3. Привычный день

            Произошедшее вечером в машине не давало покоя. С одной стороны, вроде так красиво и романтично, настоящая любовь... Давай просто посидим, как тогда у реки! Но с другой, Дима так хотел ночью, что вазу разгрохал, а потом предложил стёкла не собирать. А теперь вдруг передумал и не надо ему ничего. Неужели всё дело в лишнем весе? Мучительно вспоминать, но целовались теперь реже. И объятия тоже. Но и лишний вес, конечно тоже...  Раздалась после родов, стала толстой и теперь нет такой страсти и возбуждения?

           Вернувшись, они больше не разговаривали. Дима словно пытался извиниться за произошедшую ситуацию и потому сосредоточился на Бореньке. Даша взяла его только когда надо было покормить грудью. А после, когда уложила и вернулась к мужу, Дима уже сладко спал. Она не стала его будить и даже, когда трижды вставала к Боре ночью, умудрилась всё сделать так тихо, что Дима не проснулся. Пусть отдохнёт, понедельник явно предстоял тяжёлым. Вся эта история с участком. Он хотел, как можно скорее заняться заливанием фундамента и теперь эта задержка на неизвестный срок. Так хотел в этом году всё успеть, чтоб встретить новый год в новом доме.

            Утром тоже поговорить не получилось. Дима только попрощался долгим поцелуем и убежал даже не позавтракав. Стало легче на душе, словно почувствовал, что такого не хватает. Жаль не поговорили, но и сама опасаясь такого скомканного утра, с вечера приготовила ему пару бутербродов. Но Дима и их не взял, забыл на полке в холодильнике.

- Ничего, не помрёт с голоду, не переживай, – утешала её Октябрина Борисовна. – Там в администрации поселковой знаешь какая столовая? Будь она поближе, я б сама туда есть ходила, и не готовила себе.

- Вы что, я плохая хозяйка намекаете? – поморщилась Даша. – Я стараюсь, и Диме всё нравится.

- Ой, обидчивая какая, – хмыкнула хозяйка. – Уж и слова тебе сказать нельзя. Я тебе намекаю, что нечего тут с кислой мордой заседать. Вон, если делать нечего, атлас микробиологический полистай. Ты же учиться собиралась, пока Боренька спит. Забыла?

- Хорошо. Октябрина Борисовна, возьмите бутерброды, попьёте чай на работе. Они в холодильнике раскиснут лежать просто так.

- Сама съешь. Я по глазам вижу, ты худеть задумала. Не вздумай! Пока кормишь ни-ни! Нечего на всяких телемамочек равняться. Они может детей на искусственных смесях держат. А ты, пока кормишь, сама втрое ешь! Я тебе ещё мёда принесу, так молоко питательней будет.

- Хорошо, – вздохнула Даша и откусила добрый кусок бутерброда.

            Стремление Димы быстрее построить дом было связано и с Октябриной Борисовной тоже. Она чем дальше, тем больше лезла со своими советами. Даша очень уважала хозяйку и переносила всё стойко. А вот Диме, кажется, было уже невмоготу. Может быть в этом причина, что по утрам раньше старается убежать. Или вот вчера, это же Октябрина на поездке настояла. Вдруг он на это обиделся, просто не сказал! Тогда лишний вес тут не при чём. Можно бутерброды доесть, пока не заветрились.

Оставшись одна, Даша часто предавалась воспоминаниям. Это происходило в тот момент, когда Боря не спал. Когда спал, можно ещё чем-то по дому заняться, попробовать может атлас почитать или практикум по микробиологии. Хотелось, конечно, кино посмотреть, но это из области фантастики. Очень чутко спит, зараза... А вот пока не спит, сидишь рядом, смотришь, на руках держишь. И трудно поверить, что это и есть тот маленький пузырёк на экране УЗИ, который даже увидеть можно не сразу. А теперь большой уже. Больше четырех килограмм родился, теперь, кажется, к шести подбирается.

