2. Торжественный спуск

            Когда он утром добрался до таверны, девушки уже ждали у ворот. Алёна что-то старательно отстукивала на клавишах телефона, а Полина, сидя на корточках черкала мелком на щербатом асфальте. Сол свернул с дороги на тротуар и остановил машину точно у ворот.  Алёна тут же убрала телефон в сумочку и заулыбалась, а Полина даже не сразу подняла голову, старательно продолжая поскрёбывать серую поверхность короткими чёткими движениями.

- Какая у вас интересная машина, – сказала Алёна, когда он открыл дверцу. – Я такой значок не видела. Это японская?

- Привет, красавицы. Нет, это шведская. Я из рейса себе привёз. Вернее, приехал на ней обратно. Весёлое дело было, расскажу потом, да.

- Ой, да, доброе утро, Соломон Абрамович! Простите, я так удивилась. Машина красивая и цвет такой не обычный, – заулыбалась Алёна.

- Э, какой Соломон? И Абрамович я не…

- Но вы же говорили, что можно сокращённо Сол, вот я и подумала, что от Соломон... Я не хотела обидеть.

- Нет, это прозвище, я привык просто. Меня кроме родственников все, да. Я хотел по-простому, что б не на вы там. Хочешь, называй Хачатур, но я отвык как-то. С семьёй не очень так после развода, я и вспоминать не хочу. И давай на ты перейдём, так по-доброму.

- Ой, мне неудобно как-то. Давайте попробуем, вы нас с Полькой на ты, а мы пока на вы. Извините, я не хотела обидеть. И цвет у машины правда красивый, – хлопая длинными ресницами продолжала оправдываться Алёна.

            В это время Полина продолжала невозмутимо сидеть на корточках, сосредоточенно черкая обломком мелка по асфальту, совершенно не обращая внимания на разговор. Она была одета в какие-то бесформенные шорты, кажется переделанные из старых мужских штанов и линялую футболку с надписью «Pepsi - MTV». Её острые белые коленки, торчащие из раструбов штанин, казались особенно хрупкими, совсем детскими. Её сестра тоже оделась проще, чем вчера на собеседовании: старая клетчатая рубаха, завязанная под грудью узлом, освободившая романтично пухлый животик. Дополняли наряд узкие бриджи-велосипедки, тоже не новые, но выгодно подчеркивающие круглую попку. Невольно задержал на ней взгляд, волнует сильней, чем декольте под рубашкой. Удачные кандидатки, одна точно, да…

- А, это лазер называется по каталогу, – Сол повернулся к машине и ласково провёл рукой по капоту. –  Я всегда красный хотел, мне нравится, да. Всем хороша, только вот что две двери. Назад садиться неудобно, но так привыкнуть можно.

- Наоборот удобно. Если сзади дети, например, – улыбнулась Алёна. – Дверь сами не откроют неожиданно. Дополнительная безопасность.

- Дети да, если большие уже, а если с маленьким на руках? - Сол невольно уставился на животик Алёнки, но спустя секунду отвернулся и продолжил. – Можете пройти и переодеться на кухне. Если стесняетесь, там рядом туалет, можно там, что б без окон.

- Да нам не надо, мы в рабочем пришли, – отозвалась Алёна. – Ничего страшного. Вот косынки взяли на всякий случай, простыню старую и перчатки ещё. Ну, простыню на тряпки типа, если вымажемся и вообще.

- А как вы потом по городу домой?

- У нас тут дедушка живёт неподалеку, мы там переоденемся, – пояснила Алёна. – Так проще, чтоб лишнее с собой не таскать. Давайте, сейчас косынки повяжем и можем начинать.

- Хорошо, хорошо, да. Начнём со штукатурки, я рушить буду, а вы - в мешки. Я потом вывезу. И подметать пыль.

- Мы готовы. Поль, что ты там?

- Сейчас закончу, пять секунд.

            Сол, обходя машину, шагнул к сидевшей на корточках девушке и замер поражённый рождавшейся под ногами картиной. Белые меловые чёрточки складывались в портрет Алёны, на котором она с поразительной точностью была изображена в профиль. Удивительно как возможно столь красиво было нарисовать с помощью таких простых материалов.

- Э, ничего себе, да! Красота какая! Прелесть, просто прелесть.

- Вам нравится?

- Очень. Ты как такое сумела? Прямо очень удивительно.

- Она у нас художница, – вмешалась Алёна. – Хотела на худграф поступать, но ехать в другой город побоялась. Пришлось у нас тут в ПТУ на маляра-декоратора.

