11. Неприличное поведение

- Карл, ну почему ты не хочешь со мной поехать? – обняв сзади за шею, спросила Аня, - Мне очень хочется тебя с мамой и папой познакомить. Ты им очень понравишься, я уверена.

- Мы, кажется, слишком спешим, - устало потянулся Карл, продолжая смотреть в монитор. – Тем более, что в субботу мне нужно будет пойти в клинику Менделя. Да еще с этими стажерами в понедельник у меня вообще времени не будет. Отпусти, душно…

- Ты такой работой себя в гроб загонишь, - всплеснула руками Аня. – Ну, повернись, я тебя поцеловать хочу. Ох, глянь на себя в зеркало, какой бледный - это все от переутомления.

- Это потому, что бороду сбрил и постригся, - слегка улыбнулся Карл.- Вот, подожди, лето  будет - тогда загорю.

- Ой, слушай, а мы летом куда-нибудь поедем? Я бы на черное море хотела, никогда там не была. Или, может, вообще в Турцию? Хотя бы на три дня?

- Не знаю, вряд ли полноценный отпуск взять получится, все-таки, я недавно тут работаю.

- Да, но зато пашешь-то за троих. На износ, можно сказать. За такое пару недель отдыха попросить можно.

- Ничего, это ты еще не видела, как я раньше работал. В Бакунинске вообще неделями из отделения не вылезал.

- И что в этом хорошего? – Аня отпрянула, надула губки и уселась на матрас. – Здесь все по-другому. Ты должен быть очень Жене благодарен за то, что она тебя сюда вытащила. Кстати, поговори с ней насчет отпуска, она вчера опять с сынишкой главврача возилась, пусть замолвит словечко, раз такое дело…

- Не нужно, я сам разберусь.

- Хочешь, я поговорю, если тебе неудобно?

- Я же сказал – не нужно! -  поморщился Карл. – Тебе не кажется, что ты лезешь не в свое дело?

- А что тогда мое дело, если не забота о тебе? Ты вот кушать толком не кушаешь, ночью не спишь, ворочаешься, одна работа на уме. Погулять и то не вытащишь.

- Хорошо, не зуди, давай пойдем, погуляем. Я сейчас допишу и пройдемся. Где-то через полчасика.

- Через полчаса я ногти покрасить хотела.

- Ладно, давай позже.

- Потом торговый центр уже закроется. Я в пару магазинчиков зайти хотела. Хочу маме в подарок туалетную воду посмотреть.

- Ох, ну пошли сейчас, я потом допишу, раз не терпится.

- Вот спасибо, ты у меня самый замечательный, вот так бы схватила и не отпускала… Подожди, я быстренько, только платье переодену.

            Десант первой недели оказался пробным камнем, и на второй неделе Аня, освоившись, принялась перетаскивать остальные вещи, которых оказалось довольно много. Трудно было представить, как все это умещалось в общажной комнатушке. Теперь в апартаментах Карла становилось тесновато, и часть не самых нужных вещей пришлось сразу выселить на балкон. Впрочем, для общего быта была и своя польза, например, на кухне появилась микроволновка, которую примостили на холодильнике и сразу стали активно пользоваться.

            Аня всеми силами старалась быть ближе к Карлу, даже порывалась помогать ему на работе в качестве бесплатной секретарши. Впрочем, эту идею доктор сразу отмел. Кабинет у него был маленьким, и там негде было организовать девушке полноценное рабочее место. А всяких разговоров в женском коллективе и так было в избытке, не хотелось давать лишние поводы.

            Аня не сдавалась и теперь, в четверг второй недели проживания, Аня принялась доставать знакомством с родственниками. Она не имела никаких средств к существованию, кроме родителей, и потому ездила домой довольно часто, один-два раза в месяц обязательно. Её маленький городок был часах в пяти-шести езды от Краснобадска, и вполне можно было успевать, не пропуская учебу.

            Не желая возвращаться к болезненной теме, Карл во время прогулки по магазинам не скупился, Аня купила воду не только маме, но и себе, а еще помаду и тени, раз уж вышли, чтобы два раза потом не ходить.

