5. Молочная ведьма
Вот это влипла, даже представить не могла! Попалась как лиса в капкан! Дверь мощная, железный лист приварен на уголок, такую просто так не выбить. Да и что там снаружи? Пара здоровых собак и бешеная тётка с ружьём? Офигенная перспектива. И что теперь делать? Вся ситуация просто не укладывалась в голове, какой-то фильм про сумасшедших маньяков, только в реальности.
Так выдохнуть, выдохнуть, главное успокоиться. Нужно... нужно что-то железное. Что-то такое, чем от выстрела защититься. Как это в фильме было про ковбоев? Какая-нибудь старинная печная заслонка. И оружие длинное. Такое, чтоб кинуть можно. Нет, бред, что за мысли? Только битвы насмерть тут не хватало. Надо как-то без ущерба выбраться. Ох, блин, ну телефон же есть! Надо Диме позвонить. Ой, нет, стоп, что эта дура про Диму несла? А если он правда... Нет, такое даже не укладывается в голове.
Если действительно Дима взялся за старое и с этой тёткой? Да нет, бред, такого быть никак не может... А вдруг этот придурок с ружьём вовсе не из-за трактора и навоза так себя повёл? Если он о чём-то догадался? Нет, быть не может, это же бабка страшная. Ладно в лаборатории в городе, там ухоженные дамы. Даже мама его, если подумать. Ой, господи, что в голову лезет. Надо сначала выбраться, а потом уже... Октябрина, она должна помочь, у неё связи в милиции. Если не обыск устроить, то хоть от похищения они должны людей спасать или как?
Даша вздохнула и, на всякий случай отойдя от двери в дальний угол, принялась звонить. Октябрина ответила не сразу и, судя по крику на заднем плане, была очень занята Боренькой, который основательно мешал ей работать. Даша старалась говорить как можно тише, опасаясь, что безумная хозяйка или её дочка подслушивают у двери. К сожалению, связь на краю деревни ловила плохо, а сарай без окон с железной крышей ещё больше затруднял связь.
- Ну говори, что ты там мычишь в трубку! – директор резко прервала нервный шёпот, которым Даша пыталась рассказать о своей непростой ситуации.
- Октябрина Борисовна, слушайте, вызывайте милицию срочно! Я тут во дворе, – отбросив сомнения гаркнула горе-дипломатка.
- Даша, что... я не понимаю...
- Меня слышно? Меня в сарае закрыли, я в опасности... Она меня тут чуть тяпкой насмерть не зарубила.
- Не вешай трубку, говори, я тебя слушаю... Тише, Боренька, тише. А-а-аа, тише, а-а-а... Подожди, я дитя в коляску положу, а то не слышно, не вешай трубку.
- Меня закрыли в сарае, я не могу выбраться, не знаю, что делать. Они, блин. Они оба на всю голову ебанутые!
- Тише, не матерись. Я сейчас повешу трубку, позвоню кому надо и сразу перезвоню. Ты там у них во дворе в сарае? На хуторе Потёмкинском? А где Ильич?
- Да! Меня закрыли, я выбраться не могу. Я хотела убежать, но не получилось. А он на перекрёстке меня высадил, я не знаю где он.
- Спрячься! Слышишь? Не лезь никуда! Спрячься где-нибудь! Хорошо спрячься, чтоб тебя не нашли. Сейчас приедут. Спрячься слышишь?
- Подождите, я в сарае, за домом свинарник, а за ним высокий сарай, кирпичный железные ворота типа гаража. Если я спрячусь, я не перезвоню. Или вы не перезвоните. Или перезвоните. Я... Я не знаю... что мне делать... Я запуталась...
- Сарай во дворе. Я поняла... Сейчас позвоню, приедут, всё обыщут... Я тебе перезвоню, только когда приедут, тогда вылезай и кричи, чтоб тебя нашли. Всё поняла? Теперь цыц!
- Хорошо...