- Ничего, я и тут. У меня хорошо… Ну, то есть я и хотела на стенах рисовать. У меня уже одна картина была в нашем дворе, но её закрасили. Сказали, что не положено: там грудь. А я хотела греческую статую нарисовать там, ну в общем… – отряхивая от мела руки сказала Полина. – Я думаю найду потом работу, чтоб официально можно было декорировать.

- Ты же в садике Буратино рисовала, помнишь? – сказала Алёна. – Он до сих пор остался, прикольный такой, лучше, чем в мультике. Правда посмотреть не пустят, он там внутри, на лестнице. Но прям классный вообще.

- Верю, ладно, давайте за работу. У нас времени не так чтоб. Сегодня до трех, я потом по делам поеду.

            Первый рабочий день прошёл скучно и спокойно. Сол отбивал старую штукатурку, а девочки собирали куски и укладывали в мешки для мусора. Из-за туч пыли они практически не разговаривали. Запасливая Алёна достала из принесённого пакета, кроме косынок на волосы, ещё и кусок старой полосатой простыни. Девочки разорвали её и повязали на лица на подобии масок, чтобы закрыть рот и нос. Общались в таком виде в основном жестами, но проблем с этим не возникало. В обед Сол стал звонить по телефонам, оставленным капитаном, и договорился встретиться с Александром Сергеевичем из администрации.

            Это оказался на удивление приятный человек лет тридцати, совсем непохожий на обычных чиновников. Он внимательно выслушал повара и улыбаясь небрежно набросал на листочке из блокнота сумму со скромным количеством нулей. Сол молча кивнул, и Александр Сергеевич перепоручил гостя Елизавете Михайловне, рыжеволосой красавице из секретариата, которая взяла на себя все заботы с документами и даже обещала похлопотать в налоговой, пожарном надзоре, санэпидстанции и вообще. Такой подход вполне устраивал, больше всего в затее с открытием дела пугала как раз возня с бумажками. А тут всё для людей: нужно только в правильный кабинет зайти. И даже в бане не пришлось париться, что уже хорошо.

            Освободившись от административных забот, Сол сосредоточился на скорейшем завершении ремонта. Елизавета обещала всё сделать за месяц, так что нужно было спешить и открыться как только всё будет готово.  

            Девочки работали старательно и уже через день все работы по демонтажу и уборке были закончены. Пришло время создавать новый дизайн. Сол выдал девочкам краску и велел заняться воротами, а сам принялся штукатурить стену дома, выходившую во двор.

- У вас так ровно штукатурить получается, – восхищенно сказала Полина, наблюдая через плечо за работой Сола. – Можно подумать, что вы на стройке работали.

- А я и работал, да.  На своей только, на собственной. Дом строил сам получается, в два приёма, туда-сюда, за девять месяцев вывел.

- Девять месяцев – это круто! – покачала головой Алёна.  – Очень быстро, если так подумать.

- Ну, потом отделки ещё год, но уже не спеша, то тут, то там, да!

- Девять месяцев - дом как будто ребёнок родился, – задумчиво проговорила Полина, продолжая наблюдать за плавными движениями мастерка по стене. – Интересный образ у вас, как идея, чтобы нарисовать. Штукатурить - дело сложное, я когда в ПТУ училась, у меня никогда так ровно не получалось.

- Ребенок, да… Как раз перед вторым сыном было дело.  Артурчик уже бегал, гвозди подавал, туда-сюда. Времена тяжёлые были. Кирпичи негде взять, цемент негде. Всё доставать приходилось. Ребята в порту доставали, а я потом на леваках возил. Зато сын слушался, не то что потом…

- Это так давно было, а вы всё равно шикарно штукатурите. Невероятно, через столько лет и без практики! – продолжала восхищаться Алёна.

- Почему без практики? Практика каждое воскресенье в море была, да!

- И что вы там в море штукатурили? – усмехнулась Алёна.

- Э… много чего. Вот тот же тирамису взять. Очень штукатурить надо.

- Тирамису? – переспросила Алёна – Это разве не пирожное?

- Разве пирожное, да! Это кофейное печенье сырным кремом заштукатуренное.  Как раз на большую команду целый квадратный метр наштукатурить надо будет. А если праздник оба два сразу. Шпатель точно такой был и надо чтоб всё ровненько.

- Ой, а может тут в меню у нас тоже такое? – облизнулась Алёна. – Я бы с удовольствием попробовала.

- Ты же худеть собиралась? – напомнила сестре Полина. – Хотела от сладкого отказываться.