            Когда они вернулись со своей торговой прогулки, Вали с Женей еще не было. Карл припомнил, что они опять собирались вдвоем в клинику Менделя. Валя продолжал стажировку, а Женя заканчивала собирать материал для рекламной статьи. Довольная щедростью доктора, Аня была в игривом настроении и, убедившись в отсутствии соседей, полезла к Карлу в штаны прямо в прихожей. В этом было что-то киношное, герои заваливались в квартиру, целовались с порога и срывали с себя одежду. Аня проявляла в этом удивительную ловкость и была гостеприимно обнажена на матрасе, когда Карл еще возился с рубашкой.

            Не закончил, Аня притянула, прижимая к себе, торопила войти, истекая... Согласился с темпом, сразу глубоко и быстро, так что закатилась, ловя ритм, с трудом выдыхала в ухо

- Ч-что ты ч-чув- чувст- вуешь  в-во м-не… а-а-ах

- Тебе точно об этом сейчас нужно?

- Д-да, ах-хах, милый, ты во мне… я вся для тебя… Скажи… что ах-ой, что ты чувствуешь. Скажи я вся для тебя. Раскрыта. Ох, не останавливайся, пожалуйста… давай…

- Нет, стой. Раз ты завела разговор в этот момент, нужно остановиться и хорошенько подумать…

- Кар! Пожалуйста, продолжай, я очень хочу. Целый день хотела, даже на работу хотела, чтобы ты меня на столе, не останавливайся.

- Повернись на четвереньки, голову ниже к подушке, сейчас продолжим…

             После бурного секса, в котором Аня проявляла все больше инициативы, они лежали, глядя в потолок, переводя дыхание и прислушиваясь к вечернему шуму, доносившемуся с реки, через приоткрытую балконную дверь.

- Слушай, раз ты не хочешь к нам ехать, то что, если папа с мамой сюда приедут знакомиться? – неожиданно спросила Аня, приподнявшись на локте и водя пальцем по голой груди Карла.

- Я думаю - это не лучшая идея. Люди старых взглядов подобные отношения не одобряют.

- Что значит подобные отношения? Ты имеешь в виду гражданский брак? И откуда тебе знать взгляды моих родителей?

- Просто предположил по твоим рассказам. И  у нас не совсем гражданский брак. Скорее, сожительство. Гражданский брак подразумевает совместное хозяйство, а в таком случае мы в браке еще с Валей и Женей за компанию.

- Это уже придирки… В любом случае, я не могу от мамы скрывать, что к тебе переехала. Это будет неправильно.  А если рассказать, то сразу знакомить нужно.

- Я думаю, стоит повременить. Мы чуть меньше месяца знакомы. Ты же не отказывалась  от временной прописки в общаге? Значит, можешь иногда туда возвращаться.

- Ты что, меня выгоняешь?

- Я просто не готов к знакомству с твоими родителями.  И со своими тебя знакомить не готов…

- Значит, трахать в любой момент готов, а это… Я трусы тебе стираю, есть готовлю, все для тебя делаю. Знаю каждую родинку на спине, а ты…

- Я делаю для тебя все, что могу и боюсь сделать тебе и твоим родным больно. Давай оставим этот…

            Раздался звук хлопнувшей входной двери, и Карл не договорил. Из коридора донесся бодрый вопль Жени:

- Полундра, капитан, хватит боцмана жарить!  Мы тут халявной красной икры надыбали.  Потопали, блины печь на ужин.

            Аню не нужно было просить дважды, она тут же отозвалась на зов и, не допустив Женю до своих любимых сковородок, бодро принялась за дело. Женя, впрочем, не расстроилась. Собралась сначала сделать салат, но быстро перепоручила это Валентину, извлекла из рюкзака тетрадь и принялась читать вслух набросок статьи про репродуктивную клинику.

