13. Битва у темной бездны

            Дима уехал, не доработав до конца недели. Вообще работа над компьютеризацией лаборатории как-то сама собой сошла на нет. Компьютеры включали только к приезду комиссии, а так всё делали по-старому. Две оставшиеся проверки прошли спокойно, без какой-то лишней суеты. Даше повезло, у неё вообще ничего не спрашивали. Сидела за компьютером, шевелила мышкой и улыбалась.  Остальных тоже вроде не трогали, хотя может Даша, погружённая в свои мысли, просто не заметила. Вообще это даже обидно, столько переживали, столько парились из-за этих проверок. Казалось, конец света приближается, а по итогу какой-то пшик. Самой серьёзной проблемой оказалось фото губернатора на рабочем столе компьютера, которое Дима везде поставил, да так, что компьютер теперь включать лишний раз не хотелось.

Однако от чего-то ситуация в лаборатории оставалась тревожной. Может быть виной тому была какая-то нервозность Татьяны Леопольдовны. Она с чего-то вдруг вовсе перестала общаться с Дашей. Да не только она, а все сотрудники серологи, кроме Оксаны. На вопрос о причине, соседка за ужином пояснила:

- Они думают, что ты всё в центральную лабораторию Георгиевичу стучишь. Там какая-то жопа приключилась с Агрохолдингом. Санкций, конечно, никаких не было, но ихнего главврача премии лишили. А он, однокурсник Леопольдовны, ей пожаловался. Вот она на тебя окрысилась и других надрючила. Так что извини, я с тобой теперь только дома могу общаться. А на работе ты теперь враг народа, если что.

- Ой, да и хрен бы с ними, – скривилась Даша. – Так даже спокойнее будет работать. Главное, чтоб на приём меня больше не сажали. В боксе с бактериями как-то спокойнее.

- Слушай, ну не дуйся. Я пока ещё с тобой, – подмигнула Оксана. – Давай в честь пятницы замутим вечеринку у тебя в комнате? Когда Октябрина уснёт…

- Только чур не как в прошлый раз.

- Так завтра нам не на работу. Можешь не париться. Не бойся, сегодня никакого пива со спиртом, только вино и шампанское.

            На самом деле Даша сама хотела что-то такое предложить, но вот первой завести разговор не решалась. Вроде бы буря с проверкой и компьютеризацией прошла стороной. И даже остались кое-какие приятные бонусы: теперь на работе можно было на халяву в интернет выходить. Но всё равно какое-то тревожное чувство не отпускало. Скребло на сердце и расслабиться с глотком вина казалось хорошей идеей. 

- Ну давай, за последнюю и окончание этой поеботы с проверками, – провозгласила Оксана, поднимая кружку с шампанским. – Поверить не могу, что теперь всё закончилось. Так глядишь и в отпуск летом сходим по-нормальному.

- Да уж, месяц выдался так себе, – вздохнула Даша. – Давай, будем здоровы.

- Надо ещё за примирение выпить, – улыбнулась Оксана, подхватывая с тарелки колечко колбасы. – Может следующим тостом?

- С чего примирение? – удивилась Даша. – Мы вроде не ссорились…

- Ха, да не со мной, с твоим кавалером, – подмигнула Оксана. – Всё как в той песне получилось, неистовый зверь и повелитель, твоя колыбель, его обитель!

            Она кивнула на свернувшегося клубом Барсика, занимавшего теперь добрую половину Дашиной кровати. В конце заточения котяра вдруг осознал свою вину и сменил тактику, встречая кормилицу грустными глазами и негромким жалобным мяуканьем. Надолго Дашиной суровости не хватило, и она стала навещать арестованного трижды в день. В конце он даже перешёл на благосклонное мурчание, а после освобождения стал приходить спать на Дашину кровать. Правда исключительно, если Даши в кровати не было. Стоило хозяйке лечь, как кот распушив хвост поднимался и важно шествовал обратно в гостиную на любимое кресло перед телевизором. Получился такой блюститель кровати, прогревающий, но не ночующий.