- Ну я чуть-чуть попробую, а остальное тебе отдам. Тебе точно чуть поправиться не помешает.

- Э, мне вот тоже похудеть не помешает, – Сол хлопнул себя по объёмистому животу. – Говорят просто на ночь надо не кушать. Не могу я, да. Только ляжешь, спать не хочется, а кушать, да…

- А эта стена такой белой и останется? – вдруг спросила Полина.

- Не знаю, может кино поставить и показывать, как на экране. Такое хорошее можно придумать, да.

- А можно я на ней что-нибудь нарисую?

- Можно, только что реши, ладно? Надо что-то такое морское красивое, да! Корабль большой под парусом, фрегат какой-нибудь.

- Наверное смогу. Но я сначала нарисую эскиз и принесу.

- Хорошо, да. А сейчас давайте не отвлекаться. У нас не так времени, да.

            К концу второй недели таверна постепенно обрела уютный облик. Подрезанная виноградная лоза создавала приятную тень, бетонные латки исправили неровности асфальта. Повар раздобыл через знакомого в порту старую мебель, кажется, из какого-то дома отдыха ещё советского разлива. Столы смотрелись ужасно, но неплохо декорировались скатертями, а деревянные стулья девочки зачистили наждачной бумагой и вскрыли лаком. Стали смотреться намного лучше, эдакий дизайн под ретро, да!

 Документы ещё не были готовы, но уже хотелось попробовать свою команду «в деле». На пробный ужин позвал Елизавету Михайловну с мужем, а та попросила пригласить подруг из администрации. Конечно, надо было соглашаться. Сразу двух зайцев можно убить. И проверить всё и нужных людей порадовать. Дал девочкам денёк отдохнуть, а сам занялся заготовками. Притащил на незаконченную кухню холодильник, полдня таскался по рынку, колдовал над овощами и маринадами. Вечером позвонил Алёне и попросил девочек прийти на следующий день к пяти часам.

- Сегодня очень важный день. Торжественный спуск и ходовые испытания, да! Придёт одна компания, но из администрации. Бухгалтерша и секретарь с мужьями, ещё может кто. С ними вежливо надо, чтобы всё в лучшем виде, – воздев палец к небу сообщил Сол.

- Мы будем очень стараться, – улыбнулась Полина.

- Ой, а можно вам личный вопрос задать? – вдруг спросила Алёна, помогавшая Полине завязать за спиной фартук.

- Можно, только мы на «ты» договорились, разве нет?

- Нет, мы договорились: вы к нам на ты, а мы - на вы, – поправила Полина.

-  Давайте так, ладно, да. Так и в чём вопрос?

- Почему вы так говорите, ну необычно немного. Не по порядку расставляя слова. Вроде акцента нет, но всё равно непривычно немного, – немного смутившись сказала девушка.

- Это всё контракт последний, то есть не последний, а за два перед тем, который назад. Я на балкер попал, в индийский океан ходили. В общем из Африки в Китай и обратно. Команда весёлая собралась, молодежь в основном, неопытные. Половина индусы, половина филиппинцы, пара китайцев и капитан австралиец. В общем кок армянин очень хорошо вписался. Индусы ещё нормально, а филиппинцы с английским плохо. И надо ж было, у нас главный двигатель сдох. И встряли мы на ремонт, на Мадагаскаре. Механики пахали, а остальные пинали… овощи разные… Скучно короче, да. И вот я тогда взялся филиппинцев русскому учить. А они меня филиппинскому. От скуки, понимаете, да?

- И как у вас? Получилось? – спросила Алёна.

- А то! Матом ругались на загляденье. Трое во всяком случае. Остальные не захотели. Я им Чуковского нараспев рассказывал, они мне потом Бармалея как песню пели, смешно было, да.

- А зачем им русский понадобился? – поинтересовалась Полина.

- Понимаешь, азарт просто. Я сказать забыл, да. Заспорили с капитаном мы. Он филиппинский, или я их русскому. И видишь, я за три месяца тысячу долларов сверху заработал. Капитан не соглашался, пришлось старпома с другого судна позвать, он русский был, подтвердил, что филиппинцы. Так что они могут. А я с тех пор стал на разных языках пытаться, с теми, с кем на контракте был. И вот русский чуть забыл понимаешь. Теперь, когда волнуюсь путаю, туда-сюда, а когда не волнуюсь, всё хорошо, да.

- А сейчас вы сильно волнуетесь? – спросила Полина.

