Не делай добра

    Во дворе громыхнула калитка, и Ира мгновенно очнулась. Она стояла у плиты, на которой уже начинал пригорать ковшик с овсянкой. Подхватив кашу, Ира вывалила её дымящейся лепешкой на тарелку и вышла из кухни, на ходу развязывая халат. Почему-то именно сегодня утром он страшно её раздражал. Скомкав халат, словно грязную половую тряпку, она закинула его в стиралку и обнаженная поднялась в спальню. Можно было никого не стесняться, Олег с дочками уехали. В доме остались только кошки, да и те дрыхнут где-то по углам.

         Пока овсянка остывала, Ира решила поменять постель и, склонившись, чтобы снять наволочку, вдруг поняла, что же так её взволновало на кухне минуту назад. Запах Олега! Именно он так сильно раздражал, что казался невыносимым. Она почувствовала, как внизу живота запульсировал шов, словно что-то из него страшно рвалось наружу. Ира запустила ладонь под нежную ткань трусиков, но тут же стыдливо одёрнула, словно из глади зеркала кто-то следил за ней с укоризненной усмешкой.

- Нет! – строго сказала она, погрозив пальцем своему отражению. – Я потерплю, не сильно и хочется. Будет знать, как такое говорить.

         Последние пару дней муж был будто сам не свой, какой-то молчаливый и задумчивый. Позавчера она сама пыталась его разговорить, но Олег только отшучивался, предложил посмотреть фильм, а потом сам заснул на середине, даже не досмотрев до конца. Ирина досмотрела французскую мелодраму «Ангел-А», потом ласково растолкала мужа, но он, толком не проснувшись, огрызнулся, тяжело добрёл до кровати и завалился спать.

         А вчера Олег сам усадил её на колени и стал, обнимая, шептать на ухо нежности. Дети уже спали, и Ира надеялась, что всё закончится романтическим сексом. Но муж вдруг начал рассказывать историю из своего прошлого, потом опять поднял вопрос об усыновлении. Его слова холодной иглой скользнули под рёбра и мигом разогнали сладостную истому. Она встала и принялась, прохаживаясь туда-сюда, выговаривать Олегу за то, что он целыми днями пропадает на работе, совсем не уделяет времени дочкам. Куда им усыновлять ещё третьего ребенка, у них две дочери уже растут, как подзаборная трава! Олег побагровел и гневно обрушился на любимое детище Иры, салон красоты «Винтаж». По его словам, салон требовал слишком много денег и времени, в результате, чтобы кормить семью он должен пахать как конь, а она вместо того, чтобы воспитывать…

         Дослушивать Ира не стала. Убежала от него в спальню, накрылась с головой покрывалом и тихонько плакала в подушку. Олег пришёл минут через десять. Принес бокал вина, стоял у кровати на коленях и извинялся, но она отказывалась его слушать. В конце концов, он успокоился и просто улёгся спать. Она встала ночью, едва не перевернув стоящий на тумбочке бокал. Сходила на кухню, включила на ночь стиралку. Потом проверила детей и, выключив ночник у Маши, вернулась в спальню. Вздохнула, выпила вина и попыталась разбудить мужа, чтобы как-то помириться, но он спал слишком крепко.

          Теперь, утром, ей было стыдно, что она так резко оборвала разговор. Злясь на саму себя, Ира возбуждалась от запаха Олега так, что голова даже немного кружилась, а предательская пульсация будто просачивалась вниз по шву… Не выдержав, Ира сбежала вниз по лестнице и схватила с кухонного стола телефон, чтобы позвонить мужу, попросить прощения и предложить на пару часов всё бросить и приехать домой, помирится по-настоящему. Но открыв изящную женскую раскладушку, увидела два пропущенных вызова из салона. Для обычного утра слишком много, они ведь открылись только десять минут назад. Что-то явно случилась, и Ира быстро нажала на  кнопку звонка

 - Алло, Рита, лапуля, ты? Что там такое случилось?

- Да, Ирина Андреевна. Тут женщина пришла, говорит, ваша подруга, телефон просит дать. Говорит, вы её хорошо знаете…

- А как представилась?

- Нина Александровна. Говорит, вас в школе учила.