Пока был внутри, был такой классный. Особенно вначале, в первые месяцы. Ничего не менялось, только не было болезненных месячных. А вот классный секс был каждый день. Дима ласкал так нежно и осторожно, словно боялся теперь в ней что-то повредить. Хотя ничем не мог задеть плод. Такой маленький плавал внутри и рос...

В начале беременность вообще легко проходила. Даже токсикоза толком не было, так может голова кружилась пару раз и всё. Даша шутила, что это из-за работы в лаборатории. Типа столько всякой заразы перетрогала, химикатов нанюхалась, что теперь ребёнком организм не испугаешь. Однако потом, к концу второго триместра, вдруг началась сильная отёчность. Ноги распухали так, что в джинсы старые не получалось влезть. Особенной боли не было, но трудно было ходить, больше лежала. Обеспокоенный Дима отправил её в областную больницу, на сохранение. Там быстро разобрались, что угрозы выкидыша нет, подержали два дня на капельницах и отпустили.

Но вот после больницы впервые появился страх. Там на этаже лежали сразу все, и беременные и те, у кого выкидыш и с осложнениями после аборта, и с абортами по медицинским показаниями. От криков некоторых пациенток невозможно было уснуть и там Даша впервые попробовала вставлять в уши беруши. Помогло не особо, страх не отпускал. Одно дело прочитать сухие медицинские описания осложнений и совсем другое – наблюдать стонущую после удаления замершего эмбриона женщину. Даже оказавшись дома долго не могла успокоиться. Мучили кошмары, снились врачи с окровавленными перчатками и крики, доносившиеся откуда-то из темноты.

Чтобы как-то избавиться от неприятного больничного опыта Дима предложил посмотреть сериал про доктора Хауса. Вроде как если узнать про разные болезни, всё будет не так страшно. Тем более, что там буквально с первой серии и ветеринарная тема присутствовала. Первая пациентка чуть не умерла от глистов, которыми заразилась, поев непрожаренную свинину.

- Вот никогда не думала, что и американская ветеринарная служба так косячить может, – развеселилась Даша. – Надо же цисты цепня пропустить, ну это, блин, лоханулись так лоханулись.

- Людям свойственно ошибаться, – кивнул Дима. – Но видишь сериал, хоть и американский, но хороший, жизненный. У него супер рейтинги, очень хорошо снят. Давай дальше смотреть.

            Но дальше стало несколько хуже. Четвертая серия была про роддом. И вот там ужас накрыл с новой силой. До этого никогда не было такого страха перед заражением. Даже когда они с Димой однажды случайно измазались в жидкости разлагающегося трупа, паники не было. Брезгливость немного, злость на чужую некомпетентность, на собственную невнимательность, но не страшно, особо нет...

           А тут кино, сериал на экране. Но вот боль родителей, только что потерявших новорождённого ребёнка из-за долбанутой старой бабки, которая вытирала сопли о плюшевых медвежат. Это трындец натурально злодолбучий. Даша разом возненавидела мягкие игрушки. И поклялась, что у её ребенка не будет ни одной, вот вообще никогда! Она даже сожгла плюшевого медведя Гамми, которого Дима подарил ей на новый год. Он конечно несколько ошалел от такого, но потом всё понял, серию то они вместе смотрели, и сериал он сам предложил.

            А потом Даша чудесным образом полюбила этот сериал и пересматривала каждую серию по несколько раз. Когда Дима уходил на работу, она не смотрела сериал дальше, чтобы потом вечером устроиться под тёплым одеялком и смотреть вместе, каждые пару минут останавливая видео и обсуждая поведение героев и их предполагаемые диагнозы. Получалась эдакая милая игра в докторов. А на следующий день Даша снова пересматривала серии, потому что не хотела расставаться с героями. Все любовные переживания воспринимала как свои, расстраивалась, что у героев никак семейная жизнь не налаживалась. В сериале было множество историй про то, что женщины оставались бесплодными по разным причинам и это по-своему успокаивало. Значит хорошо, что так всё получилось, что беременна, что малыш здоровым развивается. И даже проблем почти нет. А ещё приятно, что Дима почувствовал тревогу и нашёл такой сериал, который можно вместе смотреть. И нет там никаких инопланетян, орков и шагающих роботов.

