- Что он такого ей сказал? – продолжила допытывать Маша, когда они, переводя дух, смотрели в потолок после бурного горизонтального вальса.

- Ничего особенного, просто обычные комплименты, - ответил Костя. – Ты ж его знаешь, кого угодно заболтает. Сказал какие у неё замечательные дочки и позвал в эфир поделиться материнской мудростью. А ещё говорил, что вы ей завидуете. В смысле ты и Лера. Наверно не стоит её в этом разубеждать.

- Блин, я реально офигела от этой ситуации. Прям как хоррор какой-то. Стоим, никого не трогаем, а тут эта, выскакивает как маньяк с бензопилой. Теперь реально в туалет идти страшно. Хрен его знает, что этой сумасшедшей в голову взбредёт, вдруг она в следующий раз с ножом кинется

- Не бойся, это больше не повторится. Я уверен, что это было просто недоразумение.

- Но ты же сходишь со мной? Просто на всякий случай, мне так спокойнее будет.

- Да, конечно, я смогу тебя защитить.

- Спасибо, ты настоящий герой. Заодно ребятам намекнём, что могут вернуться, если захотят. А то как-то нехорошо вышло: у Леры рука, а мы их отправили…

            Просить друзей вернуться не пришлось. После насыщенного дня они устроили себе уютное гнёздышко в машине. Гриша чем-то закрепил поломанную дверь, а Лера завесила простынками приоткрытые окна, чтобы внутри не было душно. Костя не стал их будить и после полуночного душа решился на ещё один заплыв, благо Маша была не против.

            Утром они встали поздно, едва не опоздав к завтраку. Гриша сразу после еды собрался в гости к семейству археолога, чтобы обсудить с Элеонорой будущий материнский эфир. Он хотел взять с собой Леру, чтоб окончательно сгладить конфликт, но та категорически отказалась:

- Я буду вести себя с ней вежливо, но извини, врать в лицо я не умею. Так что могу прямо сказать все, что думаю про неё и про её мужа. И про заботу о дочках, которые лазят неведомо где, пока их мамаша спит. 

- Хорошо, я не настаиваю, – тут же согласился Гриша. – Вы тут тогда отдохните пока, а после обеда займёмся эфиром с капитаном. И надо всё-таки джинглы записать. А то мы как не настоящее радио, в самом деле. Кстати, нам тут дядя премию подкинул. По пятихатке на каждого, как вам, а?

- Отличная новость, - кивнул Костя. – Можешь как раз машину подшаманить. Ты так ручку и не купил? И бензонасос надо…

- Сделаем, еще будет время, - отмахнулся Гриша. – В общем, я побежал, а вы тут это…

- Ой, а можно мы на море сходим? – спросила Маша. – А то вечером как-то не очень. Плюс с утра народу поменьше, может хоть местечко на пляже занять получится. Лера ты с нами?

- Да только нужно перчатку резиновую купить, чтоб не мочить повязку.

            Подходящую перчатку удалось найти не сразу. У Леры была крупная ладонь, так что пришлось прогуляться до маленького местного рынка, расположенного рядом с автобусной остановкой на «центральной площади». Из-за похищенного, ушлым местным предпринимателем, куска переулка путь получался длинным. Сначала спуститься до самого моря, а потом подняться по другой улице до самой площади. В итоге, когда добрались до моря, народу уже было порядочно. Бесплатная полоса гальки была уже плотно упакована телами на подстилках, а вот под навесом ещё оставались места для платных лежаков и шезлонгов, но и за ними выстроилась очередь.

- Давайте потратимся немножко, - предложила Лера. – Я купаться пока не хочу, так что полежу, посторожу ваши вещи. А потом может окунусь немного, когда перчатку как следует закреплю.

- Хорошо. Я тогда займу очередь, - отозвался Костя. – А вы подождите в теньке.