- За это можно, – кивнула Даша. – Ты, кстати, можешь перед ним извиниться. В первый раз он из-за твоих выкрутасов пострадал. Я же его чуть не утопила из-за Серёги тогда, а теперь оказывается, всё зря.

- Не вопрос, Барс, прости дуру грешную. Вот тебе колбаски три кусочка. Ешь, не стесняйся, Московская, высший сорт.

- Ему вредно, наверное.

- Ой, немножко можно, не помрёт. Давай, Даш, наливай, завтра выходной.

- Мне всё равно придётся на работу выйти. После обеда, но всё-таки…

- Дежурить будешь?

- Не только. Октябрина велела журнал вбивать в долбучую электронную систему. Меня прям эта тема бесит, – возмутилась Даша. – На хрена мы ю это всё внедряли, настраивали, если по итогу всё равно по-старому работаем, а данные в систему вносить раз в неделю будем. По итогу делая двойную работу. Сначала всё в бумажный журнал запиши, а потом переноси в компьютерный.

- Ну, бля, ты много хочешь. Октябрина вон сама эту систему не освоила. А ты хочешь, чтоб Михайловна, Юрьевна, Ольга Александровна и весь остальной наш дом престарелых сразу взяли, бля, и стали суперхакерами? – ухмыльнулась Оксана. – А вот хер там плавал. Пока поколение не сменится, ничего не изменится. Но Октябрина, прикинь как ловко, выкрутилась, сумела отбрехаться, что у нас данные будут раз в неделю передаваться в центральную, типа связь плохая. И что получается, раньше раз в неделю факсом отчёт посылали бумажный, а теперь по электронке. И вся разница, что ты будешь сидеть и вбивать эту херабору несколько часов.

- Ого, так ты в курсе значит?

- А то! Она ж меня хотела припахать, но я тоже выкрутилась. У нас с пробами завал в отделе, так что электронный журнал на тебе.

- Да я поняла уже, но всё равно обидно. Идея так-то хорошая. Меньше бумажек, быстрее работа. А по итогу всё как было… Сидим тут как…

- Ну ты уж могла бы и не сидеть. Если б носом не крутила, наверняка бы тебя Дима с собой в Костров забрал. Жильё у него вроде есть, в лабораторию тебя возьмут. Уже хороший старт. А так чего тут причитать?

- Ой, чё я там забыла, в том Кострове? – скривилась Даша. – Понты одни на выхлопном газе.

- Понты не понты, но ты хотела на стажировку поехать. Что теперь не берут или передумала?

- Не спрашивала. Сами позвонят, навязываться не хочу… – Даша скривилась и допила остатки шампанского.

- А чё так? Проверки прошли, можно ехать. Только ты боишься, что там с Димоном придётся встречаться, а тебе снова захочется, и ты опять не удержишься? В этом загвоздка, угадала?

- Ой, то же мне Леонардо Ди Каприо. Как-нибудь справлюсь с искушением. Я же говорю, меня не звал никто.

- А чего тогда не поехала? Типа спросить при случае?

- Да говорю ж, не спрашивала. Думаю, Владислав Георгиевич сам пришлёт направление. Когда у нас всё закончится. Может у них сейчас мест нет. По области вон сколько лабораторий, тридцать или сорок даже. Где столько стажёров разместить? У микроскопа в очереди стоять?

- Ага, прям Георгиевич письмо тебе пришлёт вместе с полярной совой, а ещё карету из тыквы, запряжённую крысами. Даша, бля, я с тебя поражаюсь. Тебе такие варианты классные прям в руки идут, а ты носом крутишь.

- Хера там классного, да он соплежуй городской. Толстый ещё к тому же…

- Не такой уж он и толстый. Ты-то между прочем тоже не Ума Турман. Бока вон подвисают по сторонам.

- Зато с сиськами, а не как у некоторых.

- Ты просто испугалась, да? Слишком серьёзно всё выглядело. Он правда с тобой отношений хотел, а не только потрахаться. А ты пересралась с этого, – Оксана потянулась к бутылке. – Пора новую открывать, в этот раз я к такому повороту готова. Один момент…

- Ты бы работой занималась, а не читала статьи по психологии в журнале «Доярка». Я прям чую как там написано, про то, что нужно поймать волну и не бояться новых свершений. Читала я эту ботву, когда в электричке ехала.