            Вообще, Дима такой чуткий, всегда относился к её беременным причудам с пониманием. И чтоб порадовать, подарил всех медведей Гамми, но только в виде пластиковых фигурок. Да ещё и уникальных, заказал где-то, ему то ли отлили, то ли вообще вылепили. А раскрасил он их вообще собственноручно. Получилось очень красиво, не хуже, чем его старые солдатики из мира космического молотка.

           Дальше серии более-менее успокаивали. Даша всегда очень оживлялась, когда попадалась знакомая инфекция, с которой сталкивалась в лаборатории. Бешенство, орнитоз, токсоплазмоз. Даже бруцеллез разок промелькнул, с заражением посредством козьего сыра. Сыр Даша тоже на всякий случай почти перестала есть, хотя Октябрина Борисовна над ней и посмеивалась.

 - Бери не стесняйся. Я два раза проверила. И биопробу поставила на мышах. Вчера всё съели, сегодня добавки просят, – улыбалась хозяйка.

- Нет, спасибо, что-то не хочется, – улыбалась Даша. – Я лучше просто молока кипячёного попью.

            Это было такое счастливое время. Наверное, самое счастливое время за всю жизнь, эти последние семь месяцев до родов. Никогда ещё не было так спокойно и хорошо. Так приятно теперь это вспоминать, особенно когда удавалось выкроить время и пересмотреть заново хотя бы одну серию. И даже боль и тяжесть последнего месяца беременности казались небольшой платой за это тихое счастье.

           А вот после родов случился кошмар, и то не сразу, а где-то через неделю. Когда закончилась вся радостная суета, и Даша впервые по-настоящему осталась с Борей один на один. Конечно и до этого было страшно, но как-то так получилось, что всё время рядом были или Дима, или Октябрина Борисовна. Часто брали Бореньку на руки. Или он спокойно лежал. И спокойно кушал, тихонько сопя.

           И вот тогда, в первый будний понедельник, всё изменилось с дикой болью. Боря словно ждал и в первый же раз присосался, сжал крохотными губками сосок совсем по-другому. Втянул глубже и как-то сильней, жадно и яростно. Длилось это недолго. Даша подумала, что просто не рассчитала с интервалами, и ребёнок был более голодным. Но нет, история повторилась, и после каждого кормления у Даши было такое чувство словно она совала набухшие молоком соски в крутой кипяток. Потом, постепенно, кипяток остывал и к концу кормления становилось сносно. А через пару часов история повторялась.

           Даша принялась за поиски советов в интернете. И была поражена обилию противоречивой информации. Туева хуча народа ссылаясь на разных учёных, шаманов, целителей, экстрассеносов, опыт многодетных матерей, все советовали совершенно неожиданное. На форуме нашёлся пятьсот страничный срач на тему под каким углом нужно прикладывать ребёнка к соску и с какой стороны. Некоторые на серьёзных щах предлагали пользоваться специально сколоченной деревянной подставкой с угольником, чтобы угол ребёнка был исключительно правильным, не допуская искривления шейного отдела позвоночника.

           Отчаявшись, Даша решила попробовать вовсе отказаться от прямого грудного вскармливания. Ну вроде двадцать первый век на дворе. Есть бутылочки, соски, молокоотсос. Всё равно же сцеживает лишнее. Так почему не сцеживать сразу всё и кормить потом из бутылочки. И объём легче контролировать и стерильность будет и боли никакой.