            Он взял деньги и послушно встал в хвосте. Перед ним было наверно человек пятьдесят и очередь двигалась медленно. Надо же, как тут всё непросто, что теперь с вечера на пляже нужно место занимать. Чтобы скоротать время, он достал из кармана телефон и полез гуглить информацию о самурайских войнах в эпоху Камакура, вчерашний эфир оставил много вопросов. Археолог много рассказал о казаках, но вот самураи…

Костя по старой привычке погрузился в чтение и двигался за очередным отдыхающим, не отрывая глаз от смартфона. Отличная привычка не раз выручала в очередях поликлиники и банка, но долго ждать не пришлось. Неожиданно, спустя всего пару минут, его кто-то подхватил под локоть.

            Костя вздрогнул от неожиданности и обернувшись получил в нос рожком ванильного мороженого, которым его пыталась угостить Маша.

- Пошли, профессор, я тут уже всё устроила.

- Что? Как?

- У нас три шезлонга в ВИП месте, – весело ответила девушка. – А у меня бонусом бесплатная мороженка. Хочешь я и тебе возьму?

- Нет, спасибо, а как ты…

- Ну мы же теперь местные звезды, нам положены маленькие привилегии.

            Маша подмигнула и повернувшись помахала двум мужикам в начале очереди, которые принимали деньги и выдавали шезлонги. Они, а также стоявшая рядом тётка-мороженщица, приветливо замахали в ответ.

- Представляешь, вчерашний эфир про казаков тут всем очень понравился. Я даже не думала, что казаки тут так популярны, – увлекая Костю к трём, уже услужливо разложенным, шезлонгам лепетала Маша. – Так что нужно Грише предложить ещё что-нибудь провести на эту тему.

            Сидевшая на крайнем шезлонге Лера уже сняла футболку и теперь копалась одной рукой в сумке, в поисках крема от загара. Маша плюхнулась на соседний и спросила:

- Лер, может тебе всё-таки взять мороженое? Пока мы купаться не пошли?

- Не, спасибо. Я не заработала. Нехорошо так, на халяву выпрашивать.

- Она мне сама предложила, от души.

- Ну мне хватит бесплатного шезлонга, - достав наконец крем ответила Лера. – И вообще надо меньше кушать. А то боюсь я не похудела к пляжу, а наоборот отожралась только.

- Перестань. У тебя фигура классная. Грудь так вообще, – возразила Маша.

- Ага, кажется нам как раз за это шезлонги и выдали, - мрачно заметила Лера. – А радиоэфиры этих деятелей мало интересуют.

- Да ну, мы же в эфире обе говорили, что у нас парни есть, – отмахнулась Маша, старательно слизывая стремительно тающее мороженное. – И вообще, вон в очереди сколько девушек. А я только подошла, вообще в обход, и мне сразу дали. Нет, я не хочу сказать, что мы с тобой некрасивые, но думаю: подкаты тут вообще не причём. Просто надо признать, что у нас круто получается с радиостанцией. И надо этим пользоваться.

- Мне кажется это не совсем честным, - покачала головой Лера. – Вчера бесплатное катание на катамаране, сегодня бесплатные шезлонги. Не знаю как вы, а я считаю, что жизнь так устроена, что за всё рано или поздно платить придётся.

- Ну так мы платим! Заплатили уже вчера, отработали, - возразила Маша. – Мне что легко вчера было два часа про этих самураев вещать? Меня, когда вышла, выжимать можно было. Восемь потов сошло. И между прочим, из нас всех я больше эфиров провела. Вы по одному, а я уже два. Думаю: у меня хорошо получается. Я и сегодня хочу провести, с этим капитаном. Мне кажется, что он интересный человек. Думаю: вы не против, чтоб я опять…

- Это у Гриши надо спрашивать, - заметил Костя. – Он же там обо всём договаривался и, кажется, вчера даже план эфира обсуждал. Как не крути, это всё его заслуга. Без него мы бы с этим не справились. Все идеи по эфирам он придумал и с гостями тоже договорился. Вот с казаками прямо в точку попал, так что мы теперь пользуемся…

- Думаю: он согласится, – уверенно заявила Маша. – Потому что следующий эфир будет точно его. С этой долбанутой я не рискну за один стол… Кто его знает, что ей там в голову взбредёт?