Октябрина всё правильно сказала. Всё логично, лучше спрятаться и переждать. Сердце казалось вот-вот выпрыгнет из груди. Какое глупое сравнение. Куда оно выпрыгнет? Почему люди так говорят? Скорее лопнет. Лопнуть может... Не сердце, конечно, сосуды в нём... С сосудами такое случается. В висках давит, это тоже симптом, только этого ещё не хватало, сдохнуть тут от сердечного приступа. Нужно срочно найти куда спрятаться. Блин, от сердцебиения и грудь теперь налилась. Ну правильно, сильнее циркуляция крови, выше давление, эффективнее молокоотдача. Сранная базовая физиология, сейчас молоко через блузку будет сочиться. Хороша буду выглядеть, когда милиция приедет. Надо спрятаться и сцедиться хоть чуть-чуть...
Даша огляделась. Спрятаться в сарае было практически негде. Можно было попытаться чем-то забаррикадировать дверь. Нет, дурацкая затея, дверь открывается наружу, её ничем не подопрёшь, изнутри никакого засова не было. И ручки не было, чтоб через неё ту же лопату просунуть или метлу, чтоб заклинить дверь. Так, но вот штыковая лопата не помешает. Хорошее оружие обороны. А спрятаться, вот за бочку разве что. Конечно, если будут искать, то найдут. Но вот если, например, стрелять будут. Бочка железная, должна от пули защитить, наверное. В кино прятались. Да что за мысли такие, всё время про кино думать. Неправильно, надо так... Выдохнуть, присесть тихо в уголке за бочкой и сидеть ждать.
Грудь ныла нестерпимо. Перед тем как поехать на «переговоры» слишком торопливо покормила Бореньку. Он толком не поел, а потом второпях не сцедилась, а теперь от переживаний грудь ещё больше налилась и теперь кажется горела огнём. Ох, господи. Так и до мастита застойного недалеко. Надо срочно сцедиться. Это уже не про приличный вид, это и для здоровья надо... Пять минут, надеюсь никто не зайдёт.
Закон подлости так же неумолим как закон тяготения. Едва на пыльный пол сорвались первые жирные капли, заскрежетал засов на двери. Даша едва успела схватиться за лопату и осталась сидеть на присядках за бочкой. Вид, конечно, в высшей степени – идиотский. С задранной за голову блузкой и спущенным к животу лифчиком. И грудь открытая, вымазанная молоком.
Через секунду перед ней стояла пухлая хозяйская дочка, крепкая девочка, лет шестнадцати. Хотя с такой комплекцией ей и все восемнадцать могло быть.
- Эй, вы что тут колдуете? – испуганно взвизгнула девушка.
- Н-нет, ты что... что ты... я никогда, с чего ты взяла... – испуганно залепетала Даша, неловко пытаясь подняться на ноги.
- Вы... Вы что делаете... Вы что, ведьма что ли? Это порча?
- Ты кто? Ты дочка её? – встрепенулась Даша, торопливо пытаясь натянуть обратно лифчик. – Я, извини, тут случайно, мне нужно было, пойми правильно...
Как назло руки скользили, вся ситуация была невероятно глупой. Более идиотской ситуации сложно представить. Хотела сказать ей про милицию, а вместо этого какие-то оправдания идиотские.
- Это что молоко, это порча? – взвизгнула девочка. – Вы так маму хотели убить?
- Нет, я просто... я просто сцеживалась. Грудь болит. Я ребёнка не покормила... Я не хотела маме твоей зла, я вообще не понимаю, что произошло.
- Так вы беременны от моего папы? А ребёнок? Вы ребёнка в жертву принесли?
- Что... причём тут твой? Папа, я не... Что ты такое говоришь! Мой сын у подруги... Я вообще твоего папу не знаю.
- Что вы к маме пришли? Она в доме закрылась. Она звонит всем... Орёт. Я очень испугалась. Она мне сказала, чтоб я Барона сюда в сарай запустила, чтоб он вас порвал. А я боюсь. Боюсь, Барошу потом застрелят. Это мой пёс, я его с щенка вырастила. Вы уходите лучше, я скажу, дверь открыла, и вы убежали. Вы меня слышите, ау?! Уходите. Уходите быстро отсюда, пока она ничего не сделала, – вдруг истошно закричала девочка. – Она тёте позвонила, они так ругаются, что на улице слышно. Валите к чёрту и не приходите сюда.
- Подожди, это недоразумение. Говорю же... Мы не знакомы с твоим папой. Я вообще не потому пришла!
