я прямо чувствую, даже когда мы вместе, он по-своему одинок, а помочь я не могу. Вот даже на медицинские темы поговорить.  Я же в них не понимаю.

- Почему ты решила, что Вале нужно именно это?

- Не знаю. Кажется, все дело в страхе. Он все время теперь боится. Боится за меня, боится чего-то нового, боится брать ответственность на работе. Вот кредитов с ипотекой тоже боится. Каждое дело с оглядкой, как бы чего не вышло. К чужому мнению прислушиваться боится. Раньше хоть отец был, а теперь все…Валя считает, что лучше во всех вопросах тихо сидеть и никуда не высовываться, тогда будет нам счастье. Прямо знаешь, как этот, бычок… Ну рыбка из книжки, как его…

- Премудрый пескарь?

- Да, вот точно. Хорошо ты литературу знаешь, молодец, а я вот иной раз путаюсь, хоть и в журналистике, но с нашей… Зарубежную даже лучше. Ладно не суть, короче, я хочу, чтобы ты помог и себе и ему.

- А я-то чем смогу помочь?

- Ты его когда-то уговорил стать врачом, а он теперь сомневается. Не в профессии даже, а вообще во всем. Вот тут и нужно его поддержать.

- Я его не уговаривал, просто приютил, кино посмотрели, и так все получилось.

- Да я знаю, он рассказывал, классный фильм, кстати, мне нравится. Но теперь я прошу тебя помочь дальше. Когда ехали, думала, ну на время, может, советом. А теперь думаю, что и тебе это нужно. Вырваться из этого болота и двигаться вперед.

- Знаешь, я, конечно, ценю твой порыв, но это моя жизнь, я сам её выбрал. Не могу понять, почему тебя так тянет вносить в неё изменения?

- Потому что ты потерял цель. Живешь овощем и катишься вниз огурчиком. По квартире с первого взгляда видно. И с Валей тоже самое происходит, сколько бы я ни старалась.

- А ты что, хочешь отправить нас на колонизацию Марса?

- Я хочу вытащить вас двоих из этого дерьма! Я втянула, я и вытащу! – резко обернувшись, рявкнула Женя.

            Красивая, аж голова закружилась, сосуды на висках лопнут сейчас. Вот таких ведьмами объявляли и на кострах жгли. Глаза, кажется, в темноте светятся. Отблеск фонарей, но все равно. Ох, почему раньше Вали не встретил? Маленькой была, но все равно… Опять эрекция, совсем неудобно. Надо сесть за стол, тогда не видно будет. Так спокойно, выдохнуть и не смотреть.

- И как ты себе это представляешь?

- У меня есть для вас достойная цель. Вернее, не у меня, но я знаю хорошего человека.

- Очень подозрительно звучит. Опять какая-то афера, раз Валентин просто так не соглашается?

- Нет, дело совсем не в этом.

- А в чем?

- Давай объясню по порядку. У нас в универе есть преподаватель иностранной литературы, Екатерина Михайловна. Очень интересная женщина, переводчик, литературовед, кандидат наук. Начитанная, много ездила за рубеж, по научным конференциям и вообще. В общем, мы с ней по учебе общались, а потом я ей там помогала, ну ноготки делала и еще там, по косметике. Даже с сыночком её сидела пару раз. Она такая, знаешь, немножко отрешенная, иной раз на такое внимания не обращает, хоть и красивая, но возраст уже под полтос, накладывает отпечаток…

- И что?

- Ну, в общем, у неё муж главврач больницы, где Валя работает. Ну то есть это я так устроила, он, наверное, догадывается, ну не то чтобы я прям совсем, но повлияла тоже, что именно его на работу взяли и зарплату неплохую и вообще. Валя этого очень стесняется, что я у них в гостях бываю.

- У кого у них?

- Ну у Ильи Ивановича с Екатериной Михайловной. Я потом для городского портала интервью с Ильей Ивановичем делала. Очень хорошо получилось, мое первое настоящее интервью, кстати, потом скину почитать. Хоть его и правила потом Екатерина Михайловна, но разговор настоящий, и вопросы я сама придумала полностью.

- Поздравляю.