- Нет, так чуть-чуть. Вы у меня хозяйки хорошие, значит всё хорошо будет. Я же уже лучше стал говорить, да? Не волнуюсь совсем почти. Даже не ругаюсь уже. Представляете, у меня никогда такого не было. А тут даже когда кирпич на ногу уронил, сдержался. Раньше как мне не материться, это непонятно совсем. Но с вами, дамами прекрасными, стараюсь, а то и без меня матом все, да…

-  Ха, смотрите!  Ох, ты ж пиздец жопоногое сука бля нахуй ебузаразное пиздопроёбище уебанистое сукачище бля, – на одном дыхании выдала Алёнка, на что Полина досадливо поморщилась.

- Алёна, ну ты совсем! – возмутилась Полина.

- Так нормально? – усмехнулась старшая. – Теперь видите, что вы нас новому научить не сможете. Или мне ещё что-нибудь завернуть?

- Э, нет, хватит, хватит да! – поспешно вскинул ладони Сол. – Ты главное при гостях такое не надо, да. Не разрушай красоту, пожалуйста. У меня сейчас сердце кровью два раза туда-сюда. Идите, я вам тут вот фартуки купил, в полосочку как тельняшки. Давайте надевайте и встречаем гостей.

            Всего в первый раз пришло восемь человек. Из всех Сол, кроме Елизаветы Михайловны, знал только мужика из пожарного надзора, к которому заезжал расписаться в документах. Сами гости тоже были не слишком дружны между собой, так что расселись парами за разные столики. Что ж, по-своему будет хорошо. Девочкам стоит потренироваться. У Алёны вроде есть опыт какой-никакой, а вот Полина в ресторанах не работала.

            Девочки справлялись на удивление хорошо. Алёна широко улыбалась и весело общалась с гостями. Занятый мангалом Сол толком слов разобрать не мог, но судя по вспышкам громкого смеха девушка что-то шутила. Полина работала молча, скромно улыбаясь гостям за ближним к мангалу столиком. Кучерявый муж бухгалтерши, в бежевом пиджаке, то и дело отдавал Полине какие-то распоряжения грубым тоном, девушка только молча кивала и ни в чём не перечила.

            Сол уже ловко спускал с шампуров первые порции люля, как вдруг Полина без всякой просьбы взялась делать подгарнировку. Они никак это не обговаривали, но у девушки всё получилось с удивительным изяществом. Казалось бы, дело простое: немножко лучка маринованного, зелени, перчик, помидорчик, но у неё прям готовый натюрморт, хоть для рекламы фотографируй. Кстати да, надо фотографа поискать, сделать пару кадров. На будущее, вдруг до рекламы дело дойдёт.

            Он развернулся всерьёз. Не размениваясь на опахало, раздул большой костёр специально купленным феном, так что пламя аж загудело в трубе. А пока жарил люля сбоку, отгребая угли. Да, мангал там красиво смотрится, впечатление производит. Хоть на столько гостей много углей не надо, но дров накопилось, путь горит, красиво же, да! Стоять жарко, но ничего, потерпеть можно.

- Так, пять минут и шашлык будет! – Сол сдёрнул с плеча чёрное полотенце, вытер вспотевшее лицо и подмигнул Полине. – Видишь теперь зачем густые брови нужны, а?

- Они вам очень идут, – тут же вмешалась появившаяся сзади Алёна. – Вам бы ещё борода пошла.

- Э… тогда на моджахеда какого буду похож. Не хватало ещё чтоб за это менты приматывались. Ещё решат, что я терро…

            Раздался грохот и двор вдруг заполнился тучей мелкой сажи и пыли. Сол закашлялся и закрывая лицо инстинктивно махнул рукой оттолкнув в сторону стоявшую перед ним Алёну.  Где-то рядом в пыли вскрикнула и закашлялась Полина, а дальше протяжно завизжала бухгалтерша из администрации.

- Целы все?! – прокашлявшись заорал Сол. – Все целы?

            В ответ раздался мощный взрыв мата вперемешку с кашлем. Спустя пару секунд пыль немного рассеялась, и он смог разглядеть перевернутый стол и валяющиеся по всему двору обломки кирпичей. Обернувшись к мангалу, понял, что произошло. Высоченная кирпичная труба рухнула и теперь мангал чем-то напоминал вулкан, остывающий после извержения.

-Етить твою мать... – отряхивая пиджак орал усатый муж бухгалтерши. – Костюму пи... Ну, что ты тычешь? Ну, смотри... Люб, ну глянь. И химчистка не поможет.