- А давай ему позвоним прямо сейчас и проверим? Сейчас всё и узнаем, – подмигнула Оксана.

- Не смей! Я не… – Даша оборвала крик на полуслове. – Я не это… Я не хочу!

- Ого, а если тебе всё равно, чего ты тогда боишься? – размахивая телефоном Оксана отошла к окну.

- Не хочу и всё. Это была просто пьяная ошибка, только и всего. Он мне вообще не нравился. В тот момент было по хрену с кем.

- Ну что-то в другое время ты с кем попало не замутила. Помнишь строителей?

- Вот не надо опять эту кассету зажёвывать. Я сама решу как-нибудь, что мне делать, с кем и как. Ты вон со своей жизнью разберись. Может пора уже закончить с Серёжей закручивать? Понятно же, что ничего толком не выйдет. А потрахушки ваши затягиваются. Уже до хрена народа в курсе.

- Ой, теперь моя очередь, ой кричать. Закончу, когда захочу. Пока по кайфу всё. – Оксана замахнулась телефоном на Дашу, но удержалась и не бросила.

- А вот хрен там. Не можешь ты закончить. Не в потрахушках тут дело, а в том, что ты любишь его. А он тебя кормит обещаниями небось, что свою грымзу бросит, и на тебе женится, – поднявшись со стула набычилась Даша. – Только надо чуть денег накопить и на ноги встать перед разводом.

- Не пизди! Не было такого! С чего ты взяла?

- С того! Что он такой же, как и все мужики. Как тот капитан, что меня в ВУЗе трахал и потом через ректора на аборт отправлял. Тоже мне соловьём пел: надо майора получить, ипотеку закрыть и с женой разъехаться, а уж тогда. И вот где я? А ты где будешь?

- Серёга не такой. Я точно знаю!
- Хочешь поспорим? На бутылку Балтики! Можно Тройку, Семёрку за него дорого будет.

- Да фиг ли с тобой спорить? Пошли проверим. Прямо сейчас! Думаешь мне слабо?!

- Что слабо? Конечно слабо, иначе бы не…

- Пойдём, говорю, прямо сейчас, к Серёге домой и я спрошу, как есть, прямо у него при его жене, при тёще, мне плевать! – с неожиданной яростью воскликнула Оксана.

- Ты долбанулась что ли? Прикинь, какой скандал будет? Тебя Октябрина в клетку запрёт, и меня говно твоё убирать заставит.

- Да и хер бы с ним. Надо раз и навсегда определиться уже с этой хернёй. Пошли. Я тебе докажу. А если не докажу, так просто сама разберусь и кончится!

- Ну пошли, раз такая смелая! Балтика Тройка на кону! – со злобой воскликнула Даша. – Давай собирайся.

- А мне ничего не надо. Давай, бахнем ещё по одной, чтоб бутылку с собой не тащить?

- Бери бутылку, бахнем по дороге.

            Дашу разбирала непонятная злость. Всё можно стерпеть, но вот попытка позвонить Диме среди ночи, это уже край. А если бы позвонила, что тогда? А если он приедет? Нет, херня, кончено, даже думать не надо. Сейчас проветрить надо Оксану и домой, чтоб не звонила не дай бог. На улице оно получше, сейчас в себя придёт.

На дворе уже был второй час ночи, и в посёлке было довольно тихо, несмотря на грядущий выходной. В центре, на базарчике возле кафешек, ещё громыхала музыка, кажется из какой-то машины, но в остальном только лай собак нарушал тишину. Прохладный воздух немного освежил Дашу, и она задумалась над тем, чтоб вернуться.

- Э, красотка, стопэ! Ты чего добиться хочешь? Думаешь он тебя на руки подхватит, в белый плащ завернёт и поскачет весь такой в закат? Махнём с тобой на небо, Дискотека Авария, все дела? Давай, сейчас допьём и пойдём, на речке посидим, а потом домой. Глянь луна какая, там дорожка на воде красивая…

            Оксана замерла только на секунду, вскинула к луне бутылку, сделав мощный глоток, и рыкнула:

- Нет, бля, я не отверну. Пошла, значит пошла! Надо решить всё раз и навсегда. На хер такую жизнь, сука!