- Мне кажется, она не такая уж сумасшедшая, - внезапно сказал Костя. – Просто ревнивая. Вот Маш, как бы ты отреагировала, если бы я пошёл сначала знакомиться с другими девушками, а потом вообще смотреть как они переодеваются? Тут можно понять, почему она так резко отреагировала…

- Это ненормально, - поморщилась Лера. – Так ревновать нельзя. Если не доверяешь, ревнуешь, на фига быть вместе? Если там есть реальная измена – надо разводиться. А если измены нет – то зачем париться? Что теперь нельзя общаться с людьми противоположного пола? Может ещё и в парандже ходить, а то как бы чего не вышло?

- А как различить была или не была измена? – спросил Костя, при этом внимательно глядя на Машу. – Вот если Гриша выкинет нечто подобное, а потом будет старательно доказывать, что ничего не было?

            Очень хотелось узнать реакцию Маши. Раньше немного говорили о чём-то таком, но только наедине. И Маша никогда вслух не допускала мысли о Костиной измене. Ну ещё бы, всегда смотрел на неё влюбленными глазами. Да и по большому счёту круг общения был крайне мал. Пара одногруппниц, в формате «привет-пока» и обе страшные, с Машей ни в какое сравнение. А кроме них собственно Лера и Аня – ближайшие подружки Маши. Да и с ними разговоры вскользь. Только тут на отдыхе стало как-то больше общения.

- Я не знаю, - с лёгкой грустинкой в голосе ответила Лера. – Грише с этим тяжело. Он иной раз, кажется, врёт без всякой причины.  Боюсь и про измену он что-нибудь соврёт, но я всегда его ложь чувствую. Не хочу думать заранее, но думаю: тогда мы разойдёмся. Надеюсь если это и случится, то до того, как у нас будут дети, если будут вообще.

- А ты? Ты сама допускаешь, что тебе захочется изменить Грише? – с неожиданной прямотой спросил Костя.

Лера посмотрела на него пронзительно, но ответила не сразу. Вчерашний вечерний переполох смазал впечатление, но в памяти осталось, как её крепко облапал Максим. И потом, когда они плыли на катамаране, Рыжий больше на Леру смотрел, хотя Маша, кажется, пыталась привлечь его внимание. Или это всё только померещилось. Гормональное когнитивное искажение, помноженное на животные инстинкты. Примерно то же, что приключилось с Элеонорой, только стадия пока полегче. Однако, почему тогда Лера молчит, если всё это просто домыслы, да и Гришу внешне ничего не беспокоит. Или признавать не хочет, что беспокоится. Одну Леру в больницу не пустил, в сопровождении Макса…

- Я не знаю, как там в будущем жизнь повернётся. Мы вообще не так долго вместе, а чувства они… - задумчиво начала Лера.

- Ой, блин, ну что вы не сказали… Я теперь вся! – воскликнула Маша. – Это смотрится как будто меня обкончали всю. Лер, есть салфетки влажные? Я не взяла…

            Увлечённая беседой Маша совсем забыла про недоеденное мороженое. Кончик размок, и растаявшая жидкость обильно разукрасила тугими белыми каплями грудь и живот девушки. Сбитая с мысли Лера, так и не закончила свой ответ, а Маша поспешила свернуть неприятную тему.

- Короче, Кость, я так думаю, что пока парню есть чем девушку удивить – он может не париться: на других она смотреть не будет. А вот если забить и перестать удивлять. Ну тогда извините: даже самая верная, если её бросили, по сторонам смотреть начнёт. Но у Гриши с этим делом всё путём, за него можешь не переживать. Давай, хватит болтать, пошли купаться, а то скоро возвращаться надо. Я ещё к эфиру подготовиться хочу и с капитаном обсудить вопросы.