- Тогда зачем?
- Потому что мы ваши новые соседи. Я с моим мужем и ребёнком. Мы будем дом рядом строить. Я познакомиться пришла. И за мужа извиниться. За то, что он с трактором в субботу. С твоим папой сделал. Или не с твоим. Я если честно уже запуталась, – Даша наконец заправила грудь под блузку и поспешно застегнула олимпийку.
- Но мама уверена, что вы папина любовница из города. Она что-то сделать хочет, я не пойму. Собирает родственников. Я решила вас выпустить. Пока ничего не случилось. Они в последнее время ссорились. Мама обещала... себя... Она в доме закрылась, мне страшно... Я боюсь...
- Спасибо. Но... Что ты такое говоришь, я не понимаю.
- Я не хочу, чтоб маму посадили. Путь разведутся, и я с мамой останусь. Я не знаю, что она делать собирается. Она всем звонит. Это какой-то пиздец.
- Стой! Нет, не надо разводиться. Мы с твоим папой даже не знакомы! Это недоразумение. Скажи маме своей, что она ошиблась. Это всё тупейшее недоразумение.
- Зачем вы тогда про папу и ребёнка стали рассказывать? – девочка настороженно нахмурилась. – Мама это несколько раз повторила. Она давно подозревала, что он там у тебя в городе ночует.
- Я про своего мужа говорила, а не про её... Она подумала... Но почему? Так, подожди, а твоего папу как зовут?
- Дмитрий. Дмитрий Андреевич.
- Ого! Ну, конечно. А этот Ильич, дебил старый, перепутал получается! Теперь всё понятно! Они просто тёзки! Мой муж и твой папа. Надо скорее твоей маме объяснить. Ой, блин, как глупо всё вышло. Это же натурально французская кинокомедия какая-то: «День радио», блин.
- Какой день радио? Причём тут радио?
- Нет, ничего, я фильм вспомнила. Там люди всё время так всё перепутывали, очень смешной. Пошли скорее. Нужно скорее всё твоей маме объяснить.
- Может не надо? Лучше потом. А то мама сейчас...
- Нет, надо! А то она сейчас твоему папе позвонит, они поссорятся на ровном месте. Я не хочу, чтоб так плохо всё получилось. Как тебя зовут, а то что-то я даже не познакомилась с тобой.
- Я Маша.
- Даша, очень приятно. Прости, что так получилось. Давай пойдём быстрее, пока эта дурацкая ситуация слишком далеко не зашла.
- Пойдём, мама там в доме. Только я сейчас собак загоню.
Девочка вышла из сарая, а Даша наконец смогла привести себя в порядок. Кажется, теперь самое время рвануть отсюда прямо к калитке и бежать подальше, надеясь встретить милицию. Блин, долбанутые все, прям какая-то семейка Адамс. Наверное, у них тут и рука где-нибудь отрубленная бегает? Что за бред, почему сегодня непрерывно какое-то кино в голову лезет? А голова эта ещё вдобавок и кружится. Это такой симптом или нет? Доктор Хаус бы разобрался. А если это правда болезнь? Нет, бред, в животе урчит. Ничего не ела толком с самого утра. Вот тебе, пожалуйста, и причина. Надо быстрее домой, поесть и успокоиться. Сходила, погуляла с ребёнком, блин.
Но что-то не позволило Даше совершить дальнейший побег. Миссия получилась невыполненной. Она же ни о чём не договорилась, только хуже сделала. Как теперь по соседству жить? Нет, надо с этой Тамарой теперь аккуратно уладить недоразумение. Иначе жизни тут рядом не будет спокойной. А если во всём признаться и всех успокоить? Это же какое облегчение получится! Как если больному раком сказать, что рака нет никакого, просто в лаборатории анализы перепутали. Если так обрадовать, то, пожалуй, на этом можно даже подружиться. И тогда всё нормально будет, не зря съездила.
Даша с опаской выглянула из-за двери сарая. Возле дальнего угла дома мелькнула фигура Маши, призывно машущей рукой. Так, сама заварила, самой надо расхлебывать. Даша отбросила в угол лопату и решительно зашагала в сторону дома. Внутрь правда попасть не удалось, и они остановились перед дверью застеклённой веранды.