- Так, давай я сразу признаю поражение. Пошли в ларёк, я тебе Балтику Тройку куплю? Пошли, а?

- Нет, дело не в тебе вообще. Дело в принципе! Я не хочу отступать. Пойду до конца, а там будь что будет!

            Серёга с женой, тёщей и тестем жили в отдельном «поместье» недалеко от поселковой администрации. Место козырное, рядом парк с памятником бойцам войны. Асфальтовая дорога, правда без тротуара, зато перед домом гигантский палисадник с цветами и настоящим газоном. Дорога к воротам широченная, четыре машины можно припарковать. За железным забором, с витыми арматурными пиками, темнели два дома. Побольше – тёщин и поменьше – Серёги с Викусей. Тёща, Маргарита Петровна, хозяйственно построила дом для дочки ещё до свадьбы, а вот для ремонта и отделки как раз Серёга пришёлся в самый раз. Про это как-то раз со смаком рассказывала Октябрина Борисовна, когда они ещё осенью сидели на общей кухне. Интересно, она уже тогда догадывалась об Оксаниных стремлениях и хотела таким образом её осадить? А может просто так совпало и врезалось в память, правда не понятно зачем. Ох и прёт Ксюху, как её теперь остановить?

            Оксана решительно направилась прямо к забору напротив дома, игнорируя дорожку, калитку, заборчик, цветы. Подойдя к забору она с размаху жахнула бутылкой об листовой профнастил. За забором глухо зарокотал мощный собачий бас. Оксана, перекрикивая невидимую псину, заорала:

- СЕРЁГА! СЕРЁЖЕНЬКА, ВЫХОДИ!!! ВЫХОДИ, ЭТО Я ОКСАНА, Я ПРИШЛА ТЕБЯ ЗАБРАТЬ!!! ВЫХОДИ МОЙ ДОРОГОЙ! ТЫ МОЙ!!!

            Первыми зажглись окна на втором этаже большого тёщиного дома. Интересно, а муж бухгалтерши чем занимается, не мент случайно? Октябрина кажется говорила мельком, но сейчас не вспомнить. Если не мент, хорошо бы, чтоб ещё ружья у него не было, а то мало ли?

- Кто тут? Чего орёте, сейчас милицию вызову! – пискляво крикнула бухгалтерша, появившись на освещённом крыльце, несколько возвышавшемся сбоку над забором.

- СВОИ! – бодро заорала Оксана. – ЗЯТЯ ВАШЕГО ПРИШЛА ЗАБРАТЬ, БЫЛ ВАШ ЗЯТЬ, ТЕПЕРЬ МОЙ МУЖ БУДЕТ!

- Я ЗВОНЮ В МИЛИЦИЮ! – уже громче заорала бухгалтерша.

            Ну вот, отлично. Где ещё не встречала рассвет, так это в обезьяннике. Всё когда-то случается в первый раз. Надеюсь утром Октябрина вызволит. Не хотелось бы как Барсику, пятнадцать суток там проторчать.

            Наконец загорелись окна и во втором доме, и во двор в одном трико, голый по пояс, выскочил перепуганный Серёга.

- Оксана, ты что? Ты с ума сошла?

- ДА, Я СОШЛА С УМА ОТ ТЕБЯ! Я ТЕБЯ ЗАБИРАЮ, ПОШЛИ! МЫ РУССКИЕ, СВОИХ НЕ БРОСАЕМ! ПОЛЕТЕЛИ СО МНОЙ! ДОМОЙ!

- Уходи, быстрей, пока милиция не приехала. Потом, всё потом, – нервно забормотал Серёга, держась за забор напротив Оксаны.

- ТЫ МЕНЯ ЛЮБИШЬ? ДОКАЖИ, ЧТО ЛЮБИШЬ, КАК ГОВОРИЛ! – заорала Оксана. – БЕЖИМ СО МНОЙ! БЕЖИМ В ДАЛЬНИЕ КРАЯ!!!