           Но не тут то было. Уже распробовав мамину грудь, Боренька проявил твёрдый характер. Нет, от бутылочки он не отказывался. Съедал всё и с большим аппетитом. Но вот засыпать потом и вообще успокаиваться без маминой сиськи отказывался категорически. Даша, следуя мудрым советам, старалась перетерпеть. Поорёт, побрыкается чуть и успокоится. Только вот Боренька родился крупненьким. Чуть не дотянул до пяти килограмм. И теперь орал и брыкался очень здорово.

- Не мучь дитя, – не выдерживала Октябрина. – Что ты, потерпеть не можешь? Дай титьку. Пусть спокойно заснёт.

Даша сопротивлялась как могла. Старалась, чтоб сын не рос слишком ручным, не был так от неё зависим. Никому не могла признаться, что пухленький, розовощёкий ангелочек Боренька ей совсем не нравился. Просто совсем! С первой минуты не было никакого этого свинячьего счастья, ути-пути улюлюканья. Маленький, громкий и цепкий борец сумо в засратом подгузнике. Который орёт, впивается причиняя жгучую боль и не даёт спать. И никуда не денется. С ней, всё время с ней.

           Была слабая надежда на кормление из бутылочки. К концу второй недели Даша мечтала, что сможет оставлять Бореньку Диме, а сама будет выходить прогуляться. Просто на полчасика, подышать свежим воздухом. Ну и что, что ночь на дворе и дождь со снегом стеной. Главное, чтобы воздух свежий был. Тогда может голову отпустит.

           Головная боль была вторым адским мучением, с которым Даша не знала чего поделать. Такое и раньше случалось, до беременности. Но решалось всё простенько, пара таблеточек обезболивающего, бахнула и вперёд дальше работать. А теперь всё. Беременной, а теперь кормящей, ничего нельзя. Каждая таблетка опасна для ребенка. Хочешь не хочешь, а терпи, пока сама эта всратая мигрень не кончится. Наверное, одна из главных причин недосыпа. Но что с ней теперь поделаешь?

           Дима видел мучения Даши и старался помогать как мог. Придумал историю с домашней коляской, чтобы можно было катать и укачивать Борю по дому, меньше держа на руках. Накупил запас сосок, бутылочек, ёршиков. Специальную насадку на кран для мойки и даже ультрафиолетовый стерилизатор, чтобы всю посуду держать в идеальной чистоте. Только вот Даше это слабо помогало. Боря не собиралась её отпускать и продолжал мучить с садистской последовательностью.

            Непонятно было как нужно с ним поступать правильно. Одни книжки и сайты советовали кормить строго по расписанию. Другие наоборот, рекомендовали свободный график, ребёночек сам должен разбираться, когда и сколько ему есть. В одних комментариях советовали не давать ребёнку пить воду. В других – настоятельно рекомендовали поить через соску дважды кипяченной водой уже с третьего дня. И так во всём, буквально на каждое действие были сотни противоречащих друг другу советов и комментариев. И как поступать было совершенно непонятно!

Сложнее всего было с купанием. Боря от чего-то очень не любил воду и от любого прикосновения к воде у него случалась настоящая истерика. Даша сначала подумала, что всё дело в температуре, снова полезла в интернет и прочитала новый талмуд советов. У матёрых знатоков температура для купания колебалась от минус десяти градусов до плюс восьмидесяти. Причём для каждого значения находилось своё научное обоснование. Даже тому как сделать воду в минус десять незамерзающей.

           Отказавшись от радикальных значений, Даша стала пробовать разные адекватные. Но это не помогало, Боря орал по-прежнему. Даже если не купать, просто помыть перепачканную попу под душем. Приходилось обходиться влажными салфетками, которых уходило в день неимоверное количество. Но от нормального купания хоть раз в день всё равно не откажешься. В какие-то моменты на Дашу накатывало ужасное наваждение. Хотелось окунуть ребёнка целиком под воду, чтоб он там орал, а этого не было слышно. Может разок так и сделать? Тогда этот мелкий говнюк всё поймёт и больше орать не будет. Всего разок, ненадолго и всё будет хорошо. Он назло орёт, гаденыш. Всё понимает и орёт. Была такая серия в Докторе Хаусе. Там ребёнок умер... Когда с Димой смотрели, в голове не укладывалось. А теперь, что случилось... Такая мысль появилась и повторяется, повторяется... О господи, только поел, почему не спит? Почему так орёт, зараза...