- Все целы?! – ещё раз закричал Сол. – Кому-то помощь нужна?

- Да бля! Ты оборзел в край? Ты что тут… В сарай нас этот...  – орал размахивая пиджаком взбешённый гость. – Мне за малым кирпич в лицо не прилетел. Миллиметраж бля, просто миллиметраж.

- Я возмещу, всё потом возмещу! – размахивая руками закричал повар. – А сейчас идите, на выход все, на выход!

- Нет, погоди, я никуда. Давай сперва тут на месте все порешаем! – возразил разгневанный хозяин пиджака.

- Э, друг, а если это газ был? – сменил тактику Сол. – А вдруг ща ещё раз жахнет, ты о таком не думал?

- Вов, пошли, он за разрешением к нам потом. Вернёт, никуда не денется, – толстая бухгалтерша потянула мужа за рукав. – Мы дома с тобой точненько всё пересчитаем, чтоб ничего не пропустить.

            Пожарный инспектор тем временем ухватил за руку Елизавету Михайловну, вытащил за двор и что-то стал гневно выкрикивать. Похоже разрешение накрылось медным тазом и теперь придётся намного больше денег занести. Э, ничего, с другой стороны заходить придётся. Сам дурак, не проверил, да.

            Гости услышав перебранку, торопливо стали покидать разрушенный дворик, а Сол склонился к скрючившейся на корточках Полине и спросил:

- Ты в порядке?

- Голова болит, меня стукнуло. И рука, я обожглась, кажется, – слабым голосом ответила девушка.

- Стой, то есть сиди. Сиди как есть, я всё осмотрю, – засуетился повар. – Я скорую… я сейчас, ты не двигайся только.

-Н-не, не нужно. Я кажется, чуть-чуть, уголек прилетел наверно просто… – залепетала девушка. – Я дома, я заклею, ничего…

- А ну это, давай шути мне, вот это не это, – поспешно возразил Сол. – Давай посмотрю, туда-сюда, где…

            Потянувшись вниз, он не удержал равновесие и плюхнулся рядом с девушкой на колени. Полина повернула руку и стал виден широкий, припорошенный пеплом ожог, от сгиба локтя и до запястья. Кажется, туда прилетела головешка из мангала и прижгла нежную кожу. Полина не кричала, смотрела на вздувающиеся волдыри словно это была не её рука.

- Ещё? Что есть? Где тоже? Больше где, говори быстро?

- Нет, вроде рука только, я не знаю.

 - Ой, Поль. У тебя кровь! – воскликнула стоявшая позади Алёна. – Вон там, на шее.

- Так быстро, поехали в больницу. Алёна, ты как? Не задета? Посмотрю давай! – воскликнул Сол с трудом поднимаясь на ноги.

- Глаза только засыпало, а так норм. Что это за фигня вообще?

- Э, давай посмотрю, повернись, да. Вроде да, слава богу. Это труба старая, кладка потрескалась и рухнула, когда раскочегарил хорошо. Или цемент в раствор забыли, туда-сюда. Ох, беда…

            Сол заметил, что опрокинутый стол стал дымиться от прилетевших на него углей. Он рванул вперёд и стал затаптывать дымящуюся ткань.

- Так, давай, вот держи ключи, оставайся, да. Возьми ведро и заливай тут всё, чтоб пожара не дай бог. А я Полину в больницу. Ты чего как, мне звони сразу, да.

- Да, хорошо, я только маме звякну.

- Зачем маме, не надо маме, всё хорошо, зачем нервы, да?!

- Но я…

-  Я домой её привезу, всё хорошо будет. Сейчас барсетку и вперёд.

            В травмпункте, несмотря на вечерний час, их приняли не сразу. Перед ними в очереди было пять человек. Сол порывался пробиться без очереди, но Полина категорично  замотала головой и молча уселась на лавочке. Толстый повар махнул рукой и устроился рядом. Рана на голове девушки казалась небольшой и скрывалась под волосами немного кровоточа, так что кровь уже запеклась на шее пониже затылка. Наконец-то пришла их очередь и Сол, распахнув дверь, боком протиснулся в кабинет.

- Страховой полис и паспорт, – прогнусавил молодой худощавый фельдшер, поправляя сползающие на нос очки.

- Э, друг, ты сначала давай, девушке помоги, потом бумажки свои будешь.  Давай ты все процедуры сделай, туда-сюда, – натужно улыбнулся Сол.