- Тебе надо выспаться, иди домой, мы завтра утром поговорим, – боязливо оглядываясь на бесновавшую на крыльце тёщу.

            Маргарита Петровна что-то резко и отрывисто кричала в телефон. Собака в вольере гавкала всё яростней, её лай подхватили соседские, шум на тихой улочке нарастал могучей волной. Стали загораться окна в домах напротив, уже кто-то из соседей стал выползать к калиткам, разобраться, что к чему. Точно пора было уходить, уже без вариантов.

- Суки! – заорала бухгалтерша. – Пошли вон, пьяные сучки. Я на вас сейчас собаку спущу!

- Мама, не надо, успокойтесь, я всё решу! – испуганно воскликнул Серёга. – Не надо собаку.

- А с тобой, кобелина, потом разберусь! – рявкнула Маргарита Петровна. – Землю у меня жрать будешь у Викочки из-под ног.

            Даша замерла на дорожке у калитки, поражённая буйной динамикой, разворачивающейся вокруг сцены. Понятно, что сейчас будет пиздец, но вот за секунду до, как всё, блин, красиво это. Оксанка такая храбрая, никогда бы так не смогла. Прийти тогда, прям в часть, встать под окнами и требовать, чтоб он женился. Бросил всё и уехал с ней. Красиво, блин! Красиво и глупо. Надо пить завязывать. Как вообще повелась на такое. Ой, калитка, что это за морда такая? Уй, какой лапочка мохнатенький, ой, бля…

            Калитка распахнулось и из неё вывалилось что-то белое, меховое и массивное. В луче фонаря показался здоровенный пёс, то ли кавказец, то ли алабай, но уши точно обрезанные. Кажется, пёс сам не очень понял, зачем его вытолкали, и теперь по старой памяти только глухо лаял, не зная, что делать.

- Бежи! – заорал Серёга. – Беги дура, он тебя разорвёт.

            Оксана замерла, по-прежнему держась за забор. Серёга ухватился за арматурные пики и, лихо перемахнув ограду, схватил Оксану за руку, и побежали по улице. Алабай в этот момент с чего-то решил наброситься на Дашу.

            Наступает зараза, здоровый такой. Так, не бежать, задом не оборачиваться. Пятиться осторожно, так…

- Фас, Барон! Фас! Куси, куси, фас! – верещала у калитки бухгалтерша.

- Тише. Пёсик, тише хороший… – увещевала Даша, пятясь с дорожки в кусты.

            Алабай, грозно рыкая и щетиня губу над клыками, надвигался на неё чуть сбоку, отрезая от дороги. Даша, отступая обо что-то споткнулась, упала на одно колено и больно ударилась. Быстро поднялась, ещё отступила. Ну и вляпалась, блин. Надо было колбасу с собой взять, вот не догадалась. Третий раз пью за два месяца и каждый раз пиздец какой-то. Всё, теперь никакого алкоголя. Вот вообще никакого, совсем. Синька чмо, пить плохо. Лучше микробиологию перед сном почитать и спать, а не…

            Грозно рыкнув, алабай бросился на Дашу и вдруг исчез с жалобным воем. Даша замерла между кустов, не понимая, что происходит. Вой и жалобный скулёж слышался совсем рядом, но где?

            Даша шагнула вперёд, и земля исчезла из-под ног. Она отшатнулась назад и больно плюхнулась на задницу. Правая нога провалилась в тёмную пустоту здоровенного квадратного люка. Даша вытянула из кармана верную Нокию и щёлкнула фонарик. Ни хрена себе! Да тут целый говнобункер! В глубине палисадника скрывалась сливная яма, против правил выкопанная за границами участка. Сверху яма была прикрыта бетонной плитой с широким квадратным люком, на котором лежал железный лист. Кажется, об этот лист и споткнулась, сдвинув его в сторону. А пёс наступил на край, лист перевернулся, и пёс рухнул в тёмную бездну зловонной жижи. Даша посветила в глубину, около метра, дальше бурая жижа в которой болтыхался бедный пёс, теперь испуганно скуля.