           Убеждение о том, что Боря специально, усилилось от того, что если в воду его опускал Дима, то ребёнок тихонько лежал на его руках, осторожно двигая ножкой. И всё! Никакой истерики, хотя температура воды та же самая. Что это, если не специально? Почему так? Он чувствует, что хочется его утопить? Или что? Или почему?

           Вообще в присутствии Димы Боренька вёл себя гораздо лучше. Меньше орал, улыбался и тихо лежал, махая ручками и ножками. В папе всё устраивало кроме еды. Бутылочку принимал, а вот после орал и бился даже в руках у Димы, требуя мамину грудь. Даша как могла, пользовалась этими особенностями, и в первую пару недель это неплохо получалось. Дима по пять-шесть раз в день приезжал домой, и Даша получала долгожданные передышки. Плюс Боря довольно много спал и казалось, что жизнь налаживается, можно более-менее привыкнуть и всё получится.

- Знаешь, я если честно об этом мечтал, – вытирая сына полотенцем проговорил Дима. – Не о том, что буду купать конечно, но вообще о сыне. О том, как он подрастёт и мы каждый день будем с ним играть. И на компьютере тоже. Обязательно будет два джойстика. И он меня в файтинге побьёт.

- Не совсем поняла последнее, но я рада, что у тебя сбывается мечта, – устало глядя в потолок проговорила Даша.

- Мне этого в детстве очень не хватало. И я решил, что обязательно стану самым лучшим отцом. Если у меня сын родится.

- Дерзай, у тебя есть все шансы.

- Я постараюсь. Кажется, потихоньку получается, – счастливо улыбнулся Дима. 

            Но вот последнюю неделю перед приездом Серёги и Оксаны кошмар усилился. Дима был очень занят на работе, плюс мотался с документами пытаясь получить землю под строительство на льготных условиях. Появлялся только поздно вечером и не то, что Борю искупать, сам под душ забраться не в силах. Так восхитившее Оксану похудение появилось у него не от занятий в тренажёрном зале, а от нервов и неправильного питания. Даша чувствовала это отдаление, но Боря настолько высасывал все силы, что ей становилось всё равно. Хотелось только, хоть немного, избавиться от навязчивого напряжения и повторяющейся боли.

            Едва муж переступал порог, Даше хотелось всучить ему в руки дорого Бореньку, а самой бежать во двор, взобраться по лестнице на крышу и выть, нет орать, просто орать на луну от накатившей безысходности. Дима старался, помогал, но у него это получалось с трудом. Купать вот более-менее, а вот укладывать всё равно как повезёт. Со своими свежепридуманными колыбельными юный муж походил на какого-то бестолкового Винни-Пуха, иногда сочинявшего сопелки, кряхтелки и вопилки. От них Боря часто не засыпал, а становился только бодрее, навязчиво требуя внимания. И главное кормление, вроде бы понемногу привыкла, но всё равно больно впивался в соски и только молокоотсос и бутылочка спасали от этого на время, потом Боря снова отказывался засыпать и уложить получалось только с «живой» грудью.

           Октябрина Борисовна вмешивалась, пытаясь исправить ситуацию. Она иногда помогала, но только по выходным и больше с бельём или посудой. Крики и ей не давали спать, и она больше времени проводила на работе. Казалось, она немного боится брать ребёнка на руки, словно какое-то древнее проклятье запрещало ей не только рожать, но и вовсе прикасаться к детям. Она оправдывалась тем, очень занята в лаборатории. Там по-прежнему не хватало людей. После ухода Даши и Оксаны прислали лишь одну девочку, только после колледжа, но она не горела желанием работать. Так что Октябрине Борисовне иной раз приходилось работать даже в бактериологическом боксе.