            Карл вышел на кухню послушать. Статья получалось хоть и противоречивой, но очень яркой и образной. Не все термины были правильно использованы, присутствовал целый ряд излишних допущений, но самое главное никакого занудства и мракобесия. Правда тема суррогатного материнства старательно обходится, словно её не существует. Но это вполне оправдано, о таком не стоит на широкую публику писать. Конец статьи даже немного шокировал. Женя ударилась в научную фантастику и озвучила давнюю теорию кораблей-сеятелей, к которым полетят замороженные эмбрионы и роботы, чтобы там, десятки тысяч лет спустя, основать новое человечество. Остальных финал тоже не оставил равнодушным,  и на кухне разгорелась дискуссия.

- Статья так, в общем, ничего получилась. Но мне кажется, про космические корабли на просторах большого театра, ты уже перегнула. Слишком пафоса через край, – поморщилась Аня.  – И вообще, я не представляю, кто в здравом уме может в космос своих нерожденных детей отправить.  Это же эксперименты над людьми получаются. Такое везде должно быть запрещено.

- Ну почему над детьми? Это пока еще биоматериал получается, пока не рожден, – хмыкнула Женя. – Если так мыслить, тогда и менструацию надо запретить. Ань, прикинь, ты раз в месяц свое дите нерожденное по тампону размазываешь. Это ж, как аборт, такой грех, что молить не перезамолить.

- Я тампонами не пользуюсь, - покраснела Аня. – И аборты, кстати, тоже не одобряю. А отправлять в космос можно только добровольцев с их письменного согласия.

- Но фишка в том, что они в таком случае не долетят, – вмешался Валентин.

- Вот пусть ученые лучше об этом думают. Как там двигатель для гиперпространства изобрести и все такое, – скинув со сковородки последний блин заявила Аня. – А посылать в космос не рожденных детей, по-моему, подлость. И вообще, дети с родителями должны жить. Роботы-воспитатели - это кошмар какой-то. Садитесь, давайте, кушать подано.

            Все основательно проголодались, и поздний ужин обошелся без дальнейших бесед. Женя наелась первой и поспешила оккупировать душ, пока остальные еще сидели за столом с чаем. Блины с красной икрой и свежим салатом были совершенно чудесными. Валентин рассказал, что тремя банками Женю угостил Олег Сергеевич, которого щедро снабдил рыбным деликатесом благодарный пациент.

- Вам не кажется, что такое брать не очень прилично, - нахмурился Карл, но все-таки потянулся к заветной баночке. Мы и так в этой клинике много…

- Это же не взятка, мы там ни при чем. Просто угощение, дают - бери, - пожал плечами Валентин. – Мы ничего не выпрашивали, человек от чистого сердца. А вдруг если не взять он сильнее обидится?  

- О чем шушукаетесь? – поинтересовалась Женя, появляясь на кухне в одном полотенце, повязанном только на бедрах. – Я на секундочку, проследить, чтобы вы мне икры на завтрак оставили, а то знаю, схомячите все…

            Карл поспешил отвернуться, чтобы не смотреть, на остро-крепкую девичью грудь, а Валентин так и замер, с широко открытыми глазами и недоеденным блином.

- Ну что вы? Широкие полотенца не высохли, пришлось это взять. Я быстренько, – подмигнула Женя, и потянула в рот ложку с икрой, даже не пытаясь прикрыться. – Просто, если выше намотать, письку застудить можно.

- Между прочим, если мы в квартире, а не в общаге - это еще не повод для неприличного поведения – холодно отчеканила Аня и резко стукнула чашкой по столу.

- Ух ты, у нас тут полиция нравов завелась, - ехидно улыбнулась Женя. – Вот с этого момента  всем стало очень интересно. Давай, не стесняйся - подробности.

- А ты, значит, считаешь это нормальным? – скривившись спросила Аня. – Перед Валей не стыдно совсем?

- Ну ему же можно в труселях рассекать. Ты и против Карла  тоже не возражала. А вообще, наши доктора и не такое видели. Их голой сиськой не удивить. Так что можешь вымя освободить…

- Знаешь что…  Все равно это неправильно!

- Ой, правда?  А в общаге ты в том мае вообще голой спала и ничего. В тебе что, опять лесбиянство скрытое проснулось и на сиськи больно смотреть? Помнишь, говорила, это болезнь, так может давай тест сделаем? А то вдруг тебе лечиться надо.