- Да, помню её, была такая. Что она просит, скидку?

- Нет-нет, она вроде не стричься. С вами лично хочет о чём-то поговорить, просит телефон дать.

- Угости её чаем, я буду через полчаса, - нервно ответила Ира. – Номер телефона лучше не давай.

         В самом начале работы салона Ирина допустила грубую ошибку и стала раздавать клиентам свою личную визитку с телефоном. Она сначала не слишком доверяла своим девочкам и хотела держать всё под личным контролем. Кончилось это массой звонков по самым глупым поводам, например, с вопросами вроде  «Какой шампунь выбрать?» и «Чем лучше смывать лак для ногтей?». Был даже один извращенец, неведомо откуда взявший визитку и решивший, что это массажный салон интимных услуг. Он умудрился два или три раза позвонить пьяным среди ночи, требуя выслать ему девушек, и даже грозный ответ Олега его не остановил. На четвёртый раз муж вежливо спросил адрес, потом кому-то перезвонил, и больше по этому поводу Иру не беспокоили. Она тогда очень восхитилась мужем, в очередной раз убедившись, что внешне мягкий и податливый Олежка мог, если нужно, решить любой вопрос.

         До салона она добралась минут через пятьдесят. Совсем не учла, что ёще не позавтракала, не накрасилась, и пришлось всё делать второпях. Выезжая за ворота, она в очередной раз чиркнула машиной о маленький столбик на краю палисадника, который её жутко злил. Трижды уже просила мужа выдернуть его к чёрту, но Олег только отшучивался и советовал осторожнее водить, а то вдруг вместо столбика чей-нибудь мерседес на дороге попадется.

         Новая царапина на переднем бампере совсем выбила Иру из колеи. Конечно, Олег не будет её ругать, но всё-таки просить подкрашивать в сервисе как-то не хотелось, а уродливый дефект, казалось, так и бросался в глаза, тут вдобавок еще эта ссора. Ира припарковалась в кармане напротив салона, обошла машинку, сокрушённо покачала головой и поспешила на работу.

    Салон «Винтаж» располагался на первом этаже большого кирпичного торгового павильона, который был частью мини-рынка возле автобусной остановки. Место довольно роскошное, утром и вечером мимо проходит множество людей. Сам район был не очень приятный, кругом сплошь старые пятиэтажки заводского предместья, так что приличное место было непросто найти. Ира очень обрадовалась, когда подвернулся этот вариант, пусть и не в центре, зато просторно: и вывеску повесить можно, и приличную мебель поставить, и большие окна, чтобы у мастеров был хороший свет. В итоге в двух просторных комнатах оборудовали два парикмахерских места с раковинами и одно для маникюра и педикюра. Остальное пространство занимали диван и два кресла для ожидающих клиентов, стеллажи с косметикой и прочая мелочь. Угол второй комнаты Ирина отгородила шкафом-стенкой и организовала там себе мини-офис, который одновременно служил девочкам комнатой для переодевания. Единственным минусом помещения был очень маленький туалет, такой узкий, что хозяйка очень стеснялась пускать туда клиенток, однако расширить его не было никакой возможности.

         Все помещение было отделано винтажном стиле, с закосом под двадцатые годы прошлого века. На видном месте висели черно-белые фотографии Мерилин Монро, а массивные люстры и бра под хрусталь завершали композицию. Конечно, весь этот шик обошелся довольно дорого, но Ирина решила не скупиться на материалы, чтобы все служило долго, а не облезло через полгода. Стараниями её девочек, салон всегда блистал чистотой и во всем был образцовый порядок. Это очень радовало хозяйку и каждый раз, приходя на работу, она вздыхала про себя, что у неё дома теперь нет такой красоты.

         Сегодня с утра работала Маргарита, голубоглазая блондинка с забавным курносым носиком. После того, как Ира перекрасилась в светлый, их стали даже стали принимать за сестер, а однажды со спины приняли за мать и дочку. Причем дочерью назвали Иру, тогда это её страшно рассмешило, хотя обычно она не любила свой маленький рост и всегда старалась носить высокие каблуки.