- Спасибо. Ну так вот, Илья Иванович руководит районной больницей, а там, рядом, буквально на соседнем участке, сейчас по федеральной программе затеяли строительство перинатального центра краевого масштаба. Не без его вмешательства, кстати, там все друг с другом, на министерство выходы есть.  И вот, он принимает участие в этой программе и хочет собрать себе команду из молодых врачей. Как раз лабораторию при больнице расширяет. Он и Валю согласился, в том числе, под это дело взять. Ну лаборантом, разумеется, но это только начало.

- Подожди, но акушерство совсем не мой профиль.

- Но там не только акушеры нужны. Там вот больше как раз по диагностике и исследованиям, как я поняла. Они экстракорпоральное оплодотворение хотят развивать и все такое, поэтому крутая лаборатория нужна. Я в этом не очень сильна, основную идею поняла только.

- И в чем идея?

- Повысить доступность лечения бесплодия. Даже если возраст уже. Понимаешь, они сами там, ну Екатерина Михайловна и Илья Иванович. У них сын вот только родился, ему лет шесть сейчас, нет даже пять еще по-моему. Оба наукой и карьерой занимались, не до семьи было, а когда хватились, были, как сапожники без сапог. Уже собрались оформлять усыновление, а потом и свой получился все-таки. Вот тогда Илья Иванович и загорелся этой идей, когда сам помучился, хоть и со связями, но все равно непросто. Он говорит, в Москве с этим лучше, а у нас, в крае, такое себе. Есть в городе коммерческая клиника, но цены караул, и то не все гладко. За рубежом это все давно практикуется, а у нас - сам понимаешь.

- Хм, это все конечно интересно, но я не вижу в этом принципиальной разницы с моей работой. Я тут тоже лечу людей и спасаю иной раз. И кроме меня часто некому это делать. Если я уеду, кто тут останется? В чем новая цель в жизни, ты мне объяснишь?

- Ты со стариками, наверное, работаешь?

- С чего ты взяла?

- С того, что молодежь вся дергает отсюда. Вот нас с Валей взять. Нам тут делать нечего. Особенно мне.

- Ты не права. И кроме того, что с теми, кто уехать не сможет?  Им же надо помогать.

- Они тебя потом и не вспомнят. Что ты был, что тебя не было. Они все постепенно тоже умрут.

- Все умрут. Это знаешь, такой бесчеловечный подход по-своему.

- Да, но я хочу, чтобы ты и Валя поучаствовали в деле, где наоборот, вы помогаете новым людям родиться. Эту тему круто развивать. Там у Ильи Ивановича целая теория, прямо бомбическая, надо сказать. Сейчас долго излагать, лучше бы он сам. Главное, есть цель, а не просто механическое существование. Делать то, чего раньше не было. Все кругом сокращается и оптимизируется, а тут хотя бы что-то новое, разве не круто?  Есть куда расти, переобучатся, может, наукой заняться опять же. Ты же жаловался, что перестал. А он доктор наук, может будет тебе научным руководителем.

- Это все не так просто в медицине, существуют строгие правила. На словах все замечательно, а на деле…

- Да в жопу правила! Ты блин, как Валентин!  Буду сидеть, как бы чего не вышло. Надо двигаться, иначе пиздец!  Я статьи пишу про это, может, надо книгу целую. Если не развиваться, хоть куда-нибудь, скатишься неизбежно.

- Теоретически ты, конечно, права, но вот в практическом смысле...

- Ох, господи, вы точно, как братья родные, блин. Да нужно перестать бояться. Скакнуть со скалы, как в «Индиане Джонсе», вот тогда и откроется путь. Вот что тебя тут держит, а?

- В кино все хорошо, а в жизни - разобьешься.

- Ладно, не увиливай, давай разберемся, что ты потеряешь, если рискнешь изменить свою жизнь? Вот возьмешь недельку отпуска и прокатишься к нам в Краснобардск? Поговоришь с Ильей Ивановичем, он тебе все подробно объяснит, подумаешь хорошо в дороге. Даже если ты там пару месяцев поработаешь и назад вернешься, что думаешь, тебя на старое место не возьмут? Что тут очередь желающих стоит, а?

- Не знаю, может, и не возьмут.

- А таких больниц в мухосрансках мало ли по стране? Уж такое болото найдется. Семьи у тебя нет, и кота даже не завел. Что тебя держит? Страх только?

- Не знаю, долг… обязанности…

- Не смеши. Всем плевать. Ты уйдешь, другого найдут. У вас когда из лаборатории ушел человек, тебя припрягли и ничего, переучился, работаешь. Тут тоже как-нибудь разберутся. Но там хоть перспективы есть, а тут только вымирание.