Первичный раунд «переговоров» проходил перед закрытыми дверями. У настоящих дипломатов бывает «за закрытыми», а вот у Даши сегодня всё наоборот. Маша прижавшись к самой двери торопливо и невнятно пересказывала матери все обстоятельства произошедшего. Хозяйка, кажется, внимательно слушала, но открывать дверь не спешила. Даша даже забеспокоилась. А что если за дверью они увидят упавший табурет и Тамару Петровну, висящую на люстре? Судя по тому, как она бросилась тяпкой махать, мужа она любит до безумия, кто его знает, что там в голову взбредёт.
Наконец в двери провернулся ключ, и на крыльце появилась растрёпанная хозяйка, сжимающая в правой руке увесистую чугунную сковородку. Глаза из-за вспухших красных век стали теперь узкими щёлками и казалось, Тамара Петровна смотрит на неё со злым недоверием.
- Это правда? – глухо выдохнула она, перфорируя Дашу глазами.
Может зря лопату отбросила? Что если сейчас будет второй раунд? Лопата против сковородки – отличный вариант. А вот с голыми руками такое себе. Ладно, стоп, выдохнуть, задача договориться. Значит...
- Да я вам клянусь! Я вашего мужа даже не знаю, один раз в субботу мельком видела. Дима – это мой муж, они тёзки, это совпадение. Вы представляете, я сама поверить не могу. Я бы вам фото показала, но у меня нету. Всё хотела сделать фото мужа, чтоб в кошельке носить, но всё время как-то забывала. И вот зря, сейчас бы пригодилось. А в телефоне у меня только сынок. Ой нет, вру. Есть когда я его купала, вернее Дима его купал, там руки его видны. Хотите я вам руки покажу. Вы же руки своего мужа знаете? Сможете понять, где его или не его руки? – запинаясь затараторила Даша.
- Ох ты господи, вот я... обосралась. По-другому не сказать, – опустив сковородку, проговорила Тамара Петровна. – Срам то какой, ох позорище... Сестре позвонила, тёте, зятю. Всем уже рассказала. Сестра с мужем сейчас приедут. Своему позвонила... А он... Он в городе... Только чего он тогда трубку не берёт? Так я свекрови... и такого наговорила...
- Да, ну занят, может быть. Что вы переживаете... – заулыбалась Даша. – Мне, блин, правда, так неудобно, что я не за тем вообще припёрлась и такая сразу дичь кругом, в голове просто не укладывается.
- Так... Так что ж теперь... – засуетилась хозяйка. – Теперь, наверное... как-то всем объяснить надо. Ох, господи, я им столько наговорила. Свекровь... у ней же сердце слабое. Восемьдесят три года. Не дай бог теперь прихватит. Как мне ей теперь сказать, божечки.
- Давайте я поговорю. Я же всё заварила. Это моя вина.
- Не надо... Ты извини... Я даже не спросила, как тебя...
- Даша.
- Дашечка, извини меня, я...
В этот момент от калитки донёсся гулкий стук. Кто-то от души барабанил в железный забор чем-то тяжёлым, а следом донёсся крик.
- Откройте, милиция!
На крик отозвались первыми собаки, и теперь дальнейшие крики тонули в звонком собачьем лае.
- Открывайте, иначе будем вынуждены применить табельное оружие! – орал невидимый милиционер.
- Это что ещё такое? – перепугалась Тамара Петровна. – Откуда?
- Ой, это я... Я милицию вызвала, когда вы меня закрыли, – смутилась Даша. – Подождите, я сейчас всё им объясню. Я же тоже испугалась, не знала, что делать, потому и позвонила.
- Нет уж, я объясню, я же хозяйка.
- Давайте быстрее, идите вместе, – вмешалась перепуганная Маша. - Пока они мне Барошу не пристрелили.
Даша кивнула и поспешила за хозяйкой к калитке. За воротами обнаружился милицейский УАЗик возле которого топтались целых три милиционера, причём двое с автоматами. Кажется, трое были патрульными в серой форме и кепках, четвёртый – в гражданской куртке, но с фуражкой был местным участковым. Вроде, Даша его раньше видела его в Свиножирово. Или может перепутала с кем?