         Когда Ира вошла, Рита уже хлопотала над сидящей в кресле толстой клиенткой, и хозяйка решила не отвлекать её разговорами, ограничившись коротким приветствием. На диванчике её ждала сгорбленная пожилая женщина, одетая в пальто и берет, хотя на улице ещё вовсю царствовало индейское лето.

- Здравствуй, Ирочка, - воскликнула старушка, поднимаясь с дивана. - Ой, как ты похорошела, этот цвет волос тебе очень к лицу.

- Доброе утро, Нина Александровна, – улыбнулась Ира. – Спасибо, это вот Ритина заслуга, она чудесная мастерица. Хотите, она и вас омолодит, например, в рыжий?

         Фраза прозвучала как-то неловко, но бывшая учительница и правда смотрелась старше своих лет. Если Ира правильно помнила, Нине Александровне ещё не было шестидесяти, а сейчас она выглядела на семьдесят, если не старше. Дряблая кожа, совсем поседевшие волосы и заметно впавшие глаза. Ира вспомнила высокую и статную англичанку, на которую исподтишка пускали слюни спермотоксикозные одноклассники. Куда делся этот шарм, всего каких-то двадцать пять лет прошло… Они последний раз виделись лет семь или восемь назад. Олегу периодически нужно было переводить с английского разную документацию по иностранным машинам, и Ира, сидя в декрете, с радостью брала эту работу на себя, а когда не справлялась, звонила школьной учительнице, и та всегда была рада помочь.

- Ой, ну что ты, Ирочка, куда мне, это незачем. Тут бы со здоровьем совладать, не до красоты, знаешь ли…

- А что у вас со здоровьем, я может быть могу чем-нибудь…

- Мы можем поговорить наедине?

- Да, конечно, пройдем в мой кабинет.

         Ира была медиком по образованию и до замужества работала в поликлинике участковым терапевтом. Потом, после двух декретных отпусков, растеряла квалификацию и не захотела возвращаться, тем более что Олег вполне мог обеспечивать семью. Друзья и знакомые еще некоторое время обращались по старой памяти за консультациями, но в последние годы очень редко. Однако Ирина продолжала считать себя врачом и искренне предлагала помощь.  Войдя в свой закуток, она предложила:

- Нина Александровна, может, чайку?

- Нет, спасибо, Ирочка, у меня почки не ахти, стараюсь много не пить лишний раз.

- Может, вас в Областную больницу устроить на обследование? У меня, конечно, уже мало осталось связей, но если надо, ещё могу договориться.

- Нет-нет, всё хорошо, ничего серьёзного, - замахала рукой Нина Александровна. – Я просто диету пособлюдаю, меньше нервничать буду, и само пройдёт. Я тут на пенсию два года как вышла, но продолжала преподавать. А в этом сентябре всё, никакой школы и стресса, теперь точно полегче будет.

- Очень жалко, - покачала головой Ира. – Я надеялась, что мои девочки к вам попадут.

- Ну, репетиторство я не брошу, – отмахнулась Нина Александровна. – На это сил хватит. Да и на пенсию сейчас разве проживешь.

- Это точно, - кивнула Ира. – Но тут дело не только в деньгах. Таких учителей, как вы, днём с огнём не сыщешь.

- Да, молодежь с пединститута сейчас не та пошла. Ищут только как бы денег быстрей урвать, детей не понимают совсем. Та школа, что была, уже потеряна совсем. Я на Ромку смотрю, ну растет чурбан чурбаном. Вроде так смышлёный, читать с пяти лет начал, а теперь ленится. Весь в мать, только шатания всякие на уме.

- Ой, дети сейчас все такие. Вот младшая моя, ну ураган с динамитом. Две недели учебы прошло, меня уже в школу вызывали раз. На рисовании организовала салон красоты и подговорила всех друг другу лица разрисовывать. Одной девочке мазнули гуашью в глаз, а у неё аллергия. Я когда приехала, меня там чуть не растерзали.

- Ха-ха, ну дает Машуня, - улыбнулась учительница. – Я её, помню, видела на прогулке, ну сущая егоза. Вот тебе площадка, играй себе спокойно с детками, нет, нужно на верхушку дерева залезть и скакать там макакой дикою.