            Она схватила его за руку и потянула в море. Сначала пришлось идти осторожно, чтоб ни на кого не наступить, потом кромка прибоя, скользкая галька под ногами, чем дальше от берега, тем меньше людей. Но далеко страшно, всё-таки плавает не очень хорошо. Не тонет конечно, но всё как-то неловко. Больше по-собачьи выходит, причём даже в темноте  лучше получалось. А Маша смеётся, кружится ловко словно русалка: раз и вынырнула резко, прямо перед носом, и поцеловала  солёными губами не открывая глаз. Костя обнял её одной рукой, а второй - заработал в воде, и сильнее заболтал ногами, чтоб остаться на плаву. А Маша рассмеялась, поцеловала ещё раз и выскользнув из объятий, снова ушла в прозрачную глубину.

            Когда они вернулись, Гриша сидел на балконе и с озадаченным видом что-то черкал в своей боевой тетради. Предводитель радиостанции где-то раздобыл старый пляжный зонтик и прикрутив его к перилам, обеспечил вполне комфортное рабочее место, несмотря на палящую жару. Все вместе пошли обедать и в процессе поглощения борща, Гриша легко согласился на предложение Маши выйти вместо него в эфир со старым моряком. Правда выставил небольшое условие:

- Смотри, он такой старичок, скандальный чуток, его понести может. Ты поаккуратней с ним, чтоб он не ляпнул чего в эфире, матом или ещё чего. Я конечно буду на стрёме, если что вырублю трансляцию, но лучше не доводить. Список вопросов я тебе дам, ты чётко по нему иди, поменьше импровизаций. И перед эфиром надо с ним поговорить, чтоб ты ему понравилась.

- Конечно, я всё понимаю. Не переживай, всё получится. Вон вчерашний эфир как хорошо прошёл. Я для себя уже поняла стратегию - главное человека разговорить и не перебивать, а там уже само собой всё получится.

- Джингл надо записать, – покачал головой Гриша. – Даже два, один - для отбивки начала, а второй - на случай экстренного прерывания эфира. Как тогда с детьми…

- Давай я попробую, - предложила Лера. – Я пока на пляже отдыхала, набросала кое-что в блокнотик. Если Маша в эфире будет, логично чтоб отбивки были не её голосом.

- Отлично, значит вы с Костей сейчас будете записывать, а мы с Машей обсудим эфир, – потёр руки Гриша. – Капитан будет к трём, у нас ещё чуть больше часа.

- А как его зовут? – спросила Маша. – А то я что-то вчера не запомнила.

- Никита Михайлович. И смотри, он по должности не капитан был на корабле, он стармех, старший механик. На морском жаргоне «дед» эту должность называют, – принялся инструктировать Гриша. – Смотри не называй его капитаном, ему не нравится. А то, что он про себя дед говорит, это не в смысле внуков или возраста. Это чаще про должность.

- Ага, поняла.

            Лера предложила записать несколько джинглов в пиратском стиле. Они вполне подходили к её бодрому, но чуть грубоватому голосу, в который она нарочно добавляла немного лиховатой хрипотцы:

- СВИСТАТЬ ВСЕХ НАВЕРХ! ПИРАТСКАЯ РАДИОСТАНЦИЯ ПОДНИМАЕТ ПАРУСА. ЭФИР НАЧИНАЕТСЯ.        

А на случай прерывания эфира:

- ПОЛУНДРА, У НАС ПРОБОИНА, ВЕРНЁМСЯ ЧЕРЕЗ ПЯТЬ МИНУТ, КОГДА ОТКАЧАЕМ ВОДУ.

- С полундрой как-то не очень, - цокал языком Гриша. – Запишите еще пару вариантов. Надо как-то тревожней, а то что-то я не верю.

- Ух ты, нашёлся Станиславский! – возмущалась Лера. – Не верит он… Ладно Кость, давай ещё раз попробуем.