- Помогите! – заорала Даша. – У вас пёс тут провалился!

- Милиция уже едет. Сядешь надолго, сука! – орала из-за забора бухгалтерша, впрочем, не спеша выходить к не званным гостям.

            Даша замерла, не зная, что делать. Убегать? Но ведь она ничего не сделала. И надо собаке помочь. А если там глубоко и он захлебнется? Но самой его никак не достать. Что теперь?

- У вас пёс в яму упал, надо… надо достать как-то! – крикнула Даша. – Есть верёвка или доска какая-нибудь… Я не знаю.

- Будет тебе верёвка! – орала бухгалтерша. – И мыло будет, сучка дранная! Во, милиция! Сюда, сюда скорее, тут она!

            С дороги свернул сверкающий мигалкой бобик и тормознул точно рядом с Дашей. Из него вывалилась тройка милиционеров. Старший тут же рванул к бухгалтерше, а двое других взяли Дашу под локотки, собираясь, кажется, запихнуть в машину.

- Стойте! – заорала Даша. – Погодите, тут собака в сливную яму провалилась. Надо достать.

 - Какая собака, чего вы? – воскликнул мент справа.

- Пустите! Фонарик есть? Вон тут за кустами, – Даша рванулась, но мент слева её удержал.

            Словно услышав, что о нём говорят, пёс залился новым скулением. Правый мент вытянул откуда-то фонарик и шагнул в кусты.

- Ух бля, Сань, – только и выдохнул он. – ЕБАНЫЙ РОТ, СУКА, БЛЯ, НАХУЙ.

- А! Что! – заорал левый мент и выхватив пистолет жахнул в воздух! – ВСЕМ СТОЯТЬ, МИЛИЦИЯ, РУКИ ЗА ГОЛОВУ!!!

- Что случилось? – заорал старший подбежав от калитки.

- БЛЯ, ПИЗДЕЦ, ГОВНО НА ХУЙ! – орал из ямы правый мент, болтыхаясь там вместе с алабаем, – ТУТ ПО ШЕЮ, БЛЯ…

- Чё там? – спросил левый, размахивая пистолетом.

- Арестуйте её! Тут вторая где-то бегает! – заорала от калитки бухгалтерша. – Они напали на нас. Собаку убили.

- Вы собаку спасите, она захлебнётся! – заорала Даша. – Там яма, верёвка нужна или лестница!

- Тута надо дверь или ещё чего скинуть! – воскликнул неведомо откуда взявшийся мужичок, кажется, сосед или ещё кто-то. – Есть дверь просунуть? Он тогды вылезет. Мы так бычка с навозной ямы достали. Упал в том году, так мы ему туды ворота набок, сам выбрался. Давай.

- Ловите, они вдвоём туда побежали! – верещала бухгалтерша.

- СУКА, БЛЯ, ХУЛЯ ТУТ ДЕРЬМО ОТКРЫТОЕ! – орал попавший в яму мент. – ЧТО ЗА БЛЯДЬ ТУТ ПЛАВАЕТ, ЧУДО, БЛЯ, ЧУДОВИЩЕ, ПИЗДЕЦ.

- Лёха, держись. Я сейчас. Кто там? Стрелять не могу, не видать, бля. Фонарик, фонарик где? – орал второй мент, небезопасно размахивая пистолетом.

            Даша хотела было предложить свой телефон с фонариком, но не рискнула соваться. Кругом быстро собиралась толпа, и шум стоял оглушающий. Солировали на два голоса мент с алабаем, но и бухгалтерша не отставала, по-прежнему топчась возле калитки.

- Держите эту суку, люди добрые. Они нас убить хотели, среди ночи вломились, стёкла бить начали!

- Что ж такое делается, это чечены, чечены, да? – заорала сбоку какая-то истеричная бабка.– Кузьмич, Кузьмич, неси ружьё!