            Всё это тянулось, кажется, уже вечность, хотя ещё и двух месяцев не прошло. Даша пыталась улыбаться и делать вид, что всё хорошо. Но Дима... Дима всё чувствовал. А главное сама чувствовала. Не было никакой радости от материнства. Только короткое облегчение, когда Бореньку забирали или он засыпал. Дима мечтал отцом стать. Прекрасным отцом, но вот она матерью быть не хотела. Совсем не хотела... совсем!

           Боренька наконец заснул, и Даша, помня золотое правило молодых мам, постаралась последовать его примеру. Но спать не получалось, в голове крутились тревожные мысли. Почему всё-таки Дима отказался от секса? Были наедине в машине, никто не мешал. Можно было куда-нибудь заехать, но нет, не захотел. Почему?

            Наверное, всё дело в этой истории с долбанутым соседом. С субботы на воскресенье Дима думал, что ситуация как-то легко разрешится, попытались отвлечься, всё шло хорошо. А потом, что-то произошло в воскресенье, пока его не было, он узнал такое, о чём не стал рассказывать. Да так перенервничал, что у него даже желание секса пропало. Вернулся явно встревоженным. Что-то очень плохое, о чём он побоялся рассказать. Ох, блин, аж в боку закололо, и даже вниз тянет, какое-то странное чувство, не жжение, даже не знаю как назвать.

Сейчас секса хотелось, наверное, даже больше чем Диме. Кому можно признаться, что накатывает возбуждение, когда кормишь грудью? Ну что за мучение или боль адская, или секса хочется так, что хоть волком вой? Включить что ли опять доктора Хауса посмотреть?

           Сериал успокаивал. В нём чувствовалось что-то такое важное и правильное. При просматривании по третьему разу герои казались уже такими родными․ Даша жалела, что не посмотрела его раньше. Может если бы в школе, тогда вела себя по-другому, забила на страхи, поступила на медицинский. Ветеринария это всё-таки не то. При всей любви к животным, всерьёз работу в клинике представить не могла. Все эти ути-пути с чужими собаками... Бр-ррр... Нет, не хотелось. А вот поиск инфекций, выявление неизвестного возбудителя. Это захватывало! А ещё больше нравилось, что главный герой, Доктор Хаус, мог говорить всем в лицо всё, что думает. Любую правду, самую неприятную, не опасаясь последствий. Последствия его, конечно, настигали, но он всё равно говорил. Это было так круто. Хотелось также... Сказать, как задолбал Боря, как он назло сосёт больно, как он всё понимает, не спит и только прикидывается. Вот и сейчас. Подошла к кроватке... Лежит молча и смотрит через щелки глаз. Стоит только пошевелится, сразу заорёт.

            Словно услышав её мысли, сыночек тут же проснулся, открыл рот и разразился громким требовательным воплем, даже не раскрыв глаза. Даша вздохнула и склонившись над кроваткой подхватила ребёнка на руки.

            Дожила, бесконечно повторяющийся сериал стал какой-то единственной отдушиной. Нет, так не пойдёт, нужно с этим что-нибудь сделать! Так, для начала нужно пойти погулять. Боря проснулся, солнышко светит, дождя вроде нет, сейчас самое время. По дороге подумать, как дальше действовать.

            На свежем воздухе вроде стало чуток получше. Физическая боль отступила, а тревожные мысли обрели внятные формулировки. Даше удалось наконец разложить по полочкам все неясные страхи. И так, самой себе по порядку.

            Дима озабочен стройкой дома. Это занимает все его мысли и время, он еле находит время на Борю, а на Дашу времени не остаётся. Если так продолжится, будет очень плохо. Нужно с этим что-то делать!