- Ну, с этим мы хоть чуть-чуть совладали, - вздохнула Ира. – Отдали на акробатику, чтобы было, куда энергию выпускать. Правда, теперь дома кувыркается непрерывно, но хоть с деревьев не приходится снимать.

- Ну дай бог. Да я, собственно, про детей и пришла поговорить. Хотела позвонить сначала, да задевала номер куда-то. Домой к тебе долго, вот и решила сюда.

- Вот вам визитка, тут и салона номер, а я сейчас свой допишу…

- Спасибо. Ну так вот, я про Викусю хотела, значит… Ума не приложу, что мне делать с ней…

- А что с не так?

- Пропадает совсем, не работает толком, всё дурью мается, – вздохнула пожилая учительница. – Пока я работала, Ромка маленький был, ещё вроде как ничего. Перебивалась подработками, но приличными такими, вот...  А тут я на пенсию, а её за год с трёх мест попёрли уже. Не знаю точно, за что, но, думаю, язык длинный чересчур. Она и со мной скандалит так, что аж сердце перехватывает, да и на сына иной раз орёт.  В общем, чего вокруг да около, может, Ирочка, получится у тебя её в ученицы взять? Ну на работу, то есть, чтобы она тут под присмотром была? Сюда, в салон, парикмахером или на маникюр…

         Ирина замерла, задумчиво потирая подбородок. Она хорошо представляла, что дела салона идут не лучшим образом, и в такой ситуации брать ещё одну неопытную работницу было чистым самоубийством. Ей просто не с чего зарплату платить, вдобавок и девочки будут не очень рады ученице, которая под ногами путается. Рита ещё ладно, а вот Карина точно примет в штыки, она очень не любит всякие связи  и знакомства. Пауза в разговоре невежливо затягивалась тугой петлёй, и Ирина, глядя на стол, сказала:

- Извините, Нина Александровна, но я сейчас не смогу вам помочь. Салон недавно открылся и сейчас полностью укомплектован специалистами. Мне просто нечем ей будет зарплату платить. Сейчас кризис и…

- Да, Ирочка, я всё понимаю, но и ты меня пойми, пожалуйста, – вздохнула учительница. – Я в отчаянии, мне просто и пойти не к кому. Мы в квартирке моей, как в клетке, то она уходила работать и я, а теперь... И денег не хватает, и ругаемся. Ромка ещё… Боюсь, понесёт по кривой, как её. Очень боюсь.  Она что, дурная… Не дай бог опять, на эту… Ну, ты понимаешь вообще… В сауны там эти…

- Нина Александровна, ну вы наговариваете. Я же много общалась с Викой, она ничем таким никогда не занималась. Она хорошая девушка! Ну случилась тогда эта трагедия, она осталась, можно сказать, юной вдовой. Вы же тоже остались без мужа, могли бы её понять.

- Да папашка-то её был, хм, кхе, хм, - закашлялась учительница, доставая платок. – Тот ещё подарочек, и дочка в него.  Но ты правильно вспомнила. Ты же тут тоже виновата. Помнишь, десять лет назад, я же тебя просила её на аборт пристроить, а ты что? Зачем отговорила, у неё теперь с семнадцати лет жизнь под откос, столько с этим всем мучается… Если бы не ты, она бы поступила в институт, как все нормальные... Это ты ей жизнь загубила. Я же просила помочь, а ты что? Так бы забыла и жила бы дальше спокойно, может замуж вышла за нормального, а теперь что?

- Я отговорила, потому что был серьезный риск, - вздохнула Ира. – Это не только мое мнение было, так завотделением советовал, я же сама лично её возила на консультацию. Она сейчас жива и здорова благодаря этому и сможет иметь ещё детей. А так вообще наверняка бы себя убила или просто с ума сошла.

-А она не сошла, что ли? Нигде от неё покоя нету, орёт, как ненормальная. Не только я вижу, вон и на работу брать не хотят, – махнула платком Нина Александровна. – Ей бы мужа хорошего найти, а не вот это всё. Он бы ей мозги вправил. Да кому она с дитём нужна-то? Тут бездетных вон пруд пруди. А она бесится, по ночам чуть не воет, Юрку своего зовет, а нам каково?  И Ромке не жизнь, а тоска одна. Чего уж… Вещей нормальных и то не купить, ходит в обносках. Я вчера заплатки на колени ему сделала, так он выкинул с балкона, представляешь? Говорит, не буду так ходить, пацаны засмеют во дворе.