- Потому что все так думают, все и вымирает.

- А чего поделаешь, если мир так устроен? Так просто его не изменить. Особенно, если сидеть на месте. Вот помощь с рождением потому и цель. Часто самые умные и талантливые детей не имеют. А плодится всякий биомусор. Потрахались в шестнадцать на вписке – пожалуйте, ребеночек, будущее для общества. А у нормальных людей бесплодие к тридцати, от стрессов и вообще. Разве справедливо? Илья Иванович с этим бороться хочет.

- Это, знаешь, уже евгеникой попахивает. Был один австрийский художник…

- Нет, ты все не так понял. Нечего сразу Шикельгрубера приплетать, тут тебе не ЖЖ. Короче, поехали, а то ты загнешься тут. Не только из-за работы, даже от среды. Тут же культуры никакой, да и общения. Я же вижу, что поговорить не с кем. Или вот девушку интересную, где тут встретишь. Кто поумней уже уехали, а дура тебе не нужна.

- Да, это верно. В смысле интеллектуальных способностей девушек…

- Поехали, у нас на курсе есть классные девчонки. Некоторые прямо вообще. Одна поэтесса сама такие песни под гитару пишет, и поет так, что прямо ах. А красивая, сиськи во! Будь я парнем, точно бы не удержалась. Даже с Валей боюсь знакомить, ошалеет, не дай бог.

- Очень заманчивое предложение, но

- Никаких «но». Да или нет? Скажи, что в твоей жизни изменилось с прошлого года по сравнению с позапрошлым? Не в лучшую сторону, а вообще. Ты ж тут застрял, как муха в янтаре, лапки сложил и катишься.

            Время будто остановилось. Кажется, это уже где-то было. Выбор, искушение, попробуй отказаться. За все хорошее против всего плохого. Но предательство. Предательство в этом есть. А про девушку она права. Одиночество, дело не в сексе, что с этим одиночеством, когда некуда пойти, не с кем поговорить. Только серая хмарь и облупившаяся краска. И бабушки утром в очереди сдавать кровь. Держат баночки с мочой. Иной раз и кровь самому брать приходится. Некому, когда медсестра не вышла с утра. Как бросить это все, кто им поможет? Но он думал уже год об этом, больше года, как Ника уехала. Держал коридор проклятый, а теперь она. Она пришла из этого коридора, где металлический стук. Пришла с металлическим стуком.

            Словно читая его мысли, Женя подалась вперед, и глядя в глаза сказала:

- Ты не сможешь спасти всех. Это невозможно. Но можешь помочь дать жизнь новому. И себе помочь, в первую очередь. Смысл должен быть… Поехали с нами. Ты нужен Вале и мне…

- Хорошо, давай я возьму отпуск и попробу… ой…

            Она повисла на шее приятной тяжестью. Острые соски нежно кольнули сквозь ткань. Но поцелуя не последовало, Женя просто прижалась щекой и выдохнула в ухо.

- Спасибо.

            Спустя секунду отпрянули и затараторила, уже глядя в сторону:

- Мне пора, я побегу, Валя скоро проснется, будет переживать. Он когда умается, по-богатырски дрыхнет. Но все-таки. Провожать не надо, я добегу, баллончик есть, если что. Давай, завтра созвонимся, детали утрясем, ладно?

- Да, хорошо, но я хотел…

- Потом, все потом. У нас еще море времени будет.

            Она присела на корточки, одевая ботинки, а Карл тупо стоял, наблюдая острые лопатки под тонкой майкой. Через секунду она уже облачилась в пуховую броню куртки  и, послав воздушный поцелуй, ускользнула за дверь.

            Суккуб, настоящий суккуб, приходит ночью, искушает, похищает душу, и никто не в силах ей противостоять. Может, и правда теперь молитву прочитать? Попробуй теперь уснуть, а завтра будет тяжелый день.

            Сон так и не пришел, может, дело в кофе, а может в силуэте на фоне окна. Еще три часа валялся, ходил из угла в угол, пробовал читать. Ничего не помогает. Не завтракая, оделся и пошел по серой хмари утра на работу. Есть только один способ избавиться от этого состояния. Добрался до кабинета, взял из принтера лист, и написал посредине: ЗАЯВЛЕНИЕ