            Тут бы, наверное, стоило сдёрнуть по-тихому, но Даша замерла на месте, больше переживая за судьбу пса, который угодил в яму из-за неё. В таком бедламе могут и пристрелить случайно, вообще ни за что. Нет, надо как-то вмешаться…

            Сержант наконец достал фонарик и осветив ситуацию, гаркнул:

- Смирнов, женщину в машину и пошли со мной. Сейчас чего-нибудь найдём. Разойдитесь, не мешайте. Ну…

            Дашу всё-таки запихнули в узкое отделение в задней части УАЗика. Сквозь крошечное окошко она смогла наблюдать за спасением несчастного пса и удачливого милиционера. Под вопли бухгалтерши и гомон соседок милиционеры вместе с двумя мужиками сняли с петель дверь калитки и бухнули её в раскрытую пасть люка. Спустя несколько минут перемазанный пёс выбрался наружу и, поджав хвост, скрылся где-то в темноте за бухгалтерским домом. Следом за ним с трудом выбрался отплёвывающийся сотрудник внутренних органов. Фух, хоть без погибших. Интересно, а Серёга с Оксаной где?

            В итоге пострадавший мент остался мыться у бухгалтерши, а двое других поехали за комплектом формы и заодно завезли Дашу в отделение. Её продержали взаперти пару часов. В камеру не засунули, закрыли в каком-то кабинете со столами и компьютером. Если бы это был какой-нибудь лихой боевик, нужно было быстренько взломать компьютер и, похитив секретные данные, бежать через форточку. Но Даша слишком устала для таких подвигов. Алкоголь выветрился, но она по-прежнему с трудом осознавала, что вообще произошло.

            Спустя два часа в отделении появилась Октябрина Борисовна в сопровождении начальника полиции. Подполковник выглядел очень раздражённым, но при этом ничего не сказал Даше. С неё не взяли никаких расписок или отпечатков пальцев. Молча вернули телефон и выпустили. Октябрина устало махнула рукой, и Даша медленно двинулась за ней.

- А где Оксана? – наконец решилась спросить Даша.

- Не твоё дело, – скривилась Октябрина Борисовна. – У меня уже слова закончились для вас, девочки мои. Просто закончились и всё. Вот почему, все, кто рядом с тобой, Дашенька, быстро оказываются по уши в дерьме? Сейчас вот в буквальном смысле. Это что, колдовство какое-то или как?

- Давайте я напишу заявление. И поеду домой, к родителям. Наверное, это не моё, вот эта вся лабораторная работа, высшее это образование. Мне наверно просто дояркой лучше. Мама вон всю жизнь и нормально.

- Дашенька, не надо заявление, – с натянутой улыбкой проговорила Октябрина. – На вас уже написали заявление. Бандитское нападение организованной группой лиц. Двести девятая статья, часть не знаю. Не важно… Вы даже представить не можете, какую кашу заварили… Я же говорю, слова закончились.

- И что теперь? Почему меня тогда отпустили?

- Потому что тётю Октябрину тут каждая собака уважает. А ты теперь бегом собираешь вещи и едешь в Костров. Я на тебя оформлю повышение квалификации. Ты же собиралась? Вот вперёд, на две недели. Сюда носу не показывать, на звонки не отвечать, никому ничего не говорить. Всё ясно?

- Да, но…

- Ни каких но! Поехала, я тебе сказала. И без дебошей там. Не пить, не гулять, никаких приключений! Учись хорошо. Освой дифференциацию сальмонелл, пастерелл, в общем там расскажут. Вскрытия поделай, там материала много, потренируйся. И веди себя хорошо, ради бога, я тебя прошу. Сил уже вас терпеть никаких нет!

            Октябрина схватилась за сердце и замерла, хватая ртом воздух. Даша подхватила её под руку и спросила:

- Вам плохо? Может скорую?

- Не дождёшься. Я позвоню, сейчас такси приедет. Отвезёт нас домой, потом тебя на станцию. Посидишь, подождёшь первую электричку. Там поедешь в лабораторию, посидишь у дежурной. Владислав Георгиевич тебя в общежитие определит.

- А Оксана? Она со мной?

- Ты о себе давай думай! Оксана ей… Оксана уже вон обеспечила всем полные штаны счастья. Теперь тебе хочется? Ехай давай, может ума ещё наберёшься.