- Может, я тогда вам помогу деньгами?

- Деньгами, - зло повторила учительница. – Сытый голодного не поймет. Выросли вы, ученики, неблагодарными. Даже не в деньгах дело. Боюсь, я помру, так они скатятся совсем. Вика пить будет и опять на панель, а с Ромкой…

- Нина Александровна, да не занималась Вика ничем таким, её доктор обследовал, успокойтесь…

- Ну так займется, раз жизнь под откос катится… Возьми её, пригляди, ну что я, часто прошу? Я не милостыню пришла выпрашивать. Работает пусть. Честным делом и под присмотром чтоб… Да и твоя вина в этом есть, ты же понимаешь?

- Нина Александровна, я попробую. Мне сюда её правда некуда взять. Но я с Олегом поговорю. У него связей много, в сервисе разные люди машины чинят. Я уверена, он сможет всё решить. Найдём ей хорошее место, под присмотром, и всё будет хорошо.

- Он правда сможет?

- Ну конечно. Много есть работ, может, куда-нибудь той же автомойщицей.

- Да работала она уже, за хамство уволили. Я же говорю, у неё язык как шило, острый, и не спрятать никак. Даже сама уже не могу с ней, да и Ромка такой же растет. Что не скажи, сразу в ответ отгавкивается.

- Это ничего, это просто возраст. Мои такие же обе, да вы столько лет с детьми проработали, должны знать это лучше меня.

- Да знаю, но не легче от этого. По ночам даже сердце болит иногда. Хоть и грубая, но родная всё-таки. Напугала меня недавно. Стала в ванной закрываться по ночам, купается вроде, но лежит молча, ни на что не отзывается.  Я просыпалась, аж ломилась к ней, боялась, что вены вскрыла, а она молчит или огрызается через дверь. Ну, кошмар просто.

- Вика так не поступит, она сына любит и вас. Столько лет прошло, раз тогда пережила, то сейчас тем более. Может, стресс просто, одной побыть хочется, расслабиться. Сами говорите, что в тесноте.

- Ох, не знаю. Ирочка, переживаю, не могу. Вот и здоровье от этого, почки и всё, чего говорить. Помоги, пожалуйста, сил моих уже нет.

- Конечно, я вечером с Олегом поговорю, мы обязательно подыщем варианты. Вот, возьмите пока…

    Ира протянула ей две купюры по пятьсот рублей.

- Ира, не надо денег, я не возьму. Это подачка.

- Возьмите, я вам говорю. Просто больше наличных нет. Купите штаны Роме или Вике из одежды что-нибудь. Если ей надо на новую работу выходить, надо же поприличней чтобы…

- Нет, не обижай меня, Ирина, нет.

- Хорошо, пусть это задаток будет! Танюшке дополнительный по английскому будет не лишним совсем. Вы деньги возьмете сейчас, а как разберёмся со всем, тогда договоримся о занятиях. По четыре часа в неделю, в два разных дня.

- Ох, ну хорошо. Так можно, спасибо, Ирочка, ты просто чудесная…

- Напишите мне вот тут, в ежедневнике, ваш телефон. Я сегодня с Олегом поговорю и завтра же вас наберу.

- Хорошо, спасибо ещё раз. Я тогда, наверное, пойду. Не хочу тебя от работы отвлекать. И так отняла столько времени, - сказала учительница, осторожно убирая деньги в потёртую сумочку из кожзаменителя.

- Да ну, глупости, я вам рада всегда. Не теряйте визитку, сможете позвонить.

         Она проводила учительницу до дверей и вернулась к своему столу. От тяжёлого разговора разболелась голова, и заниматься делами совершенно не хотелось. Ирина даже не представляла, с чего начать разговор с мужем, но и бросать Нину Александровну будет подло.  Она и правда чувствовала какую-то вину за то, что так настойчиво убеждала Викторию и её мать оставить ребенка. Тогда это казалось единственно правильным, а теперь приходилось расплачиваться за свою доброту, прямо как в циничной поговорке.