- Так нельзя, сначала нужно оформить. Вдруг потом справка и если травма, нужно сообщить…

- Слушай, у меня тут вот такая справка есть, мне в Ярославле выдали, вот на, посмотри, да!

            Сол красноречиво помахал перед носом фельдшера новой тысячной купюрой, тот поколебался секунду, воровато обернулся на медсестру, которая склонилась над столиком с инструментами, и торопливо спрятал деньги в карман джинсов под халатом.

- Хорошо, пусть ваша дочь ложится на кушетку, я сейчас посмотрю.

            Сол поморщился на словах о дочери, но ничего не сказал. С другой стороны, что он там должен был подумать. Возраст подходящий, как раз годится в дочери, выглядит ребёнком.

- Подождите в коридоре, – сердито фыркнула медсестра.

- Э, нет, я тут лучше посижу.

            Рана на голове оказалась неглубокой. Обломок кирпича немного содрал кожу, но фельдшер добросовестно аккуратно выбрил участок кожи, продезинфицировал рану и наложил повязку, закрепив её лейкопластырем.

- Прививки делали от столбняка в этом году? – спросил фельдшер, осматривая ожог на руке.

- Нет, делай давай всё что нужно. И какие лекарства, напиши, да… И рентген там сделай, проверь, чтоб с головой хорошо всё, а то не дай бог.

- Хорошо, я сейчас…

            Когда Полина вернулась из рентген-кабинета со снимками и фельдшер уже заканчивал делать уколы, позвонила Алёна и сказала, что закончила прибираться во дворе и никаких признаков пожара нет. Собрала всю разбросанную еду и спросила разрешения отдать бездомным котам.

- Да-да, делай конечно, – рассеяно ответил Сол. – С Полиной всё хорошо. Снимки сделали, вроде цело всё. Иди домой, я её привезу.

- Я к дедушке пойду. А Полина домой пусть. Что с ключами делать?

- А... Решим потом, я сейчас это… Утром в общем принесёшь.

- Хорошо.

            Они вернулись к машине, Сол галантно открыл девушке дверь и спросив адрес, завёл двигатель. Дом располагался довольно далеко от таверны, на тихой улочке в самом центре города. Строение оказалось массивным трехэтажным особняком с огромными окнами. Остановившись перед внушительным фасадом с лепными колоннами, повар прищёлкнул языком.

- Значит, вы тут живёте? Прямо целый дворец, много лет ему, да?

- Ой, это только снаружи кажется. Там внутри коммуналки теперь. А вообще это был дворянский дом, там наверху мезонин, раньше там прислуга жила, а тут внизу, где большие окна, там были господские комнаты. У нас как раз там комната, потолки высоченные. Больше ста лет дому уже…

- Старинный это да. Ремонт не помешал бы… Вы это снимаете тут, да?

- Нет, это тётина комната, вернее тёти Светы с Алёной. Я раньше с дедушкой жила, в нашей, а теперь дедушка заболел, и тетя Света к нему переселилась. Просто я не справилась, дедушка ходить не может, а у меня даже сил не хватит…

- А родители твои?

- Они погибли в автокатастрофе, семь лет назад, то есть уже восемь. По трассе ехали, и при обгоне на них один урод выскочил на газели. Сам выжил, а мама с папой на смерть. Мы с дедушкой на даче были тогда.

- Ужас какой, да. И как ты потом?

- Дедушка моим опекуном стал, мы вместе жили. Но потом у него инсульт случился, я ещё в школе была. Мне как раз только телефон купил, и почти первый звонок из больницы. Я так плакала. Теперь не люблю телефоны. Боюсь, что позвонят и скажут. Вообще телефоны не ношу, страшно.

- Э, понятно теперь почему у Алёны есть, а ты…

- Ну да, мы вместе всё время почти, с тех пор. Тётя Света дедушкой занята, а Алёна за мной приглядывает. Она на четыре года старше, всё лучше знает.

- Молодцы, что друг за друга держитесь. Ты сейчас одна нормально? Может мне за Алёной съездить? Чтоб ты не одна дома была.

- Я не одна, там же у нас ещё трое соседей. Если что, они позвонят Алёне или тёте Свете. Не переживайте, всё хорошо будет. Очень жалко, что у нас такая неприятность в первый день.

- Э, ты не думай, все хорошо будет. И не такие неприятности случались, да. Я однажды три ящика коньяка при погрузке за борт уронил. Вот это было самое опасное для жизни происшествие. А всё остальное можно пережить! Ты отдыхай, завтра выходные будете. Я послезавтра позвоню, что куда решать дальше.