- Жень, ну ты чего, это может перебор, правда…- сказал пришедший в себя Валентин.

- Нет, ну а что такого? Что плохого? В том и радость, чтобы быть собой и не стесняться своего тела. Валь, меня может, бесят твои треники, Анины половые сарафаны и красные шорты Карла, но я же ничего не говорю. А тут раз в полотенце вышла - и уже скандал. Вы что, против равноправия?

- Ты как раз хочешь разврат тут устроить и бардак, а не равноправие,  – упрямо возражала Аня. – Я так  в гости никого пригласить не могу. Даже представить страшно, что про нас люди подумают.

- Ага, вот где у нас корень кубический от квадратного трехчлена зарыт,- весело подмигнула Женя. – Ну и когда нам вторжение твоих родственников ожидать?

- А почему сразу родственников? – спросила Аня, вскочив из-за стола.

- Да потому что из друзей у тебя только я осталась, - ухмыльнулась Женя. – Всех бывших подруг ты к Карлу на пушечный выстрел не подпустишь, правда?

- Ах, так? Карл, что ты молчишь? Ну скажи ей, это твоя квартира? Должны тут быть приличия или нет?

- Девочки не ссорьтесь, пожалуйста, - как можно спокойнее проговорил Карл. – Каждая из вас по-своему права. Поэтому я компромисс предлагаю. В своей комнате каждый волен ходить, в чем хочет. Так же и по всей квартире, но когда дома один. На кухне и в коридоре, когда мы все вместе… Прошу, я подчеркиваю, именно прошу, иметь вид приличный, хотя бы в общих чертах. Ну, скажем, чтобы не стыдно было в любой момент пойти открыть гостю входную дверь, если позвонят, например.

- А мне и сейчас не стыдно, - ухмыльнулась Женя. – Но если ты очень хочешь, могу маечку надеть.

- Буду очень признателен, - кивнул Карл. – Мне не хочется, чтобы вы ссорились по пустякам.

- А мы не ссоримся, - облизнулась Женя. – Аня, если ты соскучилась, приходи ночью. Валя крепко спит, да и проснется -  возражать не будет.

-  Да ну тебя, извращенка…- поморщилась Аня. – И шуточки твои дурацкие.

- Смотри, предложение ограничено, два раза звать не буду, если что, – подмигнула Женя и скрылась в комнате.

            Остаток вечера Аня была в плохом настроении. Закопалась в вещи, перетасовывала сумки, то доставая, то упаковывая вновь. Весна подходила к концу, но у девушки имелся солидный запас теплой одежды и обуви, который она теперь старалась разместить в двух сумках, чтобы завтра дотащить их до автовокзала.

            В пятницу Карл ушел с работы пораньше, чтобы проводить Аню на вокзал. Она специально не просила об этом, но сумки вышли тяжелыми, а доктор чувствовал некоторую вину, зато, что отказался поехать с ней. Девушка выглядела несколько мрачной, но уже возле автобуса наградила его по-киношному долгим поцелуем, прежде, чем подняться в салон. Наконец, оторвавшись, шепнула на ухо.

- Я в среду приеду, Буду очень скучать. Отвечай, пожалуйста, на сообщения.

- Обязательно.

            Карл вышел из здания вокзала, остановился на остановке и взглянул на часы. Без четверти четыре. Не хочется домой возвращаться, но и на работу ехать смысла нет. Всю неделю без видимых причин не высыпался, какая-то тревога с понедельника. Хоть препараты от стресса пей, но причин явных нет, как будто: на работе все нормально, более или менее, дома, вот, девочки только. Но это вчера, а не спится со вторника. Причина есть, конечно, просто думать о ней не хочется. Нет, так не годится. Есть патология, надо лечить. Нужно только начать с причины. Потянулся за сотовым, набрал Женю и сходу спросил:

- Слушай, ты сильно занята? Не хочешь в парк Горького прогуляться выбраться…

- Да можно, в принципе, мне правда минут сорок добраться, – отозвалась девушка в трубке. – Валя еще до вечера будет в клинике свои чашки кипятить, а я в библиотеке сейчас, но так ничего срочного.