            К приходу гостя всё было готово и они провели брифинг перед началом. Маша принесла Никите Михайловичу холодный зелёный чай и уговаривала снять галстук. Бывалый стармех явился почти что в парадной форме: надел фуражку и белоснежную рубашку с коротким рукавом, дополненную чёрным галстуком и погонами.

- Офицер есть офицер, – возражал старик. – Раз назвался, должен соответствовать.

- Но у нас там очень жарко в студии, - беспокоилась Маша. – А дверь закрыть придётся, чтоб с улицы лишнего шума не было.

- Ничего, красавица, знаешь в машинном какое пекло? Особенно туда, поближе к экватору. Градусов пятьдесят как за здрасьте случается. А иной раз и того повыше. Так что я к жаре привычный, этим вы меня не испугаете.

- Скажите, а как вы с Максимом познакомились? – задал Костя давно мучивший его вопрос.

            Старый моряк сильно отличался от хлыщеватого здоровяка и непонятно, что у них могло быть общего. Кажется, Макс упоминал что-то о ремонте автомобиля, но может есть и другая причина. Не мешает разузнать побольше, про этого доброго помощника. Лера вон как-то странно отвечала сегодня. Может Грише пора беспокоиться. Лучше перебдеть, информация лишней не бывает.

- Максим? Да я его учил, ещё по школе он ко мне ходил английским дополнительно заниматься.  Так и познакомились. Он ничего, способный, поступил потом. А хотел сперва в моряки податься, да я его отговорил.

- Отговорили, но почему? – удивилась Маша.

- Да, а что там в море хорошего? – скривился Никита Михайлович. – Сначала живёшь как собака, а после подохнешь один. Меня мамка его попросила отговорить.  Кажется затем она его ко мне и определила, а английский то так… Я репетитором подрабатывал в зиму, когда делать нечего было, а деньги не лишние. С английским у меня хорошо…

- Ничего себе, - удивился Костя.

- Вообще он хороший парень, - продолжил гость, – а вот родители у него конечно те ещё жулики. Мать фирму говновозную организовала, а папаша всех нагнул, чтоб только её бочки все вызывали. Они и сына подписали говно возить, но тут уж он взбрыкнул. А я ему помог слегка. УАЗик его видели? Моя работа. Весь по винтику перебрал, для гор переделал. Машина зверь, брод по фары берёт с налёта и прям на крутой берег, как пингвин на льдину, выпрыгивает.

- Это получается очистные сооружения у них семейный бизнес? – поинтересовался Костя. – Нам глава администрации что-то про них рассказывал. Говорил тут море из-за них самое чистое.

- Ха-ха-ха, ну и дал Лёня, ну и брехло, – неожиданно засмеялся старый моряк. – Да какие сооружения? Вы их видели? Это ж обман сплошной. Они на реке заводь сделали и льют туда говно всё лето, а потом осенью, когда сезон кончается, открываю заслонки и пускают реку через запруду. И всё говно, что за лето туда навозили бочками, разом в бухту смывается. Осенью же дожди, река полноводней. Мифы про Геракла знаете? Вот это натуральным образом Авгиевы конюшни. Вонь потом месяц в бухте стоит, к пляжу не подойдешь. Но до весны это дело волнами размусоливается, а к лету опять у нас самое чистое море. Третий год так живём, не нарадуемся.

- Большая просьба, - торопливо вмешался Гриша, – давайте не будем ничего такого в эфире рассказывать… Сосредоточимся на вашем морском опыте и не будем касаться местных дел.

- Ха, а ты думаешь это тайна что ли? – пожал плечами старик. – Местные все знают, а приезжим по хрену. Это если только прокуратура заинтересуется. Да и то, чтоб на лапу взять. И по радио о таком вещать без надобности, у них тут у всех рука руку моет.

- Вот и ладно. Давайте ещё раз быстренько пройдёмся по сценарию и через пять минут приступим, - потер руки Гриша. – Маш, давай открой ещё раз первый вопрос.