 Что тревожит Диму? Придурок со спрятанным незарегистрированным ружьём, который клал с прибором на ментов. С таким по соседству будет тяжело построить хороший дом. Да и жить рядом то ещё счастье.

            Почему этот мудак так себя ведет? Явно у него есть какой-то блат, крыша какая-то, что позволяет ему творить дичь ничего не опасаясь. Он же падла не в воздух палил, а прямо на поражение. Что ему Дима сможет сделать по закону? Видимо ничего не смог, вот и расстроился. Единственный блат Димы, который может всё перебить – это его мамаша. Наверное, он к ней собрался обратиться. Поэтому ничего не рассказал. И расстроился так, что желание пропало. Вот чёрт, а это логично всё объясняет. Только что теперь с этим делать. Если эта ведьма сейчас вмешается, прошлые кошмары добрым сном покажутся. Нельзя допустить, чтобы Дима к своей мамочке обратился. А он, наверное, уже звонил ей в воскресенье, потому в таком настроении и был. Но всё равно, нужно действовать, а не ждать у моря погоды.

            Даша резко развернулась вместе с коляской и вместо обычной прогулки вдоль речки и на детской площадке в скверике, поспешила к лаборатории.

- Ну что ты пришла, просто по улице не гуляется? – поинтересовалась Октябрина Борисовна, выходя на крыльцо с неизменной кофейной кружкой.

 - Ой, просто там дождь начал накрапывать, а Боренька так хорошо заснул... – оправдываясь залепетала Даша.

 - Так хорошо, что ты его решила тут разбудить?

- Нет, он же в коляске тут под навесом поспит, а я думала, забегу поздороваться... Ничего страшного, ему даже хорошо будет тут одному поспать.

 - Ох, мы прям не виделись давно, я часа два как на работу ушла только, ты небось по работе соскучилась? – хитро прищурилась Октябрина Борисовна. – Так вот даже не думай! Я тебе ещё беременной сказала, пока дитя в садик не пойдёт, я тебя даже в чистой зоне к микроскопу не подпущу, а о посевах вообще разговора нет!

 - А как же я осенью в институт поеду? Там меня тоже не пустят? – ощетинилась в ответ Даша.

- Ага, значит за этим пришла всё-таки? – усмехнулась Октябрина. – Так чего сюда идти? Дома поговорить было можно. Я тебе бы то же самое сказала!

- Нет, я не за этим. Ну, то есть за этим, ну в смысле поговорить...

- Ну говори. Я тебя слушаю. Что-то с Димой не так, раз ты без него дискутировать собралась?

- Тоже не совсем, ну да, без Димы хотел, но не про него разговор, то есть...

- Если ты думаешь, что я тут на крыльце целый день стоять буду, то вот нет. Другие дела тоже имеются. Только ты можешь сказать или лучше сразу Борю разбудить?

- Могу. Дело в том, что это субботнее. Ну сосед, который с ружьём неадекватный. Я подумала, ну вы же тут всех знаете в нашем районе и...

- Ничего с ним, я этого дебила не знаю. Пусть с ним психиатр разбирается, он хоть и козёл, но не по ветеринарной части, – сердито поморщилась Октябрина.

- Просто я поняла, что Дима очень беспокоится. Я чувствую, что он не справится с ситуацией. Поэтому я хотела с вами поговорить. Кого вы знаете из этого хутора, с кем можно поговорить, чтоб узнать про этого соседа. Нужно придумать как с ним договориться или что-то, я не знаю. Напугать его как-нибудь.

- Штамм музейной сибирской язвы я тебе для этого не дам, – сурово произнесла Октябрина Борисовна. – И по-другому не вздумай людей травить!

- Ой, что вы такое, я бы никогда. У меня и мыслей таких не было.

- У тебя на лбу написано, что ты кого-нибудь убить готова. Прямо сейчас парочку, и после обеда ещё трёх. Давай успокойся. Сейчас подумаю, кому можно позвонить.