- Нам сообщили, что у вас тут удерживают девушку... – начал участковый без приветствия.
- Я, это я звонила. Это недоразумение, – поспешила вмешаться Даша. – Вы можете ехать, уже ничего не нужно. Меня никто не удерживает.
- Подождите, девушка, – сухо перебил её участковый. – Тамара... Петровна, правильно? Это у вас тут была попытка похищения? Вы можете пояснить ситуацию?
- Юр, я ж говорил, это вся херня какая-то. Они там дурью маются, а нас гоняют... – один из патрульных презрительно сплюнул на землю. – Ну какое похищение с телефоном? Хрень же...
- Да-да, – радостно закивала Даша. – Вы всё правильно поняли. Не было никакого похищения. Это недоразумение!
- То есть как не было никакого похищения? Это что, уже ложный вызов, – участковый сдвинул фуражку на затылок. – Мне Антон Семёнович звонил, а ему Игорь Сергеевич... Это как вообще получилось, вы полковника обманули?
- Просто возникло недопонимание. Меня случайно в сарае заперли, по недоразумению, – слабо заулыбалась Даша. – Я сейчас позвоню и всё объясню. Это недоразумение.
- Нет! Мы так это дело оставить не можем. Давайте поедем в опорник, там разберёмся, что тут у вас, –сердито поморщился второй патрульный. – Уже много художеств за неделю. Подозрение на хранение оружия, потом похищение человека, теперь оскорбление и нападение на сотрудника внутренних органов. И вообще, надо бы территорию осмотреть. Вдруг там другая девушка связанная в сарае лежит? Мы сейчас уедем, а нам предъявят потом по полной.
- Логично, – добавил четвёртый. – Старый сам звонил, так что прилетит нам по самое не балуйся.
- Да нету тут никого, – горячо вмешалась хозяйка.
- Может не надо? – забеспокоилась Даша. – Это всё так...
- Поедем, разберёмся, – отчеканил второй патрульный. – Шеф чётко разъяснил. Там на месте решите, что в заявлении написать.
- Ну хорошо, – вздохнула Даша. – Но я говорю, это недоразумение. Давайте, я лучше позвоню.
- Ну понятно, у нас таких артисток восемь раз на дню. Только обычно после пяти, когда пивка накатят на водочку, – устало проговорил участковый. – А сегодня чего-то раньше начали.
- Да, конечно... Ой, подождите, дайте я лучше позвоню. Поговорю, чтоб вам полковник, ваш полковник, короче, вам сейчас всё объяснят. – Даша дрожащей рукой полезла в карман олимпийки и достала заляпанный молоком телефон.
Она отошла от машины подальше в сторону выезда из посёлка. Очень не хотелось, чтобы её разговор слышали. Милиционеры не возражали, они стали в кружок и совещались вполголоса. Потом двое из них остались у машины, а участковый и старший из патрульных пошли с хозяйкой и дочкой во двор, наверное, решили-таки проверить сарай на всякий случай. Даша успокоилась и отвернувшись принялась звонить.
Пальцы, как назло, безудержно скользили по экрану. Как хорошо с кнопочным было, там хотя бы не промахнёшься. А тут, пожалуйста, получи, распишись. Так. Надо срочно Октябрине Борисовне объяснить. И как это сразу позвонить не догадалась, пока они не приехали. За полдня столько событий, как бы вообще головокружение унять.
- Алло, Октябрина Борисовна, это Даша...
- Вот так сюрприз, я думала это мне Кристина Орбакайте с твоего телефона сейчас петь будет. Ну что, ты жива, горемычная? Мне отзвонили, что ребята на месте, я уже собиралась тебе перезванивать. Ильич, гадёныш, трубку не берёт, я б его тоже прислала. Это они тебя вызволили?
- Нет, я сама, тут понимаете, такая ситуация, я даже не знаю, как объяснить... В общем, это ложная тревога. Мне ничего не угрожало на самом деле. Это я перепутала. Я такая дура, даже объяснить не могу...
- Чего? Ты что там, ребёнка сбагрила и рванула во все тяжкие? Ты нормальная вообще? Я тут всех на уши поставила, а на тебя никто не нападал?