- Хорошо, я тебя в «Кофемане» на Гагарина подожду.

- Договорились.

            Женя появилась даже раньше, Карл едва успел допить свой американо. Девушка от кофе отказалась и, подхватив доктора под руку, потащила в цветущий парк.

- Ты, наверное,  про Аню поговорить хотел? - сходу начала она. – Ты не переживай, это у нас приколы давние. Мы её в комнате пару раз застукали ночью, когда она себя пальчиками разгоняла. Кровать, понимаешь, скрипучая, никак по-тихому не получалась. Пришлось кроватями меняться, отсюда шутки и пошли. Типа она специально ночью шебуршит, нас на секс подбивает. Мы ей потом еще имитатор на восьмое марта подарили, на липучке такой, розовый.

- Хм, забавно… Нет, я об этом не переживаю.  Когда люди разные вместе живут, неизбежны мелкие трения, – покачал головой Карл. – Я, кстати, тебе очень благодарен за Аню, она привнесла в жизнь такую, знаешь, нежность и уют, я бы сказал… Пока она не появилась, я даже не представлял, насколько мне этого не хватало.

- Смотри, не перестарайся. А то будет тебе уютное пополнение. Хотя, может быть, пора? Анька точно готова, уже хоть завтра в роддом бежать.

- Не знаю. Наверное, нет, все-таки. Дело не в том, чтобы я вообще детей не хотел. Просто девушка нужна такая, чтобы можно было всю жизнь с ней прожить и темы для разговоров не переводились. А мы вот вчера молчали весь вечер после того.

- Слушай, может тебе горошинку дать? Засунешь под матрас и будешь девушку искать с тонкой душевной организацией.

- Ха, смешно.  Я не хочу сказать, что Аня плохая, просто она все время говорит, про страсть и химию, а я ничего такого не ощущаю. Во время секса хорошо, но не более. Может, я просто старый стал и зачерствел?

- Ну, я думаю - это не показатель вообще. Просто все люди разные. Сама в любовь с первого взгляда не очень верю. Вон, мы с Валей в одном классе восемь лет просидели, а я только в конце заметила, насколько он крут.  А до этого маячил на общем фоне худой задрот, так я даже имя навскидку не помнила.  А потом вдруг,  как током шибануло – это он. Хочу, чтобы он был во мне первым, никого больше не надо вообще. Наверное, это когда меня за парту к нему пересадили. Случайно локтем коснулась и понесло…

- Хм, ну некоторые биологические механизмы тут можно предположить, но точно судить не берусь, конечно. Знаешь, я тут совсем на другую тему хотел поговорить. Но только с условием, что строго конфиденциально.

- Не вопрос вообще. Если что, у нас река под окнами, можешь сразу, как Муму меня…

- Нет, это лишнее. Я хотел  про библиотекаря спросить…

- Про какого библиотекаря?

- Ну, о той, с чьей дочкой ты возилась в понедельник.

- А, Люба, ну то есть Любовь Петровна… Вообще, вне работы она просит себя Любой называть, но мне как-то неудобно. Вроде, и правда ненамного старше, но все равно… Наверное, потому, что она с Екатериной Михайловной дружит, они вместе часто. Вот неудобно и получается, к одной по имени отчеству, а к другой так, - бред короче. Извини, отвлеклась, так что конкретно ты хотел узнать?

- Да просто, что за человек, часто ли вы общаетесь, может, она рассказывала что-то о себе?

- Нет, особо ничего так не говорила, - пожала плечами Женя. – Она вообще молчаливая очень. Улыбается так, по-джокондовски и все. А вот Алиска её, болтушка, прямо не заткнуть. Такое чувство, что дома с ней вообще не разговаривают. Когда со мной, трещит постоянно.

- Вот, кстати, а как ты думаешь, дома у них нормальные отношения? Ну, например, у дочки с отцом?