            Эфир начался со свежего Лериного джингла и плавно перешёл в автобиографическое повествование Никиты Михайловича. Маша умело поддакивала и задавала совсем короткие вопросы. Лера на время эфира спустилась в жилую комнату, собираясь отдохнуть, а Костя с Гришей остались за компьютером. Костя внимательно следил за комментариями в чате, а Гриша не упускал ни одного слова в эфире, готовый в любую секунду остановить трансляцию.

МАША:

- Скажите, Никита Михайлович, а в какой момент работа в море перестала для вас ассоциироваться с какой-то романтикой?

НИКИТА МИХАЙЛОВИЧ:

- Да кто ж его знает… Дневников я не вел… Ну, наверно, когда начальником стал, стармехом значит. Это «дед» по-нашему. Столько ответственности, что тут уж некогда на море любоваться. Случалось так, что и море то видишь два раза за контракт. Один раз, когда на борт поднимаешься, второй - при списании. Вот и вся романтика.

МАША:

- Это как-то грустно. Не возникало ли чувство уныния? От монотонной работы скажем. Я знаю, что у людей в замкнутых пространствах и особенно в ограниченном коллективе, часто развиваются нервные расстройства. Как вам удавалось с этим справляться? Как вы считаете это врожденные качества или этому можно научиться?

            Гриша скривился, а Костя заглянул в его раскрытую тетрадь. Кажется, вопрос звучал не столь развернуто категоричным. Похоже, Маша возомнила себя ведущей и её понесло импровизировать. Почуяв подвох Гриша уже был готов вмешаться, но гость отреагировал спокойно.

НИКИТА МИХАЙЛОВИЧ:

- Да нет никаких секретов. Работы столько, что унывать совсем некогда. Добро, если будет время поесть да хоть чуть выспаться. Это там всякие бездельники на мостике: ночную вахту стоят, скучают, депрессия у них, понимаешь. А механики с мотористами днём и ночью если не ликвидируют какую поломку, значит предотвращают. А если не предотвращают, значит к проверке готовятся. Потому как если даже всё сделано, то обязательно в первом же порту придёт инспекция и носом тебя в какую-то пакость ткнёт.

 МАША:

- А с чем связаны такие постоянные поломки?

НИКИТА МИХАЙЛОВИЧ:

- С жадностью. Только с жадностью в основном. Я в последние годы стармехом на разных судах работал. И на танкерах, и на балкерах. На танкерах дело посложнее: там насосы, трубы, система инертных газов, пожарка, но состояние получше надо сказать. А в балкерах с одной стороны попроще, а с другой - убитые они, все как один. Может я конечно такой удачливый и только на такие попадал, но уж куда попадал, на машину без слёз не взглянешь. Сдавать сменщику потом стыдно было. А чего поделать? Всё в судовладельцев упирается. За каждый доллар, мать его, готовы продаться. Я им пишу: нужно заменить такие-то такие детали, большой износ, требования регламентов. Список прилагаю. Куда там. Приходит: «ви ссорри лимишен превышен». В этом финансовом году можно выделить только половину требуемой суммы. Отметьте самые необходимые запчасти. Вот и привет, вся романтика. Сидишь потом полночи над этим списком, голову ломаешь, чем залатать этот тришкин кафтан. С танкерами, конечно, построже дело. Там, на нефти, деньги другие крутятся. Ну и требования к ним суровые. И в портах и вообще. Но всё равно, по итогу мне на танкерах больше нравилось. Поломки легче не допускать, чем потом ликвидировать.

МАША:

- Очень интересно. Получается, в работе требуется особое чутьё? Иначе как понять, какая деталь срочно требует замены, а какая еще какое-то время поработает? Это какая-то особая интуиция?