- Нет, ну, то есть да, но не на меня, то есть не совсем на меня. Я сейчас им тут всё объясню. Вы не могли бы перезвонить своему полковнику и сказать, что это всё ошибка, и никого арестовывать не нужно?
- Дарья, ты что думаешь, это всё тебе шуточки? – вдруг совсем недобро рявкнула в трубку Октябрина. – Ты понимаешь, что я столько людей от работы дёрнула? Что это всё не просто так, я им в свою очередь обязана. Это все договоренности годами строятся. Я уважаю, меня уважают, понимаешь? А ты меня теперь перед всеми выставила... Я даже слов сказать не могу. Так вот, милая, поезжай теперь и объясняй всё как есть. Что там было, чего там не было. Я никому перезванивать не буду. Разбирайся сама.
- А как же Боренька? Мне же его кормить надо.
- Вот твою мать... мать героиня, про сына вспомнила! А ты чем думала, когда на жопу приключения искала? В тот момент не хотела сыночку покормить? Со мной пока посидит, целее будет.
- Но я же не знала! Это всё так неожиданно.
- Диме звони! Пусть приезжает, забирает сына и едет к тебе. Покормишь, он тебя потом заберёт из отделения. А я с тобой ещё дома поговорю за твои художества.
Последние слова были произнесены с такой болезненно знакомой интонацией, что Даша чуть не брякнула в ответ прилипшее к языку: «Да, мам!». Октябрина Борисовна говорила точь-в-точь как её мать в любой Дашиной сложной ситуации. В последний раз, когда узнала, что беременна Боренькой. Как же она тогда сказала... Фу, блин, даже вспоминать не хочется.
Она выключила телефон и выдохнула, собираясь с мыслями, прежде чем позвонить Диме. Голова кружилась ещё сильнее. Надо с этим что-то делать. Приехать, поесть, успокоиться. Может таблетки какие-нибудь есть. Нет, нельзя, блин, грудью кормит... Надо набраться смелости и позвонить Диме.
Муж взял трубку не сразу. Даша сразу хотела объяснить ситуацию, но, услышав раздражённое: «Да, привет!», – решила, что, глядя в глаза, разговор получится лучше.
- Милый, у меня неприятности. Ты не мог бы сейчас приехать в лабораторию. Это срочно. Там Октябрина Борисовна с Боренькой. Тебе надо его забрать и потом приехать за мной. У тебя же люлька лежит в багажнике, правильно?
- За тобой? Куда? Что случилось? – Дима шумно засопел в трубку. – Что-то случилось дома?
- Нет, ничего серьёзного, я тут ступила чуть-чуть. Тебе Октябрина Борисовна расскажет куда ехать, я не могу говорить, – проторила Даша и нажала на сброс.
Как глупо получилось. Сейчас он перепугается. Но объяснять по телефону, как это получилось, это ещё хуже. А сказать приезжай за мной в милицию? Непонятно куда они поедут. Или может вообще не поедут, сейчас договорятся с милицией. Тамара Петровна же не хотела никуда ехать. Так может и лучше. Сейчас все успокоятся, подъедет Дима с Боренькой, сядем, поговорим спокойно по-соседски. И всё удачно получится, не зря всё затеяла. Хоть и криво, но цель достигнута.
Даша улыбнулась и зашагала вдоль посадки обратно к воротам. Пока она разговаривала, туда подъехала заляпанная грязью Шевроле Нива. Кажется, кто-то очень спешил, ехал по грунтовой дороге между полями, не обращая внимания на грязь. Когда Даша подошла, у ворот стояла пожилая женщина, двое мужчин лет пятидесяти, все четыре милиционера и Тамара с дочерью. Они о чём-то переругивались так, что Даша не сразу поняла, что происходит.
- Потому что ты, сука, довела его! Ты сама! Сама виновата! Я ему говорила, сто раз говорила, ох господи, – орала бабка. – Давно ему пора нормальную найти.
- Он, мне всю жизнь испортил, сука! Даже сейчас, урод, сам не приехал. Я знала, я чувствовала! Что б ему там в городе яйца собаки отгрызли, пидоры! – орала в ответ Тамара Петровна. – Я так и знала, прям нутром чуяла. И надо же, вот, пожалуйста.