- Да откуда мне знать?  Алиса ничего такого не говорит, папу-маму любит, ну как все дети вообще. А почему ты интересуешься? Тебе что, Люба понравилась, да?

- Нет, что ты, вовсе нет. Она просто обратилась по сложному медицинскому вопросу, и я пытаюсь собрать как можно более полный анамнез. Мне кажется, она была не вполне искренней в некоторых вопросах, вот я и стараюсь дополнительную информацию найти.

- Ох, прямо доктор Хаус какой-то. Ты же вроде теперь по анализам, от чего Любу лечить собираешься?

- Нет, лечить не собираюсь. Там консультация по интерпретации анализов нужна. Вопрос очень деликатный, я не могу тебе подробностей рассказать.

- Ох, доктор Ватсон, ты такой загадочный, но врать все равно не умеешь…

- Женя, я серьезно. Расскажи все, что знаешь, мне в этом деле очень твоя помощь нужна. Вспомни, может, девочка между делом что-то про отца рассказывала?

- Да ничего такого. Говорит, папа много работает, ночует не всегда, даже по выходным, вроде дежурит. Так забавно еще рассказывала, дежурит мол, потому что герой и детей спасать должен. И, в принципе, это правда.

- В смысле?

- Ну, этот майор Волков, забыла как там его имя отчество. Он, короче, года полтора назад двух детей спас на трассе из горящей машины. Они в аварию попали с родителями.  Кажется, в лобовую столкнулись, родители впереди сразу погибли, а дети сзади живые, но двери зажатые. А та машина, что в них врезалась - загорелась. Так Любин муж кулаком заднее стекло выбил и в последний момент успел выдернуть, даже ожоги получил, но дети живы. Он там неподалеку был или проезжал, не помню, но при исполнении. Говорят, ему даже героя России хотели дать, но история мутная, поэтому ограничились новым званием и медалью за спасение погибших. Сюжет по телику был, и в газетах местных про него написали.

- А почему тогда история мутная?

- Да в загоревшейся машине судья за рулем был. Возможно, пьяный, но никто не разбирается. Он ведь тоже погиб, получается, поэтому решили не раздувать. Трагическая случайность, что-то типа того. А так это он на встречу вылетел, семья в машине ни  при чем.

-  Понятно. А еще что-нибудь интересное девочка говорила?

- Да ничего такого. Ну, что любит к бабушке с дедушкой ездить. Они на даче живут, там участок большой с бассейном. Но это Любины родители, я так понимаю, у майора там уже умерли все. А еще говорила, что дедушка тоже герой у него медалей много, больше, чем у папы. А вот точно, говорила, что папин папа тоже был герой, только на войне погиб.

- Что-то по возрасту не сходится, майор молодо выглядит, чтобы у него был отец-фронтовик.

- Ну ребенок, перепутала что-нибудь. Знаешь, как сейчас в садиках мозги промывают – если дедушка – значит, спасибо за победу и все дела. Ты спросил - я ответила. Вообще не понимаю, какое отношение к здоровью такие вопросы могут иметь.

- Прямого, конечно, нет, я сопоставляю просто.

- Ну вот, и спросил бы у Любы прямо, чего в детектива играть вообще.

- Да как-то неудобно.

- Чего неудобного, если это действительно медицинский вопрос? Давай я тебе телефон дам, сам ей позвонишь и спросишь.

- Думаю, обойдусь, я в общих чертах выяснил, что хотел.

- Ну как знаешь. Слушай, дождь собирается. Может, давай домой двинем?  Пока Вали нет, что-нибудь сварганим на ужин. А то блины хорошо, но у нас кроме дошиков на кухне шаром покати. Его еще пару часов не будет, как раз успеем.

- Нет, давай лучше в клинику Менделя прокатимся и там Валю подождем. Я посмотрю заодно кое-что, а потом вместе вернемся.

- Ага, а дома жрать нечего. Это ты классно придумал.

- Помнишь ты суши, недавно хотела? Можем заказать по дороге и устроим вечер японского кино на троих.

- Опасный ты мужчина, знаешь подход к девушкам. Ну как тут устоять? Поехали.