НИКИТА МИХАЙЛОВИЧ:

- Ну есть конечно такое дело. С опытом приходит. Но вот ежели честно, руку на сердце положить, то ну его к… В баню такую интуицию. На каждый механизм, на каждый процесс есть свой регламент. На каждую внештатную ситуацию – инструкция. Делай всё как предписано – и не нужна тут интуиция, всё и без неё нормально будет. Но тут как говорится, человеческий фактор вмешивается. А с ним клин клином, как говорится. Только человеческой интуицией и опытом справиться можно.

МАША:

- А у вас случались какие-нибудь опасные ситуации, когда, например, корабль был на волосок от гибели?

НИКИТА МИХАЙЛОВИЧ:

- Судно. Корабль – это у военных, боевой значит. А в торговом флоте суда, а не корабли.

МАША:

- Ой, простите, буду знать. Так, а что с опасностями?

НИКИТА МИХАЙЛОВИЧ:

- Всякое бывало. Раз на балкере чуть не погибли. И вот как раз от жадности! От жадности и лени. Дело в девяностых было, я тогда только недавно перешёл в иностранный флот. Тяжелые были времена. Мне в сорок лет пришлось снова за парту сесть, переучиваться. Английский подтягивать и остальное. В советском флоте всё по-другому было. А тут, греческий балкер, экипаж смешанный: капитан - грек, старпом - индус, половина команды - филиппинцы. В общем плавучий цирк. А балкер убитый в край, без слёз на машину не взглянешь. Сменщик бегом сбежал, все дела мне за час передал, я едва вникнул. Ну ничего, первая неделя давай разбираться. Смотрю, у дизель-генератора уже переработка часов пятьсот. Их значит три на судне, работают попеременно. Энергию для всего вырабатывают. И для рулевого управления, и для вентиляции, и для приборов. Без них короче всё встанет, корабль будет плавучий гроб. И вот значит один из них недавно почищенный и обслуженный, а два других требуют регламентных работ. Причём срочно, не дай бог из строя выйдут.

МАША:

- Очень интересно, а вы не могли бы, ближе к сути?

НИКИТА МИХАЙЛОВИЧ:

- Ну так я по сути всё. В общем, мы один разобрали, работаем. А дело это сложное, надо в идеале в порту или чтоб море спокойное было. А то там поршни тяжеленные, диаметр двести двадцать, мы их лебёдками поднимаем. И обратно в цилиндр так же на лебедке. И вот тут если качка – тушите свет. Всё можно разбить и тогда весь генератор на замену. Сложное дело в общем аккуратно обратно собрать. Но эти наши проблемы судовладельцам побоку. Есть фрахт, срочно идём под грузом. Разобрать мы разобрали, а тут погода испортилась, тайфун надвигался. Капитан давай юлить туда-сюда, а всё равно, три цилиндра собрали, а два - разобранные. И тут получается, второй генератор из трёх возьми и заклинь. Была там какая-то трещина, в итоге становое разорвало и поршень выбило, и коленвал, кошмар короче. Я так думаю: сменщик мой - нехороший человек, ни черта не обслуживал дизель. Журнал заполнил и успокоился, а может запчасти такие дерьмовые были, теперь-то кто его разберёт. Короче, мы на краю тайфуна остались с одним генератором. Я капитану говорю, что срочно в порт надо, не дай бог и третий навернётся, тогда мы в полной…

МАША:

- В совершенно безвыходном положении окажетесь.

НИКИТА МИХАЙЛОВИЧ:

- Ну да… Именно так. Капитан такой: «Окей-окей». И рванул чуть ли не в самый циклон, придурок. Ох, и болтало нас. И тут в самый подходящий момент, последний генератор возьми и заглохни. По правилам должен резервный включиться в течение сорока пяти секунд. Чтоб обеспечить аварийное освещение, критические приборы и рулевое управление, а самое главное компрессоры, с помощью которых можно заглохший генератор запустить. Это ж не автомобиль, на судне там генераторы в основном сжатым воздухом запускают. Кроме как раз резервного. Его запускают аккумулятором. Он всегда должен был быть заряжен и готов. Ну так вот. Ситуация. Балкер в полной темноте, кругом шторм. А в трюме сыпучий груз. Я уж не помню, то ли железная руда, то ли бокситы, а может уголь. Ну дело не в том. Если корабль развернёт бортом к волне и будет сильно раскачивать, глазом не успеешь моргнуть, как груз сместится, у корабля крен появится и всё, привет. Перевернётся и затонет. Времени, чтоб восстановить питание, от силы пара минут. Вот это было как раз приключение. Бежал я к этому генератору спотыкаясь, в зубах фонарик зажал, а руками за стены хватаюсь. Качает, кошмар. Об дверь стукнулся и от этого нижний зуб фонариком выбил. Крови полный рот, больно, хоть вой, а выть некогда.  Ну ничего, добежал, а аккумуляторы мёртвые. Пришлось по старинке ручку крутить, как знаешь на машинах старых раньше моторы заводили.

МАША:

- Да-да, знаю, у нас УАЗик такой… И что, у вас получилось?

НИКИТА МИХАЙЛОВИЧ:

- Ну вот чудом каким-то запустил. А потом и основной генератор удалось пустить. Мы над ним потом вахту несли до самого порта. Чтоб не дай бог ничего. Так он ещё пару раз глох, зараза. Но мы там уже легче справились. Но нервов я на том контакте потерял, даже вспоминать не хочется.

МАША:

- Ух ты, вот это рассказ. Я думаю, все слушатели со мной согласятся, что вы настоящий герой. Спасли корабль в тяжелейшей ситуации.

НИКИТА МИХАЙЛОВИЧ:

- Ох, да ну его в… в баню это геройство. Не нужно это геройство никому. Если бы не сменщик раздолбай и не богатеи жадные. Эти три генератора, это ещё полбеды. Там у них втулка в цилиндре главного двигателя с трещиной. Не говоря уж про всё остальное, слов нет, устану перечислять. Этот балкер уже полгода, как на капитальный ремонт поставить надо было. И все сделать по уму. А эти богатеи как же… Целый месяц не будет прибыли с судна, ну как же такое вынести. Я им пишу: или ставьте на ремонт или я списываюсь. И что ты думаешь? Списали меня, ещё и с деньгами опрокинули. Вот тебе и всё геройство. И благодарность за спасение судна и экипажа!  Я тебе так скажу – там, где люди хорошо работают, никакие герои не нужны. Я вообще считаю, как о героях и подвигах разговор заходит – это обязательно чтоб чью-то халатность, жадность и раздолбайство прикрыть. В норме кому нужны эти герои? И без героев всё хорошо.

МАША:

- Нет, ну всё-таки бывают непредсказуемые критические ситуации. Или вот война, например. У нас недавно был интересный эфир про героя в честь которого назван наш посёлок. Александр Покрышкин – это пример героя, который не связан с жадностью и…

НИКИТА МИХАЙЛОВИЧ:

- Не связан? Да как же не связан? Этот герой результат чудовищной тупости Сталина. Если б он с Гитлером свои шашни секретные не крутил в пакте о разделе Польши, не пришлось бы тут героям костьми ложиться. Вот тебе из примеров пример! Сколько героев потребовалось чтоб ошибки одного старого дурака поправить!

            Гриша поменялся в лице и поспешил клацнуть по кнопке прерывания эфира. Бегунок перескочил на заготовленный джингл и в наушниках раздалось:

- ПОЛУНДРА, У НАС ПРОБОИНА, ЭФИР ВОЗОБНОВИТСЯ ЧЕРЕЗ…

ПОДПИСЫВАЙТЕСЬ НА ТЕЛЕГРАММ-КАНАЛ ЧТОБЫ НЕ ПРОПУСТИТЬ НОВЫЕ ГЛАВЫ И ДОПОЛНИТЕЛЬНЫЕ ИСТОРИИ

https://t.me/che_yar