- Тише, мам ну ты чего, – пытался увещевать старушку один из мужиков. – Тебе нельзя, у тебя давление.
- Да пошёл ты... – огрызнулась бабка. – Я б так и вдарила по этой... Извела Диму, давно надо было... Дай я это суке волосы повыдерну...
- Что происходит? – спросила Даша у стоявшего с края патрульного. – Кто это?
- Свекровь кажись подъехала. Ты, блин, фитиль тут подожгла походу. У этого хрена и правда в городе любовница. Только приезжать она сюда не собиралась. А ты запустила процесс, вот он во всём и сознался. И маму с братьями прислал, кажись имущество делить или что-то такое. Или не дать его имущество испортить, что-то такое. Короче цирк, смотри внимательно.
- Так это что у него получается, две любовницы? – вмешался другой патрульный. – Во даёт мужик, чтоб я так жил.
- Ой, бля, я сам уже запутался, – махнул рукой первый патрульный. – Говорил мне Семёныч, инструктор наш. Нельзя, говорит, в разборки семейные лезть. Хоть кто звонит, не лезь и всё. Пока трупа нет, нечего там делать. Оно и с трупом иной раз... такое дело, лучше пусть сами разберутся, кто там с кем кому изменял. Дело тёмное, а ты везде крайний будешь...
Перебранка между родственниками набирала обороты. Участковый попытался вмешаться, но бабка наорала на него так, что страж порядка поспешил отступить. Вскоре безудержно ругающиеся родственники скрылись за забором, а милиционеры собрались уезжать.
- Вас подвезти, девушка? – поинтересовался старший патруля. – Мы в Свиножирово сейчас...
- Да... но подождите секунду, я сейчас мужу позвоню. Он сюда ехать должен. Может я тут остануся, чтоб не разминуться...
- Хорошо, давайте только быстрей, мы и так тут уже задержались...
В этот раз Дима взял трубку быстро и, судя по шуму, говорил с ней прямо за рулём.
- Даша, ну ты чего, ты совсем уже от домохозяйства пиз... долбанулась? – рявкнул, заглушая шум мотора Дима. – Куда ты, блин, лезешь, я тебя просил что ли? Как тебе в голову вообще, я не понимаю.
- Прости, я как лучше хотела! Ну я же вижу, как ты мучаешься! После того как мы поехали, а ты не захотел, я подумала... Подумала, что ты очень переживаешь от ситуации, вообще нервничаешь весь тут, я захотела помочь. Подумала, что если мы зайдём с другой стороны...
– Блин, я тебя учу какой сиськой Борю кормить надо? Вот скажи, учу или нет?
- Не кричи на меня! Ты чего так завёлся? Думаешь мне легко. Я тут со страха чуть не померла.
- Да потому что ты несёшь какую-то дичь! Зачем ты вообще куда-то полезла? А если бы тебя там прибили? Ты что не понимаешь, как это...
- Дима, пожалуйста, не кричи на меня. Это очень обидно. Так нельзя. Я ошиблась, все ошибаются. Ты где, я сейчас на хуторе возле дома, меня могут в Свиножирово отвезти. Но знаешь, у меня же всё получилось. Всё не зря, вот встретимся, я тебе всё объясню.
- Стой там, где стоишь! Никуда не двигайся и ничего не трогай! Я сейчас приеду и поговорим!
- Ты уже был в лаборатории? Боренька с тобой?
- Заткнись и стой там, я сейчас буду!
Даша ещё раз извинилась и попрощалась со стражами порядка. Участковый подмигнул, последним забрался на переднее сиденье УАЗика, и машина укатила в райцентр. А спустя пять минут из-за поворота выскочила вишнёвая Каризма. Дима, даже не выходя из машины, моргнул фарами, и Даша поспешила сесть рядом с ним.
- Любимый, прости, пожалуйста. А где Боря? Ты знаешь, я с хозяйкой познакомилась, я думаю, мы сможем с ней обо всём договориться.
- Заткнись!
- Что... что ты такое говоришь...
- Замолчи говорю... Приедем, там на месте будем разговаривать.
- Подожди, но куда... Куда мы едем, и где Боренька?
- Туда, где я тебя воспитывать буду. Чтоб ты поумнела и не делала так.
